Украина. Аграрный гибрид Маршалла—Моргентау
Известный норвежский экономист Эрик Райнерт раскритиковал Евросоюз и украинские власти. Последние, по его мнению, недостаточно жестко отстаивают экономические интересы Украины. Манящий план Пока украинские политики живут в ожидании нового плана Маршалла для Украины, предусматривающего дополнительно 5 млрд евро инвестиций как минимум на ближайшие три года, норвежский экономист, автор бестселлера «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» Эрик Райнерт раскритиковал политику ЕС в отношении Украины. На состоявшемся в начале октября Четвертом киевском международном экономическом форуме он заявил, что требования ЕС фактически приводят к деиндустриализации Украины, что толкает ее под влияние Кремля: «Если вы хотите остановить агрессию России, лучший способ это сделать — сделать Украину богатой. Пенсии в России выше, чем пенсии в Украине. И это, собственно, экономический аргумент для украинцев, что они должны перейти на сторону России. Это неправильно. Это ужасно. Это полная противоположность тому, чего хотел достичь план Маршалла». Экономист и писатель добавил, что не понимает, почему ЕС внедряет для Украины план Моргентау, а не план Маршалла*. То ли потому, что европейские руководители не понимают, что происходит, то ли потому, что они настолько заняты своими внутренними проблемами, чтобы удержать европейцев вместе? Но самым действенным способом борьбы против агрессии России, по его словам, является экономическое развитие Украины. И украинские руководители должны об этом громче говорить в Брюсселе. Заявление Эрика Райнерта прозвучало диссонансом в хоре украинских политиков «Запад нам поможет», рассчитывающих на продолжение валютного дождя со стороны международных финансовых организаций и стран-доноров ввиду важного геополитического положения Украины. Как известно, планом Маршалла для Украины украинские политики в последние годы комплиментарно называли сразу несколько инициатив различного масштаба. Последний из этих проектов — предложение сейма Литвы, предусматривающее инвестиции в реальный сектор экономики и поддержку реформ в виде создания новых инструментов финансирования инвестиций, в т. ч. для малого и среднего бизнеса, объемом порядка 5 млрд. евро в год. Эти меры должны обеспечить экономический рост Украины на 6-8% в год по сравнению с нынешними 2%. Впрочем, сам план еще не опубликован полностью. Его презентация должна пройти в ноябре на саммите Восточного партнерства. К тому же многие сомневаются в реальности этого предприятия. Финансировать программу экономического роста для Украины предполагается из бюджета ЕС. А основной донор этого объединения — Германия — устами посла в Украине Эрнста Райхеля еще год назад объявила, что Украина «не испытывает потребности в финансировании по примеру плана Маршалла». Поскольку инвестиционный климат в стране неблагоприятный, уровень кредитного рейтинга низкий. И Украине необходимо учиться самостоятельно привлекать деньги, а не ходить за кредитами под госгарантии. Однако и премьер-министр Гройсман, и спикер ВР Парубий позитивно высказались об усилиях Литвы. В конце августа на встрече с председателем литовского сейма Викторасом Пранцкетисом Гройсман назвал план Маршалла «очень фундаментальным подходом» и высказал уверенность, что он «сможет обновить все сферы жизни Украины». Заявление же норвежского экономиста в очередной раз обращает внимание на то, что деиндустриализация для Украины — синоним обнищания, а помощь, оказываемая в обмен на конкретные административные и экономические реформы, может дать совсем иной эффект, нежели тот, который ожидают украинские власти и население. И уж, конечно, план Моргентау — очень неприятная для нынешних сторонников превращения Украины в «глобальную аграрную державу» метафора. Ведь по имени министра финансов США Генри Моргентау была названа «Программа предотвращения развязывания Германией третьей мировой войны», которую Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль обсуждали в 1944 г. на Второй квебекской конференции. Программа предполагала раздел Германии, демилитаризацию, переход ключевых промышленных районов под международный контроль, ликвидацию тяжелой промышленности и превращение Германии в аграрную страну. Отдельные элементы плана Моргентау в отношении Германии применялись в 1946-1947 гг., когда в оккупационной зоне США и Великобритании была проведена децентрализация банковской системы, введен запрет на внешнюю торговлю, морское рыболовство, производство азота и