Истории прошлого: как казнокрады тратили деньги рабочих на Северном Урале

«В обильном количестве забирали продукты» Летом 1934 года жители города Кабаковска (ныне Серов) увидели в центральной газете «Правда» знакомое имя. Героем обличительной заметки стал мелкий, но прекрасно известный горожанам чиновник – управляющий делами городского комитета ВКП(б) и директор хозяйственного управления при горсовете по фамилии Вагин. По версии «Правды», управление завладело городским цирком, буфетами и несколькими другими «активами», а также занималось различными спекуляциями, облагало «поборами» местные заводы и даже заставляло кабаковцев бесплатно работать на лесозаготовках. Куда именно направлялись все полученные деньги, в статье не говорилось: указывалось лишь, что бывший секретарь горкома Михаил Жданов, при котором и начались махинации, «любил хорошо пожить». Уже через несколько дней в «Правде» появилась новость о заседании бюро горкома, на котором Вагин «с исключительной развязностью» рассказал о спекуляциях. Там в нескольких строках были, наконец, названы и цели работы хозяйственного управления. «Эта организация обслуживала узкий круг лиц, для которых незаконно изыскивались деньги и продукты. Эти люди в обильном количестве забирали продукты, а оплачивал их Вагин», – говорилось в сообщении. В той же заметке были названы и некоторые представители горкома, которые пытались заблокировать расследование из-за собственной причастности к махинациям хозупра. А еще через несколько недель в «Правде» появилось постановление бюро Свердловского обкома партии. Оно начиналось громкими словами о «хищнических гнездах воров и жуликов», но наложенные взыскания оказались довольно мягкими. К уголовной ответственности привлекли только Вагина как непосредственного исполнителя махинаций, его бывшего покровителя Жданова исключили из партии, двое служащих горкома были уволены. Другие участники незаконных операций, в числе которых были председатель горсовета и начальник отдела НКВД, отделались выговорами. Как выясняется сейчас, за общими словами об «обворовывании бюджета», «поборах» и «самоснабжении» скрывались истинные масштабы происходившего в Кабаковске Коньяк для начальства, баланда для рабочих Недавно статью о «деле кабаковского хозупра» опубликовали кандидаты исторических наук из Екатеринбурга Андрей Сушков и Владимир Терехов. Они впервые воспользовались документами комиссии партийного контроля, которые хранятся в центре документации общественных организаций Свердловской области. Оказалось, что хозяйственное управление действительно занималось спекуляциями: оно бесплатно получало с предприятий товары, например, гвозди и чугун, а затем продавало их, в том числе и по завышенной стоимости. Главной целью управления было обеспечение материально бытовых условий работникам местных органов власти. В частности, практиковаласьпередача чиновникам продуктов и ценностей на деньги, предназначенные для рабочих местных предприятий. Тот же Жданов получил товаров и продуктов на 3500 рублей при том, что средняя зарплата в СССР в 1934 году составляла всего 136 рублей в месяц. «Самоснабжением» через хозупр занимались представители партийной номенклатуры, горсовета, рабоче-крестьянской инспекции, прокуратуры, НКВД, местной прессы – все, кто должен был контролировать местные власти. Были и покровители на областном уровне: например, полученный с завода бесплатно чугун был передан не кому-нибудь, а хозяйственному управлению облисполкома. Примечательно, что за металл свердловчане частично расплатились мукой, икрой, маслом, колбасой, консервами, фруктами, коньяком и другими товарами. Вероятнее всего, в облисполкоме прекрасно понимали, кому достанутся все эти деликатесы. Не отставало от начальства и руководство местных предприятий: на «Бокситстрое», строившем рудники по добыче бокситов в современном Североуральске, умудрились растратить 700 тысяч из выделенного миллиона. Многочисленные комиссии и проверяющие получали свою долю из этих денег. Напротив, рабочие жили в грязных бараках и не имели даже постельного белья. Нищенскую еду им продавали по завышенным ценам. «Вместо гирь употребляются