Ультрас во главе аполитичной молодежи: как меняются акции в поддержку Стерненко
Субботняя акция в поддержку Сергея Стерненко оказалась не особо многочисленней, чем предыдущая. Предыдущую, прошедшую вечером 23 февраля, в полиции оценили в 2 тыс. человек. Столько же насчитал в субботу, во время официального начала акции, журналист издания «Буквы»: «На часах 12:00. На Банковой собралось около 2 тыс. человек». Впрочем, как он отметил далее, «люди продолжают подходить».
Впрочем, неудивительно, что за несколько дней мобилизации удалось собрать несколько больше людей, чем за пол-дня 23 февраля (анонс акции, назначенной на 20 часов вечера, был тогда опубликован в соцсетях и Telegram около часа дня). Очевидно, в том числе из-за большего времени мобилизации на акцию в субботу пришло больше публики, которая была малозаметна на предыдущей — молодежь отнюдь не «патриотического» вида, за что акцию в поддержку Стерненко уже не преминули осудить в «Национальном корпусе».
Интереснее то, что субботняя акция оказалась гораздо более мирной. При том, что на предыдущей, по информации отдела коммуникаций Национальной полиции Киева, «словесные перепалки перерастали в столкновения, в результате ожоги глаз (от файеров и слезоточивого газа. — Авт.) получили 27 полицейских и военнослужащих Нацгвардии».
И не только потому, что в субботу на акции было много хипстеров. Судя по всему, после столкновений силовики пошли на переговоры с протестующими. На это прямо намекает заместитель министра внутренних дел Антон Геращенко, написавший в Facebook вечером в субботу: «Я также очень рад, что организаторы митинга протеста, в том числе Роман Синицын вчера на Shuster Live, услышали позицию правоохранителей, о том — что нельзя бить, унижать полицейских, нацгвардейцев, брызгать им в глаза слезоточивыv газом из баллончика».
При этом, говорит Геращенко: «Правоохранители в свою очередь также сделали выводы по поводу организации охраны общественного порядка… Поэтому сегодня, в офисе президента и генерального прокурора (куда затем направились демонстранты. — Авт.) дежурили только сотрудники полиции диалога».
Определенная логика в этом есть — кордоны «космонавтов» с резиновыми дубинками часто только провоцируют агрессию среди вышедших на протесты людей. Так или иначе, среди организаторов акции действия МВД оценили.
В Telegram-канале правых футбольных фанатов «Динамо» (Киев) из объединения «Гонор», которые в прошлом году после ухода из «Нацкорпуса» стали «силовым блоком» группы поддержки Стерненко, это прокомментировали вечером в субботу так: «Нет мусоров — нет драк и провокаций». В аналогичном ключе высказался в Facebook и участвующий в защите Стерненко адвокат Маси Найем: «Отсутствие полицейского кордона помогло избежать столкновений».
На самом же деле, как утверждают журналисты, силовиков в центре Киева с самого утра 27 февраля было очень много, просто они держались в стороне от основного театра событий. «Полиции почти не видно. Разве что под стенами ОП то тут, то там группами по 10 человек стоят люди в черной форме, — писал журналист «Букв». — Впрочем, если заглянуть на соседние улицы или зайти во двор неподалеку, можно увидеть сотни силовиков, автобусы и грузовики-кунги Национальной гвардии, ПАЗы и микроавтобусы полиции, спецтранспорт полиции специального назначения. Полицейские рядом: пока без шлемов, бронежилетов, щитов и дубинок — спецсредства или лежат на земле, или скрыты в транспорте».
Судя по упоминанию замминистром внутренних дел офиса генерального прокурора, уже накануне акции было известно, что она не закончится митингом у Офиса президента (куда и звали протестующих), а перерастет в марш по улицам столицы.
Марш, судя по фотографиям и видеозаписям, был достаточно четко организован. Впереди колонны шли ультрас из «Гонора» во главе с бывшим главой киевского «Нацкорпуса» Сергеем Филимоновым. Подходя к офису Генерального прокурора Украины, ультрас дружно зажгли файера, что придало происходящему более яркий и агрессивный колорит.
Перед колонной ехал пикап со звукоусиливающей аппаратурой, который упоминают журналисты и который попал на одну из фотографий, опубликованный Национальной полицией Киева. К таким машинам мы уже привыкли на маршах «Нацкорпуса», но тут была и другая модель, и с нанесенной символикой ОУН (меч, вплетенный в трезубец). Какой именно организации принадлежала машина, непонятно, потому что такую символику сейчас используют многие. Но как факт, показывает, что к акции подготовились основательно.
Походив по улицам, покричав «Аваков — черт» и «Венедиктова — чума», митингующие разошлись, пообещав с 9 марта начать уже бессрочную акцию протеста. Предельным актом насилия на этот раз стали несколько петард, брошенных в офис Генерального прокурора.
Как и в прошлый раз, акции синхронно прошли и в других городах страны (например, в Харькове, Одессе, Запорожье, Кропивницком), хотя внимание к ним на этот раз уже было меньшим, да и мобилизация людей — слабее. Многие явно уехали на марш в Киев.
Немаловажный момент, который отмечали присутствующие на акции журналисты — помимо активистов, которые обеспокоены прежде всего политической составляющей («преследования патриотов», «реванш регионалов»), на акции в поддержку Стерненко начала подтягиваться обычная аполитичная молодежь (причем как парни, так и девушки), раздраженная действиями правоохранительных органов.
Один из таких участников поделился с «Буквами» своей мотивацией: «У меня мастерская на Нижнеюрковской (улица, ставшая в последние годы центром ночной жизни в Киеве. — Авт.). Я за пару лет написал ГБР около 200 заявлений на полицию. Ну потому что они регулярно там останавливают молодежь, начинают ее «шмонать». Иногда могут попробовать подкинуть какую-то «траву». Это не нормально!».
В этом плане фигура Стерненко, который еще на конец 2013 года был обыкновенным «пацанчиком» с демонстрируемой любовью к той же «траве», и который сейчас отошел от образа агрессивного националиста в камуфляже, обычной молодежи более симпатичен. И мобилизовать ее на протест против действий прокуроров и полиции вполне реально, если имеется и костяк протеста, и организаторы, и хорошая медийная поддержка.
Неудивительно и раздражение, которое испытывают сейчас в «Нацкорпусе», наблюдая за формированием нового и независимого от них массового молодежного движения.