Как антимонопольщики "сходили" в казанский музей ИЗО

Касационный суд встал на сторону УФАС в споре с ГИСУ и его подрядчиком. Последний считает такой подход "абсолютно необоснованным" Победой УФАС в кассационной инстанции завершилось дело о предполагаемом сговоре при ремонте музея изобразительных искусств в Казани. Ранее антимонопольщики заявляли, что между ГИСУ, выступившем заказчиком и выигравшем аукционы ООО "Реставратор" депутата Госсовета РТ Рустема Хасанова имело место соглашение: работы компании народного избранника всегда оплачивались на 5—7 месяцев раньше того, чем были завершены. Тем временем вторая сторона конфликта заявила "Реальному времени", что стала жертвой снисходительного к антимонопольщикам судопроизводства. Противоречит основным началам о госзакупках Как рассказывало "Реальное время", ремонтные работы в Госмузее изобразительных искусств Татарстана были оценены более чем в 300 млн рублей: 110,5 млн рублей планировалось потратить на здание по улице Карла Маркса, 64 (литеры Б1, Б2) площадью 1,8 тыс. кв. м с благоустройством прилегающей территории; еще почти 197 млн рублей — на здание по улице Карла Маркса, 57/32 площадью 3,1 тыс. кв. м, также с благоустройством территории. Заказчиком ремонтных работ выступило Государственное казенное учреждение "Главное инвестиционно-строительное управление РТ" (ГИСУ). Электронные аукционы на две очереди ремонтных работ в бывшей усадьбе командующего Казанским военным округом общей стоимостью около 300 млн рублей выиграло ООО "Реставратор" учредителя благотворительного фонда "День добрых дел" и депутата Госсовета Татарстана Рустема Хасанова. Первая очередь реконструкции стартовала в конце 2018 года. В ее рамках в зданиях музея ИЗО были усилены конструкции, отремонтирован стилобат, кровля и фасады, выполнены кладочные работы и т.д. Одних только каминов было отремонтировано 16 штук, не считая лестниц, проемов. Во втором и завершающем этапе реконструкции речь шла об увеличении экспозиционного пространства, обустройстве выхода на балкон второго этажа, конференц-зала в подвале здания и целом ряде инженерно-хозяйственных решений. Электронные аукционы на две очереди ремонтных работ выиграло ООО "Реставратор" депутата Госсовета Татарстана Рустема Хасанова. Фото tatarstan.ru И все было бы прекрасно (одно из красивейших зданий Казани еще более похорошело), но в апреле прошлого года ООО "Реставратор", а с ним и ГИСУ были признаны УФАС нарушившими пункт 1 части 1 статьи 17 Федерального закона "О защите конкуренции". Исходя из текста антимонопольного дела, подрядчик и заказчик вступили в сговор. Что убедило УФАС в этом мнении? По условиям контракта, окончательно рассчитаться с подрядчиком за выполненные работы надлежало в течение 30 дней с момента подписания итогового акта сверки. Однако, на деле все обстояло иначе. По госконтракту от 27 октября 2017 года заказчик выплатил всю сумму "Реставратору" уже 16 ноября того же года, тогда как фактически работы были завершены только 30 июня 2018-го. По второму госконтракту, подписанному 26 сентября 2018 года, деньги были перечислены тоже досрочно: 22 декабря. Документов, которые бы подтверждали, что работы завершены, на тот момент не было. На этот контракт отводился 9-месячный срок: работы должны были быть завершены к июню 2019 года. При этом компания Хасанова не уложилась в сроки первого контракта. У ГИСУ по этому поводу к исполнителю были претензии (речь шла о выплате неустойки), но "Реставратор" ее так и не оплатил. Заказчик даже не попытался взыскать со своего подрядчика штраф в судебном порядке. Более того, в сентябре 2018 года именно с "Реставратором" заключил контракт на второй этап ремонтных работ в музее ИЗО. По мнению антимонопольщиков, эти действия ГИСУ противоречат основным началам законодательства о закупках и создают благоприятные условия для компании "Реставратор". Впрочем, участники сговора, а руководству ГИСУ это грозило дисквалификацией, с выводами УФАС не согласилось и отправилось прямиком в суд. В апреле прошлого года ООО "Реставратор", а с ним и ГИСУ были признаны УФАС нарушившими пункт 1 части 1 статьи 17 Федерального закона "О защите конкуренции". Фото Романа Хасаева Какие аргументы в свою пользу приводили обвиненные в сговоре стороны? Во-первых, взыскание денежной неустойки это не обязанность заказчика, а его право. Во-вторых, на эту претензию исполнителем контракта был направлен своевременный и обоснованный ответ (его суть в материалах суда не изложена). Но якобы именно поэтому с исполнителя не были