Восточные штаты. Поможет ли Индия справиться России с проблемами из-за санкций

Для многих россиян представления об Индии ограничиваются памятной со времён СССР фразой «хинди руси бхай бхай» («индийцы и русские — братья») и смутными воспоминаниями об изобилии болливудских фильмов по ТВ в лихие девяностые. В них Индия представала постколониальной страной со странными обычаями, с клановым бизнесом, бандитским беспределом, любовью к танцам и большими вопросами к санитарии. С тех пор прошли десятилетия, за которые эта южноазиатская страна обзавелась огромным ВВП и превратилась в технологически развитое государство. Касты, архаичные обычаи, разнообразные религии и бедные кварталы при этом никуда не делись, но теперь они соседствуют с передовым производством, приличным образованием, активно развивающимся венчурным рынком и многомиллиардным экспортом, среди которого значительную долю занимает высокотехнологичная продукция и IT-услуги. Последнее делает эту южноазиатскую страну одним из ключевых потенциальных партнёров России — на фоне всех геополитических потрясений и санкций. Но хочет ли этого сама Индия? Русский с индийцем — бхай бхай? У России с Индией длительная совместная история, в которой страны не раз выступали если не друзьями, то уважающими друг друга партнёрами. Начало тесного международного сотрудничества положено в 1950-х годах, когда СССР начал активно развивать связи со странами третьего мира, а Индия провозгласила борьбу за полную независимость от Британии и стала светской республикой. Контекст. Как СССР ради Индии с Китаем поругался В 1960-х годах СССР встал на сторону Индии в её конфликте с Пакистаном и КНР. Это привело к очередному столкновению Союза с Западом. И вдобавок к охлаждению отношений с Китаем. Пакистан, образованный в 1947 году из-за раздела Британской Индии по религиозному принципу, отрезал Индию от дружественных ей рынков Юго-Восточной Азии, а оказавшийся между границ трёх государств Кашмир стал очагом непрекращающейся напряжённости в регионе. На этом фоне в риторике советского руководства Индии начали отводить особенное место — стратегического восточного партнёра. С трибун звучали заявления о братстве народов, а чай «со слоном» был дома у каждой советской семьи. Начало сотрудничества Индии и СССР, по утверждению одного из ведущих экспертов по Индии, сотрудника РАН Алексея Куприянова, было малообещающим. Изначально в получившей независимость Индии по инерции испытывали недоверие к Москве и ориентировались на Лондон как на пример для подражания. Тем не менее сформировавшийся союз оказался намного более устойчивым, чем можно было бы ожидать. Индия и СССР начали рассматривать друг друга как важные элементы взаимной системы безопасности. В частности, основной технологической платформой для современных индийских вооружённых сил стала именно постсоветская технологическая база. К 1960–1970 годам между странами начался резкий рост торговли. К 1980 году на союзные республики приходилось свыше 8% всего индийского импорта. Однако в перестройку эти объёмы упали до 6% и менее. В роли покупателя Союз был активнее: в последнее десятилетие своего существования он покупал от 16% до 18% идущих на экспорт индийских товаров. С развалом СССР в торгово-экономических отношениях двух стран наступил резкий спад. В 1995 году на Россию пришлось 3,1% индийского экспорта и 1,8% импорта, тогда как на США — 19,1% и 10,1% соответственно. И этот разрыв со временем только нарастал. Несмотря на падение торговых оборотов и налаживание отношений со Штатами, индийцы по сей день относятся к России с теплотой и уважением, помня о временах, когда эта страна была одним из двух полюсов силы в мире и поддерживала Индию. Но сумеет ли Россия правильно воспользоваться накопленным социальным капиталом — большой вопрос. Который сейчас стоит достаточно остро. Какую позицию занимает Индия сейчас С конца февраля мир неравномерно поделился на тех, кто высказался против РФ, тех, кто поддержал, и тех, кто сохранил нейтралитет. К последним можно отнести и Индию. Правительство этой страны не отказывается от контактов с Москвой, занимает подчёркнуто нейтральную позицию и пытается балансировать на тонкой грани между помощью традиционному союзнику и давлением западных стран. Тем более что в политическом и идеологическом направлении у Индии и России гораздо больше общего, чем различий. «Индия довольно с большим уважением относится к своей истории и испытывает очень большую тягу к декларированию своей независимости — это наследие её колониального прошлого. И по сути дела, это именно то, что сейчас делает Россия. Плюс к этому Индия, как и Китай, как и