Труба-Россия оправдывает надежды Запада, деградируя все больше

Росстат в очередной раз «открыл Америку». Подсчитав данные по промышленности в стране, аналитик ведомства обнаружили «сенсационную» вещь – за прошедшие 10 лет в общей структуре промышленности страны доля всех отраслей экономики упала. Единственным исключением из этого печального правила, как нетрудно догадаться, стал сырьевой сектор. Если говорить о конкретных цифрах, то, как следует из материалов статистиков, которые приводит, в частности, деловой общенациональный аналитический ресурс «Эксперт Online», то за десятилетие доля обрабатывающей промышленности сократилась с 53,2% до 50,7%, доля тепло- и электростанций упала с 10,2% до 8,7%, доля коммунальной отрасли («водоснабжение, водоотведение, утилизация доходов») — с 2,5% до 1,7%. В то же время если в 2010 году на долю сырьевого сектора приходилось 34,1% всего российского производства, то в 2018 – уже 38,9%. И его вес, кстати. вырос не только в промышленности, но и во всей экономике в целом. Так, в 2018 году доля добычи нефти, газа, угля, металлов и простейших минералов в ВВП страны достигла абсолютного рекорда за все время доступных статистических наблюдений — 13,8%. Это в 1,5 раза выше показателя 2014 года (9,08%) и на одну треть превосходит предыдущий максимум, зафиксированный в 2005 году (11,15%). Кстати, именно 2018 год Росстат предложил использовать в качестве базового для дальнейшего расчета индекса промышленного производства. Потому что структура экономики 2010 года (который выступал в качестве базового до настоящего момента), не отражает истинного соотношения секторов производства, пояснили в ведомстве. То, что для Росстата оказалось, по всей видимости, «новостью», для экспертов «СП» уже давно было «секретом Полишинеля». «Если сравнить цифры Росстата и статистику Всемирного банка, можно увидеть, что реальный ВВП на душу населения в России с 2008 года вырос менее чем на 4,5%. С того же времени инвестиции в основной капитал выросли всего лишь менее чем на 1%. Получается, российская экономика за последние 10 лет не растет вообще. Еще в октябре прошлого года озвучивал главный итог всей экономической политики России независимый экономист Владислав Жуковский. А все потому, разъяснил «СП» экономист Леонид Хазанов, что у нашего государства нет внятной экономической политики, ее не видно. Вместо этого существует колоссальное административное давление на бизнес и сильнейшее налоговое бремя, которое не снижается, а только усиливается. - Наша промышленность попросту умирает, – констатировал он. – У гигантов вроде Челябинского тракторного завода или «Уралвагонзавод» масса проблем. А сколько заводов вообще обанкротились за последние 20 лет? Огромное количество. И как это восстанавливать? Когда в новостях сообщают, что где-то открылся новый завод, то выясняется, что это очень небольшое по численности персонала предприятие. И еще неизвестно, за какие деньги и кто на нем работает – местные жители или приезжие из стран ближнего зарубежья. Российская экономика, не устает повторять Леонид Хазанов, сейчас просто барахтается, пытаясь элементарно выжить. Складывается даже ощущение, что она абсолютно осознанно загоняется в тупик — столько негативных процессов сейчас в ней происходит сейчас и грозит произойти в будущем. Вероятно, потому, что Росстат в процессе анализов последних статистических данных пришел к такому же выводу, им и было предложено взять за новую точку отсчета этот самый рекордный 2018 год. Чтобы в обозримой перспективе преданно рапортовать новому правительству что-то вроде «по сравнению с 2018 годом зависимость российской экономики от сырьевого сектора снижается». И это отнюдь не кажется таким уж невероятным, учитывая последний вердикт Владислава Жуковского – нынешняя кооперация силовиков и «единороссов» не способна перезапустить экономический рост, потому что у них другие цели: за 3−4 месяца переписать Конституцию, а потом усилить «дойку» народа. И действительно, подчеркнул аналитик ГК ФИНАМ Алексей Коренев, современная структура российской экономики в принципе не позволит России наращивать ВВП больше 2% в год. - Отдельные «выстрелы», – допустил он, – конечно, возможны. Но это не благодаря экономической системе, а благодаря стечению внешних обстоятельств вроде безумного подорожания нефти до 100 долларов за баррель. И это при том, что весь остальной мир развивает экономику темпами в среднем около 3,5% ВВП в год. Индия по прошлому году вообще показала прирост ВВП на уровне 5,8%, а Китай, даже при условии того, что темпы его развития упали до рекордно низкого уровня за последние 30 лет, все равно выдал 6%. А мы что-то топчемся, ожидая по итогам 2019 года роста ВВП чуть больше 1%. - Российская экономика изначально по многим системным параметрам закладывалась как экономика, дающая