Жуликов хотят оставить без кешбэка

Махинации с кешбэками, когда недобросовестные люди систематически покупают товары ради получения бонусных выплат, а затем возвращают покупки продавцу, необходимо пресечь. Ведь ущерб от таких хитромудрых схем в конечном счете ложится на магазины, которые, в свою очередь, закладывают издержки в цены. Поэтому целесообразно сформировать базу данных таких лиц и ограничить для них продажи товаров с кешбэком, в том числе используя законодательные решения. Подробнее о новации на «Финансовых средах» в пресс-центре «Парламентской газеты» рассказал председатель Комитета Госдумы по финрынку Анатолий Аксаков 2 апреля.

— Гохран заявил о желании приобрести две тонны золота. А если снизить запросы до уровня рядового потребителя — выгодно ли сегодня ему вкладывать свои сбережения в драгоценные металлы?

— Лично я не вкладываю в золото, хотя, признаю, в последнее время желтый металл демонстрирует позитивную динамику с точки зрения цены. Эта динамика может меняться, и все зависит от конъюнктуры на рынке. Но то, что такой инструмент должен быть использован для инвестиций, это факт. Поэтому нам необходимо формировать такой инструмент, который был бы привязан, например, к золоту, и таким образом, в этот инструмент люди могли бы инвестировать.

А формирование золотых запасов нам необходимо в том числе и для того, чтобы уверенно себя чувствовать во взаимоотношениях с нашими зарубежными партнерами. Кстати, когда была волатильность на рынке, после жестких санкционных решений мы наблюдали определенное активное движение золота за пределы нашей страны. Пришлось даже повышать пошлины на вывоз золота для того, чтобы обеспечить определенную стабильность.

— В начале 90-х предприимчивые люди вывозили из страны золотые цепочки и торговали ими на рынках Польши и Венгрии. Зачем сейчас золото тащат за границу?

— Некоторые скупали золото, вывозили его за рубеж для того, чтобы там либо расплачиваться с поставщиками, либо формировать опять же запасы для того, чтобы, опираясь на них, привлекать средства за рубежом. Некоторые говорят о том, что золото, хранящееся в России, может там стоить не так, как если будет находиться за пределами нашей страны.

В общем, это рынок, который требует анализа работы профессионалов. Но в любом случае золото — это такой традиционный вечный запас, который желательно иметь у себя в активах. И то, что Гохран, другие какие-то государственные институты приобретают золото для обеспечения стабильности своих взаимоотношений со своими партнерами, это нормальное явление.

— Минфин готовит концепцию токенизации имущества и товаров. На ваш взгляд, возможно ли реализовать идею и какую пользу новация принесет россиянам?

— В принципе токенизация уже идет. В том числе золото может являться таким обеспечением цены бумаг, оборачивающихся на рынке. Очевидно, что оно может быть и обеспечением цифровых финансовых активов, которые будут свободно оборачиваться либо в нашей стране, либо за ее пределами. И каждый приобретатель этого цифрового финансового актива фактически приобретает золото по той цене, которая существует на данный момент на рынке.

То же касается выпуска активов, обеспеченных землей, природными ресурсами или недвижимостью. При этом вовсе не обязательно, что эти активы должны продаваться. Но те, кто имеет соответствующее имущество, оборачивая это имущество в токены, сможет продавать его в распределенном реестре. Нормальный процесс развития рынка.

— Получит ли, на ваш взгляд, такое новшество широкое распространение в нашей стране?

— Можно предположить, что как раз распределенный реестр, в котором оборачиваются цифровые финансовые активы, обеспеченные золотом, недвижимостью, землей, какими-то другими ресурсами, будет более мобильным, более ликвидным и, соответственно, получит более широкое развитие, чем это происходило на традиционном рынке ценных бумаг.

Они тоже могли бы оборачиваться как инструменты, обеспеченные соответствующими материальными активами, но, видимо, в силу, может быть, ментальности в тот период, когда это все могло развиваться, этого не происходило. Сейчас цифровые инструменты вполне возможно дадут такой мощный толчок, в том числе обороту обеспеченных активов. Тут следует иметь в виду молодое поколение, которое имеет склонность к работе с цифровыми инструментами, и его, вполне возможно, этот инструмент, это направление заинтересует.

— Читатели «Парламентской газеты» проявляют живейших интерес к недавней инициативе Ассоциации банков России, направившей в Роскомнадзор письмо с предложением о противодействии мошенничеству с кешбэком. Предложено создать межбанковские инфраструктурные базы данных клиентов. Поможет ли мера в борьбе с накрутчиками и не приведет ли вообще к отмене кешбэка?

— Поясню, о чем идет речь. Человек купил товар, ему в виде кешбэка вернули часть его стоимости, а потом человек этот товар сдал, уже используя другой платежный инструмент. И тебя не могут вычислить, что это ты купил с кешбэком, а сдаешь его уже по той цене, которая обозначена в этикетке проданного товара.

И вот эту разницу гражданин себе присваивает. Явная такая хитрость, мошенничество в определенной степени. И, очевидно, эту хитрость надо пресекать. В любом случае, те торговые точки, которые продавали товары с кешбэком, вряд ли захотят нести большие потери из-за этого.

— И как банкиры предлагают отрегулировать механизм?

— Необходимо все-таки установить контроль за теми, кто эти операции осуществляет. Современные технологии позволяют вычислять их и пресекать такую хитрость. Но пока решения нет, оно только дискутируется, хотя технологически его можно реализовать с помощью имеющихся инструментов, в том числе, может быть, прописав соответствующие нормы в законе.

— Наше издание провело опрос, касающийся самозапрета на кредиты. Больше 25 процентов респондентов ответили, что уже оформили такой запрет, 13 процентов планируют это сделать, 35 процентов сказали, что не планируют и 25 процентов пока не решили. Как вы оцениваете результаты?

— Нормально. Самозапрет на кредиты — это дело добровольное. Каждый человек должен сам принимать решение, нужно ему оформить его или нет. Я оформил почти сразу, как только закон вступил в действие. И в данном случае я даже рекомендации никому не буду давать. Каждый должен принимать решение сам. Но в любом случае, как вы сказали, нормой воспользовались 25 процентов. За такой короткий срок это очень большая цифра, что свидетельствует о востребованности этого инструмента.