Россия, считает, что она недооценена в современном мире. Мы сходимся в желании стать столицей собственного макроэкономического региона, независимого или малозависимого от Запада», — отметил Алексей Маслов, профессор Школы востоковедения НИУ ВШЭ. Как на самом деле сейчас выглядит индийская экономика Объём ВВП Индии в 2020 году оценивался в $2,62 трлн. В экономике страны доминирует сфера услуг, среди которых особняком стоят высокотехнологические. К статусу технодержавы Индия шла долго и упорно, все 80-е и 90-е годы готовя почву для будущего рывка: принимала нужные законы, запускала программы поддержки и льгот для IT-компаний, открывала особые экономические зоны, где можно было с минимальной налоговой нагрузкой разрабатывать ПО для иностранцев. Власти обозначили IT-сферу как одну из ключевых для стратегического развития индийской экономики — и не прогадали. Уже в начале 2000-х годов страна вырвалась в лидеры по объёму экспорта IT-продукции и технологического аутсорсинга для международных компаний. К концу 2010-х годов Индия сумела стать основным экспортёром IT-услуг и специалистов в ведущие страны мира. Представитель «Сколково» рассказал, что с 2015 года Индия активно занимается развитием экосистемы для стартапов. В 2021 году там был бум инвестиций в молодые компании, около $42 млрд проинвестировали в более чем 1500 сделок. В итоге в прошлом году эта страна заняла третье место после США и Китая по количеству компаний-единорогов — их суммарная капитализация составляет свыше $300 млрд. А перспективных стартапов в Индии даже не тысячи, а десятки тысяч, особенно в таких направлениях, как финтех и электронная коммерция. Город Бангалор, где производится 38% IT-экспорта Индии, в ближайшие годы может и вовсе обойти Сан-Франциско с его Кремниевой долиной в качестве важнейшего мирового центра информационных технологий. В то же время в России по инерции продолжают шутить о «криворуких индусских программистах» . В начале 2000-х это было недалеко от истины — писать код в Индии садились после нескольких недель подготовки, а основным достоинством таких айтишников была их многочисленность и готовность работать за копейки по западным меркам. Даже сейчас средняя зарплата IT-специалиста в Индии раза в два-три меньше, чем на аналогичных позициях в России. Но это, впрочем, вполне компенсирует возможность устроиться в западную компанию на зарплату уже намного большую. И там индийцы добиваются больших успехов — как, например, глава Google Сундар Пичаи, гендиректор Twitter Параг Агравал и глава Microsoft Сатья Наделла. По некоторым оценкам, сейчас каждый второй, а то и три из четырёх айтишников на мировом рынке — именно индийцы. И за ними выстраиваются в очереди компании «большой технологической четвёрки» (Facebook, Google, Amazon, Microsoft). А оказавшись за рубежом, индийцы начинают образовывать собственные разветвлённые связи и лобби, помогая соотечественникам пробиться наверх. Большое внимание к интернет-технологиям закономерно привело к широкому распространению интернета: сейчас он охватил уже свыше 700 млн индийских пользователей. Это один из крупнейших рынков мира после Китая. И, в отличие от КНР, далеко не такой закрытый. В то время как коммунистическая партия в последние годы взяла курс на «закручивание гаек» и торговую войну с США, Индия немного смягчила регулирование обычно довольно патерналистского рынка, надеясь привлечь инвесторов. И это сработало. Многие западные компании, уходящие из Китая, обосновались у соседа. Параллельно страна занялась решением вопроса, как вернуть домой человеческие и денежные ресурсы и заставить их работать уже на благо своей экономики, а не на заграничного начальника. Но IT — не единственное, чем может похвастаться Индия. Индия также один из мировых лидеров в производстве лекарств, причём не только дженериков оригинальных препаратов, но и собственных формул. В условиях продолжающейся пандемии коронавируса потребность в лекарствах из этой страны в мире небывало высока. Не ушла Индия далеко и от своих аграрных корней. До сих пор около 50% населения страны занято в сельском хозяйстве, на долю которого приходится 17–18% ВВП. По объёму производимой продукции Индия занимает второе место в мире. Значительная часть этого производства идёт на нужды внутреннего рынка: по численности населения государство также занимает , по разным данным, первое или второе место в мире (1,4–1,43 млрд). Накормить при этом досыта удаётся далеко не всех — несмотря на все прорывы и рывки последних лет, небоскрёбы Нью-Дели и офисы международных корпораций в Индии до сих пор соседствуют с ужасающими в своей бедности трущобами, а на одного