«Зеленая» энергетика и будущее российской нефти

Андрей Дьяченко - Главный аналитик по макроэкономике, рынкам нефти и нефтепродуктов «Петролеум Трейдинг». Глобальный «зеленый» переход заставляет задаваться вопросом о судьбе нефтяных компаний. Бесспорно, даже на уровне одной лишь идеологии новой энергетической трансформации, заключающейся в отказе от углеводородных энергоносителей, бизнес нефтяных, газовых и угольных компаний — это «спетая песня». Скорость изменения структуры энергообеспечения может корректироваться, но процесс уже не остановить. Однако не стоит считать нефтегазовые компании жертвами. Процесс энергоперевооружения открывает перед международными энергетическими гигантами новые перспективы. Вплоть до 2019 года тема альтернативной энергетики поднималась только в контексте альтернативных инвестиций с отдаленной перспективой. Проблему глобального потепления на публичную мировую арену вывели еще в 2006 году, однако даже в начале 2020 года большинство инвесторов либо не слышало о понятии ESG (экологическое, социальное и корпоративное управление), либо не обращало на него никакого внимания. Так или иначе, в 2020-м началась новая попытка запуска глобальной энергореформы. Насколько она окажется удачной, пока сказать сложно, но, в отличие от предыдущих, эта действительно приобрела всемирный масштаб. Влияние «зеленой» энергетики на нефтегазовые компании Один из способов продемонстрировать серьезность намерений и убедить широкую общественность в неотвратимости предлагаемого пути — нанести удар по значимым и видным игрокам старой системы. Поэтому крупные, а за ними и небольшие нефтегазовые компании попали под удар. Регуляторы развитых и крупных экономик не просто принимают рамочные программы перехода на декарбонизированную экономическую модель, они стремятся ускорить принятые ранее планы. Ограничение, а иногда и прямой запрет инвестиций в нефтегазовые проекты заставляет компании избавляться от углеводородных активов, чтобы избежать санкций или штрафов, которые могут измеряться миллиардами. В свою очередь компании, представляющие «зеленую» энергетику, пока не могут похвастаться стабильной чистой прибылью. Единственное, что они сейчас могут предложить инвесторам, — перспективы. Но что мешает нынешним гигантам предложить такие же перспективы инвесторам, какие дает «зеленая молодежь»? Нефтегазовые компании находятся в более выгодной стартовой позиции, чем их визави. У них есть бизнес, который генерирует чистый денежный поток, и, несмотря на прогнозируемое снижение объемов добычи, с высокими ценами на нефть, которые, скорее всего, будут поддерживаться дефицитом предложения, этот поток будет генерировать прибыль еще минимум 5–10 лет. Кроме того, нефтегазовые компании имеют доступ к рынкам капитала, инфраструктуру, выстроенную логистику и известные бренды. Необходимо только принять новые правила игры и начинать новую жизнь. Именно так сейчас и поступают мировые гиганты — трансформируются из глобальных нефтегазовых в глобальные энергетические компании. Инвестиции теперь направляются не в поиск и разработку месторождений, не в модернизацию переработки, а в ветряную и солнечную генерацию, в технологии хранения электроэнергии, получения и хранения водорода. Помимо этого, компании инвестируют в технологии для конечных потребителей, которых необходимо замотивировать на ускоренный переход на новые источники энергии. Какие проблемы решает «зеленая» энергетика Отправным посылом «зеленого» перехода считается глобальная климатическая проблема. Но одной лишь идеей «зеленой планеты», одними лишь отдаленными страхами катастрофы заставить людей и компании массово и, главное, быстро переходить на новые виды топлива не получится. Обязательно нужна экономическая составляющая, которая делится на две части. Первая — стратегическая. Переход на возобновляемые источники энергии делает в перспективе потребителей независимыми от каких-либо поставщиков. Активное инвестирование в технологии ВИЭ-генерации и хранения сделают получаемую энергию относительно дешевой, что позволит навсегда забыть такие понятия, как «энергетический кризис» и «колебания цен на энергоносители». Вторая часть — тактическая. Сейчас «зеленые» технологии стоят дорого, потому дорога и получаемая таким образом энергия. Чтобы ускорить переход, новая энергия должна стоить дешевле старой, а для этого нет более подходящего способа, чем высокие цены на уголь, нефть и газ. Кроме эколого-климатических