Россиянам можно захватывать чужое жилье, но они не знают об этом

Представьте себе: вы возвращаетесь с зимовки в Гоа, а дома вас встречает компания совершенно незнакомых радикальных экологов. Или абсолютно чуждых вашей жизни левых активистов. Или коммуна хиппарей. Или последователи секты петляющего биткоина. Или бродячий цирк зверей. Звучит, как сцена из триллера, но такое действительно случается. Вспомнить хотя бы троих из Простоквашино... Если серьезно — сквоттинг (от англ. Squatting — «сидеть на корточках») как явление распространен по всему миру. Родиной такой практики считается Англия, где первые случаи самозахватов отмечались еще в 14 веке. Чаще всего первыми сквоттерами называют диггеров — английских крестьян времен буржуазной революции, которые считали находящуюся в частной собственности землю захваченной незаконно и, соответственно, призывали возделывать пустующие участки как свои. Начиная с 20 века в сквоттерское движение активно вливались субкультуры самого широкого спектра ценностей и идеологий — от хиппи до панков, от революционеров до арт-богемы, от антиглобалистов до городских активистов и борцов за сохранение культурного наследия. Питерская анархо-грайндкор группа Crowd Control, песня «Сквотируй мир»: Сквотируй мир, е** (имей — прим. «Ленты.ру») закон. Для того, чтобы жить, не нужен закон. Освобождая за домом дом, Наша автономия станет реальной. Государство должно быть нелегально. Сквотируй мир, е** закон. Сквоты — реальная альтернатива, Мы должны стать примером для этого мира. Доступная форма сопротивления, Мы будем сильны несмотря на давление. Зачем я должен платить за то, чтобы жить. Цели тоже были самыми разными. Тусовка, экономия на жилье, противостояние навязываемым ценностям общества — только часть из них. В Италии 70-х возникло и распространилось явление так называемых «захваченных самоуправляемых общественных центров» — пустующие помещения усилиями самоорганизующейся молодежи (в основном контркультурной) превращались в бары, галереи, мастерские и прочее, некоторые из них впоследствии приобрели легальный статус (например, культурный центр Forte Prenestino в Риме и сквот «Леонкавалло» в Милане, ставший городским культурным must-visit). По такой же схеме возникли, например, амстердамские пивоварня Brouwerij 't IJ, анархистский книжный Het Fort van Sjakoo и клуб Paradiso. В Петербурге подобным образом был легализован сквот на Пушкинской, 10 — захватившие в 1989 году помещение художники зарегистрировали Фонд «Свободная культура». Сквоттерам пришлось противостоять в борьбе за свои интересы как городским властям, так и коммерческим структурам, имеющим виды на недвижимость. Художники лоббировали свои интересы, обращаясь к чиновникам, общественным и культурным деятелям (в России и за рубежом) и проводя различные акции (вплоть до угрозы самосожжением) — в итоге дом был передан созданному ими фонду в аренду на 49 лет. Иногда сквоттирование становится способом противостояния сносу зданий или целых кварталов. Так было, например, в Голландии в 2000 году — группа активистов заняла помещения военного форта, чтобы не допустить его реконцепции и создания отеля. Своими силами сквоттеры организовали музей, творческие мастерские, экскурсии для желающих — фактически, сами провели реконцепцию базы под культурный кластер. Активистов неоднократно пытались выселить, но в итоге власти все-таки сдались и «легализовали» захват, подписав соглашение о реконструкции и управлении территорией форта. В России сквоттеры тоже были и есть — культура привлекала и богему советского периода, и молодежь 80-90-х, и «протохипстеров» 2000-2010-х, неговоря уже о маргиналах любого из десятилетий. Во второй половине 2018-го СМИ вновь подняли эту тему — на этот раз речь шла о нераспроданных новостройках Новой Москвы, где на этажах селятся не только нелегальные мигранты, но и свои, столичные безработные и даже вполне трудоустроенные граждане. Само собой, захват пустующих зданий, в какой бы стране он ни происходил, обычно попадает в поле зрения закона. Британское законодательство очень лояльно к сквоттерам — до недавнего прошлого захват пустующей недвижимости даже не считался уголовным преступлением. Ужесточения в этом вопросе случились после вступления в ЕС. С открытием границ случаи сквоттинга участились, причем захватывались не только давно пустующие дома, но и помещения, владельцы которых уехали в отпуск. Проблема в том, что, поскольку сквоттинг считался исключительно административным правонарушением, рычагов влияния у законных владельцев было немного. Вполне реальной ситуаций стало застать в доме незнакомцев, вернувшись из круиза, а потом несколько месяцев добиваться их выселения через суд. Британские законы еще и запрещают вламываться в запертое помещение, где находятся люди, препятствующие проникновению. Понятно, что в захваченном доме практически всегда дежурит кто-то из сквоттеров — законным владельцам оставалось или выманивать захватчиков из здания, а затем самим «сквоттировать» его или идти в суд. Законодательство ужесточили в 2012 году — вселение в чужие жилые дома стало уголовным правонарушением. А вот о коммерческой недвижимости закон ничего нового так и не сказал, так что сквоттеры продолжают активно заселять пустующие заводы, офисные и складские здания. При этом в Британии до сих пор действует служба ASS (Advisory Service for Squatters), которая предоставляет юридическую