Тува – за продолжение индивидуальных программ развития регионов
– Давайте сразу определимся в главном – помогла Туве программа?
– Однозначно да. Это видно по всем целевым показателям. По ключевому – бедность – за 4 года снижение на 6,9 %. Среди 10 регионов, реализующих ИПР, это лучший результат. Близко к нам Горный Алтай, где уровень бедности сократился на 4,3 %, и Марий Эл – 3,9 %.
Тува в числе лидеров и по темпам роста среднедушевых доходов. В 2022 году по отношению к 2019 они увеличились на 31 % и составили 22,5 тысячи рублей. В других регионах «десятки» этот показатель варьирует от 22 до 44 %.
– Как определить, что это всё получилось благодаря именно ИПР? Что это не результат других госпрограмм или общего подъёма в экономике страны…
– Смотрите: в нашу программу входят 34 проекта, 11 из них реализованы. В основном это новые производства – мельницы, лесоперерабатывающий комплекс, линии по производству кирпича, железобетонных изделий, плитки из резиновой крошки, брусчатки, щебня и прочих строительных материалов.
На этих производствах создано 833 новых постоянных рабочих мест, люди уже вовсю трудятся. Масштаб вклада можно представить, сравнив с крупнейшим горным предприятием Тувы – Кызыл-Таштыгским ГОК, где устроены порядка 700 жителей республики. Но при этом комбинат строился 8 лет, а в рамках ИПР за вдвое меньший срок мы открыли больше рабочих мест.
Кстати, к концу 2024 года планируем запустить еще несколько проектов, которые в совокупности дадут 614 рабочих места плюсом. Получается 1447 мест за пятилетку. И это исключительно по линии ИПР, без учета предприятий-смежников. Взять, к примеру, строителей. С появлением у нас своего кирпича, увеличением выпуска товарного бетона и прочих материалов, на местном сырье стройкомпании тоже стали расширяться и увеличивать объёмы работ.
В сегменте многоквартирных домов, например, до ИПР в Туве сдавали не больше 3 тысяч квадратных метров жилья в год. В 2020-м, когда программа стартовала, площадь «многоквартирного» жилья сразу удвоилась. В 2023-м она перевалила за 48 тысяч квадратных метров.
Республика во многом благодаря ИПР серьёзно нарастила строительные мощности, решила вопросы подготовки ПСД на объекты, что раньше было проблемой. Сегодня наши компании ведут работы сразу на нескольких крупных площадках комплексной застройки жилья. Причем стройки идут не только в столице, но и на периферии – в городе Шагонаре, селах Сукпак, Хову-Аксы, поселке Каа-Хеме. В рамках ИПР ликвидировано 27,8 тысячи квадратных метров аварийного жилья, квартиры получили 608 семей, 56 детей-сирот.
– В чем, по-вашему, новизна и сила ИПР? В их индивидуальности? В том, что эти программы задают больше скорости обычным процессам? Что вообще подразумевается под особым подходом к развитию регионов?
– Принципиального нового ни в подходах, ни в инструментарии ИПР, мне кажется, нет. Так или иначе, еще во времена СССР применялись похожие решения. Например, по Туве первая спецпрограмма появилась в 1985 году, когда меня даже в планах не было. Это было постановление ЦК КПСС и Совмина СССР «О мерах по ускорению экономического и социального развития Тувинской АССР».
Такого же характера решения, персонально для Тувы, принимались правительством России в 1996, 1999 и 2015 годах. Назывались «О неотложных мерах по государственной поддержке социально-экономического развития Республики Тыва», «О мерах по стабилизации социально-экономического положения Республики Тыва и созданию условий для устойчивого роста доходной части республиканского бюджета» и «План мероприятий, направленных на социально-экономическое развитие Республики Тыва на 2015 - 2025 годы».
Между прочим, у них много общего – от конкретных объектов до механизмов реализации. Скажем, в программе советского времени планировалось приступить к проектированию железной дороги в Туву. Эта задача потом, в постсоветское время кочевала из постановления в постановление.
Унаследовали мы и некоторые советские традиции в реализации проектов – например, кураторство вышестоящих министерств. К примеру, строительство Дома быта и крытого рынка в Кызыле, известного сейчас как ТВЦ, вело Министерство строительства предприятий тяжелой индустрии СССР, а Минсельстрой СССР отвечал за Кызылский завод ЖБИ и предприятие лесопереработки в селе Шуурмак.
