Люди новой формации: почему страна нуждается в развитии инженерных кадров
Поднять престиж профессии инженера предложили российские законодатели. Цель — сделать популярным среди молодежи инженерно-техническое образование, особенно среднее. Что похвалит воплотить эту задачу в жизнь? Разбираемся вместе с экспертом.
Идея запустить общефедеральную программу или проект, которые будут популяризировать среди молодежи означенное образование, родилась в недрах питерского заксобрания. Обращение на имя премьер-министра Михаила Мишустина уже направлено адресату. В нем говорится, что период «технологической волатильности» нельзя преодолеть без такого рода специалистов. Предполагается, что программа, которая будет охватывать всю страну и станет способствовать «максимальному замещению иностранной производственной зависимости», поможет делу быстрее и эффективнее.
Описанием того, что должна эта программа содержать, депутаты заморачиваться не стали, но даже прожженному гуманитарию ясно, что рекламными роликами и плакатами с румяными и довольными жизнью технарями проблему нехватки кадров не решишь. Над их генерацией надо работать вдумчиво и скрупулезно, не упуская из виду нюансы, видимые лишь специалистам.
Но даже вполне очевидные, на первый взгляд, вещи очевидными являются далеко не для всех.
— Начнем с банальной зарплаты, — говорит историк науки Сергей Александров. — Если посмотреть результаты поисковиков, то в Москве, например, слесарям-лекальщикам предлагают работать за 60–100 тысяч рублей в месяц. На периферии — еще меньше.
Чтобы было понятно, слесари-лекальщики — это вообще-то, на чем держится наш мир, это элита элит, люди, которые ну действительно создают все, что есть сейчас на земле технологичного. Их уровень и определяет то, что реально может страна.
Да, я понимаю, что средняя зарплата по Москве вписывается в озвученный диапазон, но людей такой квалификации готовят минимум три, а лучше — лет десять. Потому что нужные навыки определяются временем по числу выполненных операций, при этом люди эти должны не просто числиться в штате, а реально каждый день с металлом работать.
Причем если даже посмотреть объявления ведущих оборонных предприятий, для которых нехватка таких специалистов — давно уже проблема, слесарям 4, 5, 6-х разрядов предлагают те же зарплаты, притом что у нас таких людей моложе 65 лет, наверное, уже в стране и нет. Старые кадры вымерли, а новых не готовили.
Те, что живы, все давно при деле. Тут сюжет был по ТВ, где станочник 5-го разряда вроде как искал работу на «хенд хантере». Весьма сомнительно. Да станочника 5-го разряда кадровики сами ищут по всей стране днем с фонарем! В общем, надо понимать, что, если мы хотим, чтобы люди шли в профессию, за это нужно людям платить.
Но неужели эта здравая мысль непонятна руководству предприятий, которые столь остро нуждаются в рукастых и уникальных специалистах?
— К сожалению, многие уже не понимают, — говорит Александров. — Произошла смена руководящих кадров, на предприятия пришло очень много людей новой формации, которые, в отличие от старых кадров, производственную практику у станка не проходили и даже не знают, что это такое. Тем более, не дай бог, имеют экономическое образование, но не имеют технического.
Это первая проблема. Есть и вторая, уже достаточно застарелая и глубокая. Если посмотреть, не сильно углубляясь, наш телевизор или влезть в интернет, там нам очень многообразно объяснят, как деньги можно получать, а вот то, что деньги нужно зарабатывать своими руками, это не особо афишируется. И это отношение в обществе воспитывается уже 30 лет просто оголтело, а до этого на самом деле еще лет 15–20 воспитывалось исподволь. В итоге многие молодые люди просто не знают, что такие профессии есть.
Но специальности эти оказались в хвостах всех рейтингов престижности не только из-за отсутствия массированной рекламы. Была на то и политическая воля.
— Тогда была откровенная установка на то, что у нас есть природные ресурсы, которые всегда в цене, а все остальное мы купим. В начале нулевых под руководством возглавлявшего правительство страны Михаила Касьянова был составлен документ, про который много кто говорил, но мало кто читал — «Программа-2020».
Это страшный документ на самом деле. По нему у нас вообще ничего производить не надо, и нельзя, и не имеет смысла. Добавьте сюда налоговую систему, благодаря которой реальное производство не может быть выгодно, странное антимонопольное законодательство, которое тоже исключает развитие какого бы то ни было производства, систему госзакупок, делающую эти самые закупки очень нетривиальной задачей, ну и так далее. Сейчас, по ощущениям, наверху есть понимание проблемы, но нужно, чтобы эти верхи это понимание транслировали, в том числе и пинками, на нижние уровни.