образованного IT-специалиста приходятся десятки неграмотных крестьян, молящихся всем богам, чтобы их урожай не погиб от засухи или наводнения. Так или иначе, эта страна контрастов и победившего киберпанка обещает стать одним из основных локомотивов мировой экономики в ближайшие годы. Среди крупных экономик мира индийская считается самой быстрорастущей. В 2021 году ВВП Индии вырос на 9,2% и приблизился к $3 трлн, несмотря на беспрецедентный спад из-за пандемии коронавируса. Как могло бы развиваться сотрудничество России и Индии? Итак, в лице Индии мы имеем страну с активно развивающейся экономикой, передовыми технологиями, богатым рынком сбыта и не менее богатыми возможностями для производства. И, что немаловажно, с желанием сотрудничать. Но аккуратно и на своих условиях, отмечают опрошенные «Секретом» эксперты. Как объяснил профессор Алексей Маслов, Индия имеет массу преимуществ в виде дешёвой рабочей силы, дешёвых перевозок, географической расположенности, позволяющей вывозить готовую продукцию практически в любую точку Юго-Восточной Азии и стран Ближнего Востока. Всё это делает привлекательной идею производства российской продукции на совместных российско-индийских предприятиях. Кроме того, в Индии есть огромные практически не отработанные куски рынка: телекоммуникации, металлообработка. Но есть и минусы — низкая трудовая дисциплина, очень сложный и долгий переговорный процесс, необязательность в исполнении договорённостей, сложная логистика. И многие другие региональные нюансы. Индия сегодня — это технологический гигант. Как минимум региональный, но претендующий на статус глобального. И он работает по очень определённой модели, включающей три шага. Первый — это адаптация зарубежных технологий. Именно адаптация, локализация — необходимо сделать так, чтобы зарубежные технологии оседали в Индии как производство. Это не китайская модель контрактных производств. В Индии можно достаточно быстро что-то локализовать и получить должную государственную и финансовую поддержку, в этом смысле там всё очень логично устроено. При этом производство будет пусть и совместным, но твоим. Второй шаг после локализации иностранной технологии — её оседание и переваривание этой технологии индийским рынком, достаточно быстрая экспансия внутри. И только третий шаг — экспорт. И правительство Индии отдельно, в том числе прямыми вливаниями, стимулирует своих предпринимателей, чтобы они смотрели за рубеж. По словам Мисюры, представляющего евразийский офис индийской Торговой палаты, интерес к завоеванию индийского рынка у российских предпринимателей есть. При этом общий процент успеха любых зарубежных игроков на индийском рынке — не более 5%. Остальные 95% проваливаются, причём обычно не сразу, а через год-другой, когда в бизнес уже вложены многомиллионные бюджеты. Чтобы повысить шансы на долгосрочный успех, нужно идти в совместные предприятия с индийскими партнёрами. И поменять к ним отношение. Эксперт указал, что на самый конкурентный рынок мира российские предприниматели смотрят как на новую Африку: «Вот мы были на Западе, а теперь решили смилостивиться и посмотреть на Восток. И такие сами с усами, в дверь ногой выйдем на этот рынок». Но это так не работает. В целом же сотрудничество с этой страной в перспективе открывает для России массу возможностей по взаимовыгодной торговле. В том числе компонентами, которых у нас пока не производят или производят мало. В свою очередь, Индия может и хочет выступить покупателем тех российских ресурсов, которые отказываются покупать другие страны: нефть, газ, уголь, удобрения и даже зерно. Критичным становится партнёрство и в области лекарств — некоторые западные фармгиганты почти не поставляют сырьё и продукцию для российских аптек и лекарственных заводов (где-то по политическим причинам, где-то из-за проблем с логистикой и оплатой). А быстро наладить производство такого объёма для РФ со 145-миллионным населением невозможно. Сейчас Россию интересует изготовление прекурсоров и дженериков, прежде всего на заводах в центре и на севере Индии. Но ожидать, что индийцы просто заместят привычные препараты параллельным импортом или наладят у себя их производство, не стоит. В плане инвестиций есть потенциал для роста, и нынешняя ситуация этому поспособствует. Другое дело, что в плане товарооборота индийские инвестиции к нам — это в основном нефтегазовая промышленность. Мы инвестируем в телекоммуникации, энергетику, интернет-технологии. Технологии, которые родились в недрах крупнейших индийских IT-компаний, уже вполне способны заменить часть ушедших с российского рынка игроков. В целом в Индии есть много компетенций: они