Интересно, что в рамках программ помимо кураторства работал институт шефской помощи от регионов Советского Союза. Так, Москва помогла построить школу и детсад в Кызыле, их тут до сих пор так и называют – московские. Куйбышевская, а ныне Самарская область возвела учебно-лабораторный комплекс Тувинского филиала Красноярского сельхозинститута, кемеровчане – корпус пединститута.
Целый микрорайон Кызыла в народе называют Ангарским бульваром – его проектировали и строили иркутские строители. Башкирия шефствовала над возведением ПТУ в Кызыле и Шагонаре, Алтайский край участвовал в строительстве села Целинное – тогда оно гремело как территория совхоза-передовика «Победа».
В общем, за последние лет 50 не было десятилетия, чтобы Тува жила без какой-то особой программы. И, как видим, толк от них был, кто бы что ни говорил. Многие построенные благодаря тем решениям объекты сохранились и служат республике по сей день.
– Но чем-то же ИПР-2020 отличается от них?
– Во-первых, большей приземленностью в отборе проектов – я бы так это назвал. До ИПР федеральные деньги как-то не принято было тратить на дела, которые казались малозначимыми и считались сферой ответственности региональной власти или даже муниципалитетов.
Для Тувы, к примеру, это правило обернулось определенными проблемами в развитии и обновлении инженерной инфраструктуры. По действующим нормам республика должна строить канализацию, теплосети, ЛЭП и другие коммуникации за свой счет. При наших особенностях территорий, включая климат и прочие условия, «инженерка» выходит под 50 % от стоимости того же жилкомплекса.
Конечно, у нас нет таких денег. Вот и получалось, что построенные дома месяцами, а то и дольше ждали приёмки – пока не находились деньги на прокладку теплотрассы, электролиний, систем водоотведения и прочих сооружений, необходимых для ввода.
Республике разрешили строить инженерную инфраструктуру за счет ИПР. И дело пошло. В 2022 году ввели 112 тысяч квадратных метров жилья, в 2023 – почти 180 тысяч. Сейчас в работе сразу несколько крупных жилых комплексов. В планах на ближайшие 4 года построить не менее 400 тысяч квадратных метров многоквартирного жилья.
Еще один существенный плюс ИПР - свобода и гибкость в распоряжении средствами. В прежних программах каждый пункт строго контролировался, за нарушения регламентов налагались санкции. Нынешние ИПР мягче. Получаемый ежегодно 1 миллиард рублей не привязан жестко к проектам. Если надо, после согласования изменений, власти региона могут перебрасывать средства между мероприятиями. В пределах ИПР, разумеется.
– А минусы какие-то есть в программе?
– Из очевидных, пожалуй, один – миллиарда в год недостаточно, чтобы в форсированном темпе решать главную задачу – выравнивание условий для жизни людей. Конечно, речь не идет о том, чтобы догнать, допустим, Новосибирскую область или Подмосковье.
Но минимальный набор благ достойного качества должен быть везде, чтобы людям не хотелось уезжать за ними в другие места. А это прежде всего наличие работы, жилья, комфортной среды и полного пакета социальных услуг.
Про необходимость увеличивать бюджет ИПР, кстати, не я один – многие говорили и говорят. Даже Счетная палата РФ, оценивая эффективность программ, признала несоразмерность их целей и объемов финансирования. А уж аудиторов-то не заподозришь в лоббировании больших трат на регионы. Скорей наоборот: они ищут, как бы сократить нерациональные бюджетные расходы. Но раз сказали, что ИПР надо увеличивать, значит, увидели - толк от них есть. Значит, можно и нужно продолжать их.
– Тува готова, если президент и правительство дадут «добро» на продление ИПР?
– Да, черновой проект программы на 2025-2030 годы уже сверстан. Предстоят стандартные процедуры – защита, согласования, уточнения, корректировка. На сей раз мы максимально прагматично подошли к выбору проектов. Их не много, но они призваны разрешить давние и очень чувствительные для жителей республики проблемы.
Это, к примеру, строительство ЛЭП до Монгун-Тайгинского района, который все еще живёт на генераторах. Будем дальше развивать инженерную инфраструктуру, не только для жилья, но и производственных объектов, создавать новые предприятия – например, переработка сельхозпродукции, поддерживать предпринимательскую инициативу путем обеспечения доступа к льготному заемному кредитованию, компенсации затрат на техприсоединение к электросетям и т.д.
Важно отметить, что население республики видит: в рамках ИПР создаются реальные производства, которые обеспечивают работой и улучшают условия жизни. В новой программе уровень бедности, например, сократится более чем на 10 % по сравнению с нынешним - до 15 % от общей численности жителей Тувы.