взысканы никакие штрафные санкции. Зато второй контракт эта компания выполнила с опережением на 4 месяца. И первая, и вторая судебная инстанция сочли доводы УФАС недоказанными. Суды также отметили, что антимонопольщики не учли того, что заказчиком работ выступало Государственное казенное учреждение "Главное инвестиционно-строительное управление РТ", которое распоряжается бюджетными средствами "в пределах доведенных ему лимитов на основе утвержденных смет на очередной финансовый год". Иным мог оказаться как победитель аукциона, так и цена контракта Однако суд кассационной инстанции неожиданно принял поворотное решение по делу, полностью согласившись с антимонопольной службой в том, что в этом случае имело место искусственное ограничение конкуренции. Что утвердило служителей Фемиды в этой мысли? По факту заказчик авансировал подрядные работы, что не было предусмотрено ни документацией об электронном аукционе, ни условиями заключенных контрактов. Другие компании, рассматривая вопрос своего участия в аукционе, не могли предполагать, что срок выполнения работ будет больше, чем обозначено изначально. Фактически по соглашению сторон была установлена заблаговременная поэтапная оплата работ. При таких условиях число "заинтересантов" могло быть выше. А при большем числе участников аукциона мог оказаться иным победитель или цена контракта. Когда же "Реставратор" сорвал сроки работ по первому контракту, заказчик не только не расторг с подрядчиком контракт, но и не подал сведения в УФАС с тем, чтобы включить компанию в реестр недобросовестных поставщиков. Суд кассационной инстанции неожиданно принял поворотное решение по делу, полностью согласившись с антимонопольной службой в том, что в этом случае имело место искусственное ограничение конкуренции. Фото Максима Платонова Одним словом, в состав аукционной документации были включены одни условия, которые затем по соглашению сторон были изменены на более выгодные для подрядчика. Тем самым был нарушен предусмотренный законом запрет на изменение условий контракта, обеспечив "Реставратору" более выгодные условия его выполнения. Отсюда вывод о том, что такое поведение возможно "исключительно в результате достигнутых договоренностей", что, как известно, плохо влияет на конкурентную среду. Нормы же бюджетного законодательства в этом случае, как заключил суд кассационной инстанции, "применению не подлежат". В итоге Арбитражный суд Поволжского округа подтвердил законность решения Управления федеральной антимонопольной службы по Татарстану. В ответ на запрос "Реального времени" в антимонопольной службе сообщили, что поступят с участниками соглашения "в соответствии с действующим законодательством", не уточнив конкретных санкций. Впрочем, несмотря на то, что постановление вступило в силу немедленно, оно может быть обжаловано в Верховном суде РФ. И, скорее всего, проигравшие стороны этим правом воспользуются. "Невозможно договориться о том, что может и не возникнуть" Адель Губайдуллин, представлявший интересы ООО "Реставратор" в суде, пояснил "Реальному времени" позицию компании. УФАС, напоминает он, в своем решении пришло к выводу о том, что ГИСУ и ООО "Реставратор" заблаговременно договорились об участии последнего в торгах, заказчиком которых выступает Главное инвестиционно-строительное управление. Тем самым, по мнению антимонопольной службы, во время проведения самого аукциона была искусственно ограничена конкуренция на право выполнения работ. В постановлении Арбитражного суда Поволжского округа содержатся выводы о предполагаемом соглашении на этапе исполнения госконтрактов в связи с изменением сроков выполнения работ. Фото Максима Платонова Однако, как отмечает Губайдуллин, у вступивших в такое соглашение должно сложиться четкое понимание того, что контракты будут исполняться именно договаривающимися сторонами, "но невозможно договориться о том, что может и не возникнуть". Для этого стороны должны стремиться, прежде всего, к победе на торгах одного из договорившихся лиц, а для этого совершать конкретные нацеленные на это действия. Он утверждает, что УФАС не представило в дело ни прямых, ни косвенных доказательств подобных соглашений. Тем не менее в постановлении Арбитражного суда Поволжского округа содержатся выводы о предполагаемом соглашении на этапе исполнения госконтрактов в связи с изменением сроков выполнения работ. По мнению представителя "Реставратора", суд "явно необоснованно" связал задержку сроков сдачи объекта только с наличием какого-то соглашения. Он