проблем, глобальный энергопереход помогает решить и экономическую. Для повышения темпов экономического роста нужно увеличивать инвестиции, но поводов для этого не осталось. Предыдущие инвестиционные циклы создали избыточные мощности, потребительская ёмкость достигла предела, после которого рост возможен только через намеренное стимулирование. Для запуска нового долгосрочного инвестиционного цикла нужна новая идея: декарбонизация экономики и изменение структуры энергетического баланса, которые запускают тотальное перевооружение всей мировой экономики. Главные изменения коснутся не только энергосектора, но и всех остальных, потребуются новые материалы и технологии, новая логистика и модель потребления. Для того чтобы процесс развивался, а не затухал, ему нужно набрать критическую массу. Сейчас он находится на ранней стадии и без административного стимулирования быстро заглохнет, вернувшись в нишу альтернативных инвестиций. Поэтому мы наблюдаем повышенную активность политиков и чиновников, интерес СМИ и нерациональное поведение инвесторов. Все это будет продолжаться до тех пор, пока переход к «зеленой» экономике не станет массовым трендом и не начнет сам себя раскручивать. Участие России в мировом переходе на «зеленую» энергетику Россия как активно экспортирующая страна попала в действительно трудное положение. Доктрина «озеленения» предполагает поддержание высоких цен на углеводороды, что, казалось бы, на руку отечественной экономике. Но стимулируя через высокие цены на «старую» энергию, необходимо дестимулировать и инвестиции в этот сектор. «Углеродный» налог — это и есть способ сделать инвестиции в нефть и газ экономически неинтересными даже при высоких котировках на рынке. Платить такой налог для экспортирующих стран равносильно выстрелу в ногу — платежи пойдут на ускорение процесса декарбонизации экономики ЕС, а с ним и на ускорение отказа от импорта энергоресурсов. Поэтому решение проблемы учета углеродного следа, который стоит во главе этого налога, для нас жизненно важная задача. Для этого необходимо вести активный диалог с ЕС, США, Китаем и всем мировым сообществом. Отсутствие четко сформулированных правил не позволяет начать активный инвестиционный процесс в новое технологическое перевооружение. Тем не менее даже в такой ситуации повышенной неопределенности российские компании не сидят сложа руки и запускают пробные проекты: ВИЭ-генерация, усовершенствование технологий для снижения выброса парниковых газов, а также проекты по производству водорода, аммиака, электро- и водородного транспорта и разработке новых материалов. Единственное, чего очевидно недостает — оформленной стратегической программы на уровне государства, которая определит роль России в новом мировом энергобалансе, её цели и задачи. Без подобной программы проекты российских компаний рискуют слишком долго оставаться «пробными камнями», никак не связанными между собой. Если сейчас упустить стадию активного формирования нового мирового рынка, вход на него позже будет стоить гораздо дороже. Но вписаться в предлагаемую зарубежными партнерами концепцию совсем не означает, что мы должны слепо следовать их выбору. У нас есть направления, которые при должном развитии позволят России остаться в числе крупнейших мировых поставщиков энергии, а отечественному нефтегазовому сектору — выжить и продолжить развиваться. Речь идет о водороде как о ключевом источнике энергии в новой энергетической концепции ЕС и аммиаке как способе транспортировки и хранения водорода. Второе направление развития — это новые материалы. Задача тотального снижения углеродного следа в мировой экономике требует создания новых материалов для всех производственных сфер. Нефте- и газохимия по этой причине могут в ближайшей перспективе стать локомотивами российской экономики. А технологические прорывы в этом направлении откроют в свою очередь дверь для развития и распространения технологий 3D-печати и связанного с этим станкостроения. Отчасти навязываемое нам ускорение «зеленой» трансформации — это вызов. Но вместе с этим мы впервые за постсоветскую эпоху получаем реальный шанс перестроить экономику с ресурсо-экспортирующей в производственно-технологичную. И у отечественных нефтегазовых компаний есть всё, чтобы воспользоваться этим шансом и стать высокотехнологичными конгломератами, как, например, южнокорейские Samsung и SKGroup. Подписывайтесь на канал «Инвест-Форсайта» в «Яндекс.Дзене»