экспортируют различную электронную продукцию, автотехнику (Tata — один из ведущих производителей), аппараты связи. В 2020-м страна начала активно развивать ещё и космическую программу. Сейчас наш товарооборот в основном строится на углеводородах и их производных, но есть все предпосылки, чтобы наращивать его ещё и в других областях. Юрий Сапрыкин предположил, что ниши, которые освободились в России после ухода западных компаний, могут быть перспективными для индийских товаров. Но тут возможны сложности с узнаваемостью: российские потребители за десятилетия привыкли к определённым брендам, чья привлекательность пока заведомо выше. Так что в эту историю предстоит немало инвестировать. «Я думаю, что привыкание к новым брендам произойдёт естественным образом, когда к ним появится доступ. Здесь нет никакого стереотипа о некачественности товаров, они просто непривычные. Если потребитель начинает пользоваться ими и понимает, что они качественные, предрассудки очень быстро развеиваются. Так уже произошло с китайскими брендами. А в условиях вакуума на рынке люди в любом случае начнут покупать то, что есть», — констатировал эксперт. Всю эту прекрасную картину может омрачить вопрос санкций. Он задевает Индию напрямую, ведь продолжающееся сотрудничество с Россией по многим вопросам Запад может расценить как нарушение санкций, за что последует наказание уже индийской стороны. Но и здесь всё далеко не однозначно. Надо же понимать, как работает санкционный механизм. Это два момента: непосредственно закрытые двери (первичные санкции) и то, как эти самые закрытые двери обходятся. Как известно, «нормальные герои всегда идут в обход». Так вот Индия — это тот самый нормальный герой, который в обход идёт и имеет достаточно возможностей и связей для того, чтобы использовать все эти лазейки. Риски есть, и риски прежде всего имплементационные, — непонятно, реализация каких именно механизмов прямой работы с РФ может трактоваться как обход санкций. Сейчас всё это будут отсматривать, а потом пойдёт вторая волна санкционного давления конкретно на эти механизмы, чтобы отрезать их. Первичные санкции своих целей могут не достичь, а вот вторичные, касающиеся всяких юрлиц-прослоек, — да. В целом же индийцы к вопросу санкций относятся довольно практично. По словам Андрея Мисюры, сейчас в стране наблюдается некоторый ажиотаж. Индия ждёт, что Россия будет вести себя так, как себя вёл Иран, — всячески уступать и делать скидки на свою продукцию. «Санкционное — значит, токсичное. Токсичное — значит, дешевле. Дешевле — значит, надо брать. Как звучали заголовки индийских медиа, когда под санкции попал нефтяной сектор? "Зависимость России от Индии увеличивается". Они считают, что это Россия зависит от Индии», — объяснил эксперт. Так рассчитывать ли на Индию В силу многих факторов Индия становится очень перспективным партнёром для России. У неё есть и желание, и возможности продолжать сотрудничество — но прежде всего на выгодных для себя условиях. Это уже не колония старой Британской империи, а самостоятельный игрок, претендующий на свою часть пирога в многополярном мире. И выстраивать с ним отношения требуется из позиций не силы, но уважения и понимания. Фундаментальный вопрос для российского бизнеса в этих новых условиях, по словам Андрея Мисюры, очень простой: сможет ли он научиться играть по правилам тех рынков, куда он идёт. Если продолжать гнуть свою линию — это станет для России путём в никуда. Пока же эксперты констатируют, что русские весьма приблизительно представляют, по каким законам действует один из самых сложных, больших и конкурентных рынков мира и что нужно делать, чтобы установить с индийцами крепкие партнёрские отношения. Вместе с тем даже самый задушевный «бхай бхай» с Индией не станет палочкой-выручалочкой для той ситуации, в которой оказалась Россия после начала новой холодной войны с Западом. Будучи технологической державой, Индия, конечно, может помочь РФ на первых порах изоляции, но откровенно подсанкционное сотрудничество всё ещё находится под вопросом. Поэтому не стоит питать надежд на то, что, слившись в объятиях с Индией и Китаем, Россия будет способна победить все свои проблемы. По словам Юрия Сапрыкина, сотрудничество с Индией можно воспринимать как тактическую победу на короткую перспективу, но в целом нужно идти по пути самодостаточности и сформировать системный и самостоятельный подход к стоящим перед страной задачам. И в критических отраслях всё же развивать собственные технологии. В конце концов, Индия, пока россияне думали, что там только поют и танцуют, как-то смогла. Коллаж: «Секрет фирмы», freepik.com, Unsplash / Sylwia Bartyzel