помощь сквоттерам. Долгое время она даже выпускала «Карманный справочник сквоттера», последний его выпуск вышел в 2009 году — издание закрыли после того, как к справочнику привлекла внимание статья в Daily Mail. Консультационные проекты для сквоттеров существуют и в других странах (в России централизованной службы такого рода нет). Сквоты и создают, и разгоняют по всему миру. «Лицо, которое незаконно занимает чужую собственность, автоматически подпадает под нарушение норм права — в частности, жилищного, — комментирует российскую практику Полина Багрянская, помощник юриста компании АВТ-Консалтинг. — Действия сквоттеров можно рассматривать как незаконное проживание в помещении. В этом случае собственник занимаемого помещения может обратиться в суд с иском о выселении. С таким требованием может обращаться и прокурор, так как в его полномочия входит выступление в защиту интересов неопределенного круга лиц». Татьяна Голова, участница исследовательского проекта «Молодежный Петербург: движения, организации, субкультуры», в своей работе приводит кейс одного из сквотов — разогнанного в конце 90-х дома на Васильевском острове: «После вторжения ОМОНа задержанных отвели в участок (...) Дело об административном правонарушении ("оказание сопротивления при задержании") разбиралось народным судом. Заседание превратили в хэппенинг: "У нас были такие колпаки и носы типа клоунских, но с восклицательным знаком” (из интервью с одним из сквоттеров — прим. «Ленты.ру»). Суд назначил штрафы, которые никто выплачивать не стал, что в свою очередь не вызвало никаких санкций. Таким образом, суд стал лишь незначительным эпизодом и не отбил охоту от дальнейших захватов». Случаются и более жесткие разгоны — и силовые, и без привлечения властей (как в 2009 году, когда граждане без определенного места жительства покалечили одного из сквоттеров, захвативших расселенную «хрущевку» на востоке Москвы). В целом, как говорит юрист Александр Малютин, в российском праве ответственность за захват земельного участка предусмотрена статья 7.1 КоАП. «Что касается самовольного занятие жилого или нежилого помещения, то такие действия, на мой взгляд, могут образовать состав преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ – Самоуправство», — комментирует юрист. Могут ли сквоттеры стать собственниками захваченной недвижимости? Зависит от страны. В британском праве, например, сквоттеры наделены правом подать заявку на владение занимаемым объектом после десяти лет владения землей путем выплаты обычного взноса (fee simple). Предыдущий владелец будет уведомлен о такой заявке и сможет опротестовать ее. В российском законодательстве есть похожая норма — статья 234 Гражданского Кодекса РФ, которая устанавливает институт приобретательной давности: Лицо — гражданин или юридическое лицо, — не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество. «Однако это совершенно не означает, что владение любым недвижимым имуществом на протяжении 15 лет позволит получить право собственности на указанное имущество, — рассказывает Александр Малютин. — Судебная практика складывается в сторону отказа в удовлетворении таких заявлений. Дело в том, что право собственности на недвижимое имущество регистрируется в Росреестре, о собственнике делается запись в ЕГРН — тем самым государство признает право собственности на конкретное имущество за определенным лицом, а следовательно, в силу части 2 статьи 8 Конституции гарантирует защиту такого имущества». Поэтому захвативший объект человек никак не может пользоваться им добросовестно — уже есть другой собственник, сведения о котором открыты и доступны любому. Обычно суды как раз так и мотивируют отказы по искам. Другое дело, что знание о 234 статье ГК РФ часто позволяет брать верх в конфликтах с полицией или соседями — на открытых ресурсах рунета, посвященных сквоттерству, приводятся рекомендации ссылаться на эту норму, акцентируя тот факт, что «захватчики» ни от кого не скрываются (рекомендуется, например, сохранять в доказательство этого чеки служб доставки). Положительные судебные решения тоже встречаются: например, если истцу удалось доказать, что местонахождение предыдущего владельца неизвестно, а земельный участок, предоставленный ему в собственность, им не использовался, могут и присудить право собственности. «В данном случае дополнительным критерием может быть тот факт, что собственники земельных участков обязаны их обрабатывать и использовать по их целевому назначению, — разъясняет Малютин. — Если бы вместо собственника кто-то не пользовался бы таким участком, не следил бы за ним, не облагораживал, такой участок, возможно, был бы изъят в пользу государства». Но вообще, говорит юрист, более-менее реальные шансы на признание права собственности на недвижимость через институт приобретательной давности — разве что у граждан, получивших участки еще при СССР. Тогда не было единого реестра сведений, к тому же с тех пор документы могли потеряться или сгореть. Вот «под соусом» того, что сведения о праве собственности раньше существовали, но потом почему-то не были внесены в Росреестр, еще можно получить занимаемый участок в порядке приобретательной давности. Либо можно попытаться использовать «дедовский», обкатанный в 20-м веке поколениями сквоттеров, способ — лоббирование своих интересов через СМИ и различные общественные институты, легализуя таким образом уже совершенный захват.