преференции именно сырьевому сектору, – пояснил эксперт Столыпинского клубы, член Генерального совета общероссийской ассоциации «Деловая Россия» Николай Остарков. – Это ее системообразующая платформа. И одним из ярких подтверждений этого факта является крайне специфическая налоговая система, существующая в нашей стране. «СП»: - В чем именно заключается ее специфичность? - Во всех странах для поддержки высокотехнологичного экспорта используется снижение налога на добавленную стоимость (НДС) для экспортеров. И это очень правильно. Но если вы сделаете то же самое в сырьевой по ориентации экономике, вы тем самым дадите огромную фору опять же сырьевой ее составляющей. «СП»: - И какая перспектива ждет нас в ближайшем будущем с таким подходом? - Этот специфический фундамент, изначально положенный в основу нашей экономики, и дальше продолжит стимулировать сырьевой экспорт по отношению к национально ориентированной экономике. «СП»: - А может ли Россия каким-либо образом наконец-то избавиться от этого экономического порока? - Если представить, что такие мысли у нас когда-нибудь вдруг появятся, в первую очередь нужно избавляться от действующей системы НДС со всеми входящими, исходящими и нулевой ставкой по экспорту. Вот пока мы эту систему фундаментально не преобразуем в какую-то иную налоговую систему, преференция для сырьевого экспорта так и будет сохраняться. «СП»: - Почему? - По одной элементарной причине. Потому что и у бухгалтера, и у программиста, и у любого другого специалиста в сырьевой экономике фонд оплаты труда гораздо менее налогооблагаем, гораздо менее нагружен, чем в обычной экономике. Этого в принципе не может быть, это совершенно абсурдная система. Такого нет больше нигде в мире, но, тем не менее, в России такое существует – все, что касается фонда оплаты труда, автоматически попадает в налоговую базу по НДС. И если ставка НДС нулевая, то по отношению к тому налогообложению, которое не нулевое, мы получаем преференции не только с точки зрения выходных параметров продукции, но даже с точки зрения фонда оплаты труда. «СП»: - Это чисто российское «изобретение» или результат заимствований наработок наших «западных партнеров»? - Это результат применения в нашей экономической системе европейского подхода к НДС. В принципе, это общее проблемное место нашей страны, когда мы берем, условно говоря, что-то из Африки и по кальке переносим в якутские условия. Это общая проблема абсолютно всех наших реформаторов, начиная от Петра I и заканчивая нашими нынешними «младореформаторами» – брать нечто, выросшее и созревшее в абсолютно других условиях, переносить ее на нашу особенную почву, а потом с невероятными героическими усилиями, достойными лучшего применения, упрямо внедрять это в нашу жизнь. Об этой нашей особенности впору писать романы и оперы. «СП»: - То есть выхода из этого порочного круга, по сути, нет? - Потихонечку, конечно, все системы так или иначе меняются. Есть тот же налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), существует поддержка высокотехнологичного экспорта. Например, в сфере вооружений. Но это изменения не кардинальные. А вот если бы мы хотели в корне переломить ситуацию, то начинать как раз надо было бы, помимо ряда других факторов, в первую очередь с системы НДС. «СП»: - Если сейчас эта светлая здравая мысль вдруг появится в голове одного или нескольких наших ответственных чиновников, насколько сложным и болезненным окажется процесс? - Поменять систему НДС, пожалуй, уже невозможно, настолько сильно она у нас укоренена. Чтобы выкорчевать ее из нашей экономики, нам нужен минимум второй Столыпин. Точнее, не просто Столыпин, а Столыпин в квадрате, даже в кубе. У нас человека, способного решиться на такое, просто-напросто нет. Если эти слова эксперта верны и наша нынешняя экономическая модель с финансово-валютной системой останется в обозримой перспективе неизменной, то, получается, от судьбы «сырьевого придатка Запада» и окончательного превращения в страну-трубу Россию уже ничто не спасет. Впрочем, одна слабенькая надежда все же есть – успешная реализация нацпроектов. Но и это, по мнению председателя Наблюдательного совета некоммерческой организации Института демографии, миграции и регионального развития Юрия Крупнова, не является на деле никакой гарантией того, что наша экономика станет сильной и самодостаточной. ­Вопрос, считает он, надо ставить так: либо какая-то часть существующей элиты все же сумеет освоить нацпроекты и научится впервые за 30 лет симулятивной активности управлять экономикой страны и хозяйством, либо это будет почище пенсионной реформы. Что в итоге приведет к развалу существующей власти и режима. Новости экономики: Россия сократила вложения в гособлигации США Проблемы экономики: Армянское чудо: Ереван зажил лучше Москвы, как только Пашинян запретил воровать