Одной из примет отношения, сдвинувшегося с точки мертвого равнодушия к подготовке инженерно-технических кадров, принято считать движение WorldSkills, призванное поднимать престиж того самого среднеспециального образования вообще и рабочих профессий в частности. Участие в его отборочных турах и соревнованиях давно уже стало для российских школ и колледжей формально, может, и не обязательным, но настоятельно рекомендуемым.
А это в системе координат нашего Минобра всегда считывается как «принять к исполнению». Вот только получится ли на выходе тот самый уникальный специалист, способный расправиться с «технологической волатильностью» одной мозолистой левой?
— Чем была сильна советская система образования? — спрашивает Александров. — Серьезной, в том числе и теоретической, чуть ли не философской базой, благодаря которой ее носитель мог достаточно быстро освоить любую специальность. Он, грубо говоря, умел учиться. И не просто умел, а обладал фундаментом, на котором мог построить практически любое здание. А вся система WorldSkills заточена на другое — натаскивание на конкретную специальность. И, соответственно, если что-то меняется, то освоить новое человеку уже не просто. Плюс, в принципе, это система не наша, в нее заложены определенные каналы, чтобы та же Америка собирала квалифицированную рабочую силу со всего мира.
А оно нам надо? Но вот что нам действительно необходимо, так это повышать качество образования и провести глобальную инвентаризацию училищ, причем очень въедливую, потому что училища эти есть очень разного качества: где-то все еще что-то работает, где-то что-то создается с нуля, а где-то идет откровенная продажа дипломов.
Не самая благополучная картина вырисовывается у нас и с подготовкой кадров с высшим образованием. Хотя, казалось бы, вузов технической направленности в стране море, и каждый год выпускают дипломированных инженеров.
— Да, люди с дипломами инженеров есть. Но куда они идут после вуза — это интересный вопрос. Есть и еще момент, доставшийся нам от старой системы образования. Уже к концу 80-х годов она все-таки выпускала полуфабрикаты, которые должны были, придя на производство или в конструкторское бюро (КБ), еще примерно 2–3 года доучиваться в реальной работе. Доучиваться по-настоящему они могли только в том случае, если при этом что-то делали. Но если даже ведущие КБ создают одну машину по 10– 20 лет, а большую часть времени модернизируют то, что было создано 30–40 лет назад, на этом на всем научиться ну очень сложно.
То есть на производстве не происходит передачи опыта, а там, где оно происходит, делают достаточно уникальные вещи. Остальные учатся на своих ошибках. Помните историю со станцией «Фобос-грунт», которая так и не сошла с орбиты? В НПО Лавочкина тогда пришла новая команда — все умные, талантливые, но опыта у людей было ноль. Это первая их работа была. Ну, они что смогли, то и сделали. Сейчас прошло 10 лет, они чему-то научились, и есть надежда, что все-таки на Луну мы полетим. Автоматы и спутники они сейчас тоже делают вполне себе вменяемые...
С передачей опыта, как выясняется, тоже могут быть проблемы. Даже при наличии его носителя, пребывающего в добром здравии.
— Чтобы какой-то мастер начал свой опыт передавать ученикам, он должен знать, что эти ученики заменят его, когда он уйдет, а не его «уйдут», как только они чему-то научатся, — уверен наш эксперт. — Это проблема, которая вообще никак не решена нигде и даже не ставится. А ее решение на самом деле сняло бы большое число рабочих затыков.
Потому что огромное количество производственного опыта, причем не только в ручной работе, но и в инженерной, никак не формализовано и в учебниках не отражено, а передается при длительном общении в совместной деятельности старого и молодого специалиста. И у старого специалиста должен быть мотив, чтобы учить и передавать смену. А мотив, на мой взгляд, может быть только один. Служение чему-то более высокому, чем зарплата и личные интересы, — отрасли, стране, освоению космоса, покорению океана и т.д. Но это ведь тоже надо воспитывать.
БОЕВАЯ ПРОФЕССИЯ
Инженерами первоначально называли людей, управляющих военными машинами, оружейников, позднее мастеров фортификации. Понятие зародилось в Италии в Средние века. Титул инженера носил, например, Леонардо да Винчи. Первыми гражданскими инженерами в XVI веке стали строители мостов и дорог в Голландии. А первые вузы для их подготовки появились через сто лет.
НАШИ ПЕРВЫЕ
В России первый токарный станок был сконструирован в 1717 году механиком Андреем Нартовым. Он изобрел механический суппорт — исполнительный механизм станка, который освободил руки токаря от необходимости держать резец во время обтачивания детали и ознаменовал собой начало новой эпохи в развитии токарного дела.