минеральных удобрений, демонтировались промышленные предприятия и ограничивался импорт. Но очень скоро стало ясно, что эта политика ведет к обнищанию населения и подъему реваншистских настроений. Поэтому уже в 1948 г. план Моргентау был заменен планом Маршалла, в честь предложившего его госсекретаря США Джорджа К. Маршалла (официальное название — European Recovery Program, «Программа восстановления Европы»), предусматривавшим помощь европейским странам для модернизации промышленности и создания внутреннего рынка. Политической частью плана было устранение коммунистов из правительств стран-реципиентов. Общая сумма помощи в рамках плана Маршалла в 1948-1951 гг. составила около 13 млрд долларов. При этом большую часть ее получили победители — Великобритания и Франция (соответственно 2,8 млрд долларов и 2,5 млрд долларов). Тогда как проигравшим — Западной Германии и Италии — США выделили по $1,3 млрд долларов. Еще 1 млрд долларов получили Нидерланды. Позднее план Маршалла был применен к Японии и Южной Корее. Помимо декоммунизации, составными частями программы восстановления Европы стало уменьшение таможенных барьеров для американских товаров, девальвация собственной валюты, обязанность возмещать не менее 20% полученной помощи стратегическим сырьем, необходимым США, фактический запрет на торговлю с европейскими странами Восточного блока. Кроме того, США регулировали бюджетную и финансово-кредитную деятельность получателей помощи. В результате Западной Европе удалось за короткий период восстановить дорожно-транспортную инфраструктуру и металлургическую отрасль, объединив угольную, железорудную и металлургическую промышленность в рамках одного рынка. Это дало предпосылки для возрождения обрабатывающей промышленности. Для этого Франция, ФРГ, Италия и страны Бенилюкса подписали в 1950 г. декларацию Шумана (документ назван по имени министра иностранных дел Франции Роберта Шумана) и создали Европейский союз угля и стали, к которому впоследствии присоединились Великобритания, Ирландия, Дания и Греция. В 2002 г. этот союз прекратил свое существование, но день провозглашения декларации Шумана — 9 мая 1950 г. в ЕС отмечается как День Европы. Политики и экономисты до сих пор не пришли к единому мнению, насколько хорош был для Европы план Маршалла. Затормозил ли он экономическое развитие и усилил стратегическую зависимость Европы от США или все же стал фундаментом для объединения европейских народов? Однако в сравнительной плоскости Маршалл-Моргентау программа Моргентау стала синонимом плохих решений и консервации отсталости, тогда как план Маршалла — символом быстрого возрождения экономики и возвращения к мирной жизни. Право богатства и логика бедности Нынешние отношения Украины и ЕС, а именно подписанное Соглашение об ассоциации вряд ли уместно охарактеризовать с такой точки зрения хотя бы потому, что ассоциация не предполагает вступления Украины в ЕС, и никаких обязательств насчет формирования общих рынков власти ЕС не брали. Речь идет исключительно о желании украинского руководства и значительной части, но не всего населения. Экономическая часть соглашения — Соглашение о свободной торговле пока малоэффективно и не привело к серьезным структурным изменениям ввиду трудноустранимых барьеров для доступа украинской продукции на европейский рынок и девальвации украинской валюты, из-за чего многие европейские товары украинцам не по карману. Зато риторика и предупреждения Эрика Райнерта понятны читателям его книги «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными», переведенной на русский язык в 2013 г. В ней автор стоит на тех позициях, что свободная торговля по-разному влияет на богатые и бедные страны. И уделяет много внимания развенчанию тезиса о том, что снятие торговых барьеров уменьшает разницу в доходах между ними. Глубоко изучив историю экономической науки, Райнерт с удивлением обнаруживает, что в XX в. из библиотек европейских и американских университетов практически исчезли оригиналы книг, повествовавшие, каким образом приобреталось богатство средневековыми городами-государствами, и как дальше их опыт был эмулирован (приобретен) более крупными территориальными образованиями. Так, для этапа становления итальянской Венеции и трех городов Голландии были присущи одновременно три преимущества, которых не было у большинства других городов Европы, — развитое и диверсифицированное промышленное производство, почти полная монополия в одном виде сырья и прибыльная международная торговля. «В начале 1500-х годов в промышленном