Рост деловой активности в российской промышленности достиг шестилетнего максимума
Обновлено в 22:27
PMI в промышленности вырос с 52,6 в январе до 53,6 в феврале, следует из данных исследования S&P Global. Таким образом, производство в России продолжило расти, достигнув темпов начала 2017-го.
По данным аналитиков, рост PMI обусловлен резким расширением производства и новыми продажами. Показатели роста производства достигли показателей 2019 года. Они улучшились в том числе благодаря импортозамещению, привлечению новых клиентов. Также выросли закупки сырья, поскольку производители решили наращивать его запасы в ожидании роста клиентского спроса.
Business FM поговорила с реальными производителями. Есть ли у них такой большой рост?
Руслан Галиахметов, владелец завода по изготовлению деревянной тары, руководитель ООО «Граф»:
«За 10-12 лет это самый тяжелый, самый сложный период. Предприятия все сжались. Допустим, возьмем 2019 год. У меня люди работали с 31 на 1 января, уже 3 января были отгрузки. У меня первый раз за завершающие десять лет люди отдыхают до 10 января. А я завишу от деревообрабатывающих предприятий, я у них скупаю пиломатериалы и изготавливаю деревянную тару. Возьмем Хакасию: на сегодняшний момент из 100% крупнейших предприятий, которые перерабатывают древесину, работают всего 25%. Две недели назад я был в Канске, это крупнейший город, где сильно сосредоточена лесопереработка, — из 100% работали всего 10%. Раньше был очень большой поток отходов лесопиления, на сегодняшний момент его вообще нет. Три недели назад я был в Лесосибирске, из 100% деревообрабатывающих предприятий работали максимум 40-50%. То есть проблема очень глобальная. Мы первый раз за 12 лет ощущаем жесткую стагнацию».
Алексей Петров, директор компании «Промет», куда входят два металообрабатывающих завода по производству металлических дверей, сейфов и металлической мебели:
«Действительно, если в прошлом году нас лихорадило, то начиная с осени, уже практически шесть месяцев, мы находимся в состоянии перегруженности. Начиная с сентября наши заказы намного превышают те объемы, которые мы можем выдать. И начало года в этом году действительно очень интенсивное: и в январе, и в феврале мы были загружены на полную мощность. Наши заказы на март на сегодняшний день уже превышают наш мартовский запланированный выпуск. То есть мы практически принимаем заказы только на апрель, а в некоторых сегментах загружено почти на три месяца вперед. Военные заказы, конечно, тоже влияют на общее потребление в промышленности. Из проблем, которые у нас есть, — очень большие проблемы с набором персонала. Найти людей, к сожалению, практически невозможно ни в Москве, ни в Тульской области, где у нас основное производство находится. Проблемы с персоналом нарастали в последние годы, но в острую фазу вошли, конечно, осенью прошлого года, что было связано с известными событиями, когда достаточно большое количество взрослых здоровых мужчин были призваны в армию. Это тоже повлияло. И это обострило серьезную ситуацию на рынке труда. Найти на их место других сотрудников мы не сумели».
Денис Кондратьев, член наблюдательного совета Лиги переработчиков макулатуры, акционер Солнечногорского опытно-экспериментального механического завода. Это предприятие в Подмосковье занимается производством изделий и упаковки из пульперкартона:
«У нас такого роста нет. Связано это с тем, что экспорт тарных картонов, которые были основой экспорта, после девятого пакета санкций практически прекратился. Существует несколько типов проблем: с получением денежных средств даже из дружественных стран, потому что фактически страны работают через валютные системы банковских сообществ, которые принадлежат недружественным странам, — это раз. Второе — лишение нас сертификации FSC о легальности происхождения древесины. Третье — жесточайшее удорожание и практически выключение логистических цепочек. Объемы, которые были произведены в 2021 году, как раз для нашей отрасли были рекордом, после выхода из пандемии действительно были рекордные показатели по отрасли. С учетом запущенных мощностей, которые рассчитывались на зарубежные страны, можно констатировать, что у нас никакого всплеска в 2022-м и в этом году не предполагается. Мощности будут вводиться, но некоторые заводы обречены на то, что они не выйдут на свои показатели, ни финансовые, ни производственные, потому что есть потеря рынков и будет глобальная переориентация продуктовых портфелей на импортозамещение, что сейчас достаточно интенсивно идет».