камни, кусочки хлеба, сами весы неправильные. Обед, состоящий из «баланды» – двух маленьких рыбок – и скверного пирожка с грибами оценивается в 1 [р.] 93 коп.», – возмущался уполномоченный партконтроля. На Богословском рудоуправлении долги по зарплате приблизились к миллиону рублей, баня работала с перебоями, бараки почти не отапливались, а медицинскую амбулаторию и ясли переделали в коттеджи для руководства. «Пивная кружка исполняла музыкальные номера» Аналогичные истории происходили и в других городах Среднего Урала. Например, в Нижнем Тагиле больше ста тысяч рублей ушло на бесплатные и льготные продукты для бюрократов, еще столько же на их прихоти потратила местная лечебная комиссия. «Данью» были обложены «Тагилстрой», Высокогорский рудник и другие предприятия. Почти миллион рублей «Тагилстрой» и другие учреждения потратили на возведение и обслуживание дачного городка для тагильских бонз. В Тагиле функционировала и «черная касса» для начальства: среди ее постоянных пользователей был и Шалва Окуджава – первый секретарь горкома и отец барда Булата Окуджавы. К праздникам «отцы города» получали посылки с мясом, колбасой, сладостями и фруктами от «Уралвагонстроя», причем их вес доходил до 80 килограммов. Зато заводское руководство могло рассчитывать на прикрытие собственных «грехов» – долгов по зарплате, огромного процента брака, нарушений в строительстве, травматизма и гибели рабочих. Подобные практики действовали и на областном уровне: первый секретарь обкома Иван Кабаков и его соратники строили на озерах вокруг Свердловска дачи и дома отдыха, обставленные с немыслимым по тем временам шиком. Для этого чиновников даже направляли в Москву и Ленинград. «Закупки производились в комиссионных и антикварных магазинах. В этих магазинах были куплены пять столовых сервизов стоимостью от двух до трех тысяч рублей каждый, вазы, винные сервизы, бокалы, графины и даже пивная кружка, исполняющая во время пользования ею музыкальные номера», – свидетельствует Андрей Сушков еще в одной статье. В Свердловске прижились и другие коррупционные практики: спекуляции, поборы, взятки. Как и в Кабаковске и Тагиле, жизнь чиновников и заводского начальства контрастировала с жизнью рабочих. «Ввиду отсутствия воды многие умывались водой из луж и канав прямо на строительстве либо вообще не умывались», – описывали очевидцы строительство «Уралэлектромаша». В Ленинском райкоме установили отопительный котел, купленный для яслей в Ирбите, а дефицитный линолеум вместо областной больницы попал в кабинеты и квартиры чиновников. «Использование служебного положения в личных целях, так называемое самоснабжение в региональных властных структурах появилось не в 1930-е годы, а значительно раньше. После революции и Гражданской войны во власти оказались разные люди – были идейные коммунисты, а были и любители красивой жизни, взяточники и казнокрады. Очень многие партийцы не выдержали испытания рыночными условиями НЭПа, соблазнились возможностью самообогащения», – объяснил Сушков корреспонденту «ФедералПресс» в Екатеринбурге. Коррупции способствовали и связи Кабакова на всесоюзном уровне, позволявшие ему влиять на назначения в промышленности, держать на коротком поводке местный директорский корпус. Например, проворовавшийся председатель пермского горсовета Тимофей Гайдук возглавил Дегтярское рудоуправление, а протестовавший против поборов директор Ураласбокомбината, напротив, был уволен. «К директору комбината в Асбесте придрались, как говорится, на ровном месте. Предприятие выполняло план, но придрались к недостаточному распространению на комбинате стахановского движения. Кабакову удалось снять директора с работы и исключить его из партии. Таким способом ему отомстили. Другие директора, отправлявшие очковтирательские отчеты в Москву, чьи предприятия не выполняли план или гнали сплошной брак, спокойно оставались на своих местах. Поэтому соблюдать «коммунистическую нравственность», проявлять «большевистскую принципиальность», оставаться чистыми при Кабакове для хозяйственных руководителей было весьма непросто», – заключает Сушков. Фото: предоставлены Серовским историческим музеем