производстве было занято 30% трудоспособного населения Голландии. В Венеции 40 тыс. человек работали только на судостроительных верфях. Венеция и Голландия контролировали важные сырьевые рынки (Венеция — соли, а Голландия- рыбы). Даже на ранней стадии развития, будучи относительно бедной, Венеция отчаянно боролась за свою власть на солевых рынках. В Голландии же в начале XIV в. была изобретена соленая и маринованная сельдь и был создан ее большой рынок, контролируемый, естественно, Голландией. Кроме того, Венеция и Голландия наладили крайне выгодную международную торговлю……Созданное богатство сохранялось при помощи высоких входных барьеров, а именно — знаний, разнообразия промышленного производства, систематически создающего эффект синергии, при помощи рыночной власти, издержек, сниженных за счет инноваций и растущей отдачи, при помощи масштаба деятельности, а также при помощи экономии на масштабах в использовании военной силы», — утверждает Райнерт. Далее он детально описывает, как система процветания европейских городов-государств была перенесена на британскую почву королем Англии Генрихом VII, взошедшим на престол в 1485 г. С тем лишь отличием, что предметом монополии и международной торговли Англии стало производство обработанной шерсти. Таким образом, по мнению Райнерта и других экономистов, представляющих т. н. Другой канон (в отличие от первого — к которому относят представителей господствующего сейчас неолиберального Вашингтонского консенсуса), секрет богатства многих государств прошлого и настоящего следует искать в производстве с растущей отдачей. К таким автор причисляет обрабатывающую промышленность, позволяющую получить снижение расходов на единицу произведенной продукции — в отличие от убывающей отдачи, свойственной сельскому хозяйству и немеханизированным отраслям производства. Кроме того, для успешных стран во времена становления их богатства была свойственна несовершенная конкуренция. Читай: вмешательство государства и самих производителей с целью защиты собственных преимуществ. Зачастую весьма нецивилизованными методами. «Бедные страны, как правило, специализируются на видах экономической деятельности, которые богатые страны не могут механизировать или рационализировать, и при этом еще терпят критику за то, что в их деятельности мало инноваций», — утверждает Эрик Райнерт. В общем, книга о богатстве одних стран и бедности других — это обстоятельная и аргументированная критика взглядов, которыми сегодня руководствуются мировые финансовые организации, и рецептов, которые от имени богатых стран раздаются бедным. При этом благородная экономическая риторика, как правило, применяется на экспорт, а для внутреннего использования берутся прагматические методы, такие как скрытое субсидирование собственных производителей, создание с помощью государства условий для формирования инновационных кластеров и ослабление конкурентов в других странах, в т. ч. с помощью идеалистической теории и ложной щедрости международных финансовых организаций. Каким будет удел Украины в контексте уже взятых страной на себя займов и обязательств, можно только догадываться. Райнерт дал понять, что в нынешней ситуации видит перспективы развития Украины в меньшей степени выгодными, чем России. Призыв норвежского экономиста к украинским властям — громче заявлять в Брюсселе о своих экономических претензиях — можно рассматривать в качестве идеи активнее выстраивать общие интеграционные цепочки с участием ведущих машиностроительных предприятий Украины. Хотя давно понятно, что в них не будет места авиакосмической промышленности, энергетическому машиностроению и некоторым другим отраслям, в которых украинские предприятия имеют большие амбиции. Идея же «глобальной аграрной державы», напротив, активно эксплуатируется. Однако возрастающая отдача в АПК может быть приобретена исключительно механизацией и углублением переработки сельхозпродукции, завоеванием мировых рынков украинскими продуктовыми брендами и, естественно, созданием условий для появления и последующей экспансии таких производителей. Судя по всему, именно об этих мероприятиях будет идти речь в ноябре на саммите Восточного партнерства, где украинским властям преподнесут некий гибрид планов Маршалла и Моргентау. *План Моргентау — программа раздела и демилитаризации Германии, предполагавшая превращение ее исключительно в аграрную державу. План Маршалла — послевоенный план восстановления Западной Европы, который осуществлялся как для стран-победителей, так и для проигравших.