замечает, что никто не разбирался, почему в действительности не были соблюдены сроки работ. Задержка могла носить и объективный характер или быть связана исключительно с заказчиком или же с особенностями самого объекта. "Службы, которые распределяют госзаказы, находятся между молотом и наковальней" "Реальное время" узнало, что думают по этому поводу участники юридического и строительно-реставрационного рынка. Тимур Уразаев — адвокат адвокатского бюро "А2К": — На практике всегда возникают вопросы о том, какого объема и какого качества доказательства должен представить государственный орган, чтобы убедить суд в своей правоте. Доказательства в арбитражном процессе могут быть интерпретированы по-разному. В последнее время Верховный Суд РФ все активнее применяет стандарты доказывания (называя их по аналогии с англосаксонским процессуальным правом "ясные и убедительные доказательства, "за пределами разумных сомнений", "баланс вероятностей" и т. п), которые не закреплены законодательно, но помогают решать неоднозначные споры. По данному делу суды первой и апелляционной инстанций посчитали, что УФАС не представило четких и не вызывающих сомнение фактов в пользу "антиконкурентного" сговора заказчика и подрядчика, и исходили из добросовестности участников отношений и принципа "что прямо не запрещено — разрешено". Суд кассационной инстанции применил другой, более мягкий стандарт доказывания, который можно назвать "баланс вероятностей", то есть "факт скорее был, чем не был". Иными словами, совокупность обстоятельств определенных отношений сторон он посчитал достаточной, чтобы предположить антиконкурентный сговор. Возможно, более тщательный анализ фактов мог быть проведен при новом рассмотрении дела, но суд кассационной инстанции вынес решение по существу спора. Камиль Шайдаров — владелец Чернояровского пассажа и ООО УК "Пассаж": — Мне принадлежит объект культурного наследия, состоящий из трех зданий. Также я учредитель и гендиректор управляющей компании, которая имеет лицензию минкульта на все работы на зданиях с историей, начиная от проектирования и закачивая штукатуркой и резьбой по дереву. Поэтому я иногда заявляюсь на такие аукционы: бесполезно. Могу сказать, что для того, чтобы отсечь лишних претендентов, существуют и другие, более хитрые способы. Например, условие о том, что участник аукциона должен внести задаток в 25-30 процентов от стоимости всех работ. Возникает вопрос: на какие деньги потом выполнять эти самые работы? Кроме того, порой еще до участия в тендере будущим участником за свой счет должно быть выполнено не менее трети всего объема работ. Понятно, что это делается под того, кто переходит с одного объекта на другой с такими вот льготными условиями. Вообще, без участия республиканского минкульта ничего не может быть предпринято: оно там правит бал. Недавно появилась новая структура — комитет РТ по охране объектов культурного наследия, возглавляемый Иваном Гущиным, Может быть, он разберется во всех перипетиях и подобных аукционов, и продажи объектов истории и культуры? А то порой создается впечатление, что конечная цель — не отреставрировать то или иное здание, а просто выкачать бюджетные средства. Павел Кострикин — партнер компании-застройщика коттеджного поселка "Примавера": — Лично я отношусь к этому как человек дела. Я понимаю, что многие службы, которые распределяют госзаказы, находятся между молотом и наковальней. С одной стороны, они вроде бы должны снизить цену до возможного минимума, но с другой — решить задачу. Иной раз чиновник вынужден действовать как рациональный менеджер и искать возможности, которые предоставляют законы, для того, чтобы достичь своих целей. Потому что может случиться и так: он сделал все правильно, по закону, провел с точным соблюдением процедуры торги и вроде бы как должен был сэкономить деньги. Но подрядчик оказался хотя и самым дешевым, но не самым надежным — завалил все дело. Поэтому чиновник, который все-таки достиг цели, не нарушив впрямую закон, скорее, вызовет мое большее уважение, потому что задача выполнена, перерасхода государственных денег не возникло, может быть, даже вышла экономия. И главное — все сделано как надо, потому что подрядчик проверенный. Те, кто решает задачу, наверное, более правы, потому что иначе в итоге все-равно выйдет дороже. Допустим, подрядчик убежит с объекта, не справившись, потом пройдет второй тендер, третий. Все это растянется на годы, будет стоить еще больших средств и полетят чьи-то головы, хотя вроде бы все было сделано по закону.