Сергей Остриков, основатель московского косметического бренда Ostrikov Beauty Publishing, бьюти-предприниматель:
«В косметическом производстве сейчас идет большой рост, прежде всего потому, что зарубежные позиции стали очень дорогими, даже если мы берем не люксовый, не премиальный сегмент, а массмаркет, цены выросли в два-четыре раза. Это создает абсолютно беспрецедентную нишу для того, чтобы развивались локальные продукты, но, к сожалению, только в низком ценовом сегменте. Говорить о том, что у нас появляются массово высококачественные бренды, тоже нельзя, чаще всего это идет на удовлетворение массового спроса, но количественно это очень заметно по полкам торговых сетей: российской косметики стало гораздо больше. Большая проблема с сырьем и тарой остается по сей день актуальна, растет не качественный показатель, а только количественный, то есть я не уверен, что этот оборот вырос именно в денежном выражении, он вырос в количественном».
Дмитрий Филиппов, гендиректор группы текстильных компаний «Русит». Это легкая промышленность, предприятие находится в подмосковном городе Пушкино:
«По результатам прошлого года рост товарооборота составил порядка 40%, было и расширение ассортимента продукции, в первую очередь это связано с тем, что отошли некоторые наши западные конкуренты и снизилась активность некоторых наших конкурентов, которые не смогли справиться с логистическими проблемами и так далее. Поэтому ситуация для тех, кто выжил сейчас, очень хорошая, и мы планируем в этом году продолжать наращивать объем производства, производительность, численность. Для нашей компании большого, радикального значения импортозамещение не имеет, я даже очень глубоко не анализировал, но часть наших конкурентов, видимо, те, кто сидел на импорте, перестали с нами жестко конкурировать, поэтому запросы на нашу продукцию достаточно ощутимо выросли».
Макс Ибрагимов, владелец калининградской фабрики «Максик», которая делает мебель по индивидуальному заказу:
«У нас упало производство, заказов меньше стало, но не настолько, что можно кричать, что нам плохо. Мы работаем, пандемия когда была, пришлось закрывать завод на несколько месяцев, было такое, а так потихоньку все устаканивается. Единственное, снабжение нас подводит, очень трудно привезти материалы с материка к нам, отсюда отправлять мебель заказчикам, тут у нас действительно немного трудностей есть, но не будем сдаваться. Пока все равно заказчики есть, люди все равно строят, обставляют».
Андрей Гончаров, гендиректор и акционер группы компаний PRO из Екатеринбурга, которая занимается пищевой и легкой промышленностью:
«Растет деловая активность, люди немножко [просыпаются] после спячки, она не совсем зимняя была, а связана с подстройкой под геополитические процессы, психологической подстройкой, люди начинают привыкать жить в новой реальности, начинают новые проекты после некоторой паузы. По моему окружению предпринимательскому я это вижу. Где-то действительно идет понимание замещения ниш, где-то причина связана с тем, что логистика перестроилась, появилась уверенность, что комплектующие, сырье можно покупать в Азии, а не только в ЕС, где-то это связано с новым инвестиционным циклом, обновлениями, мини-индустриализацией. Разные причины в разных отраслях, достаточно большую долю в экономике занимали иностранные компании, идет процесс перестройки, и нормальный предприниматель видит в этом возможности».
По данным S&P Global, уверенность производителей в то же время сократилась до четырехмесячного минимума, также продолжили снижаться темпы появления рабочих мест. Кроме того, выросло ценовое давление из-за повышения тарифов поставщиками. На фоне ускорения темпов инфляции темпы роста цен на сырье стали самыми быстрыми с мая прошлого года.
