Экологический налог ставит под угрозу транзит российской нефти через Беларусь – эксперт

Год назад президент Беларуси Александр Лукашенко своим указом резко (с 18% до 50%) повысил налог на прибыль для компаний, транспортирующих нефть по территории страны, и ввел для них новый экологический налог. В итоге дочерняя компания «Транснефти» – «Запад-Транснефтепродукт» – оказалась под угрозой остановки деятельности и заявила о дискриминации со стороны белорусских властей. Между тем, в госпредприятии «Белнефтехим» заявили, что белорусские и российские предприятия работают в одних и тех же условиях, а «увеличение ставки налога в принципе влиять не может» на отсутствие прибыли. Из-за чего России стало невыгоден транзит нефти через Беларусь, в интервью «Евразия.Эксперт» оценил эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и старший научный сотрудник Финансового университета при Правительстве России Станислав Митрахович.

– Из-за резко выросшей налоговой нагрузки более 80% прибыли «дочки» Транснефти стало уходить в белорусский бюджет, а сама компания стала нерентабельной. Как вы считаете, почему было принято решение о таком резком ужесточении налогового режима?

– Вопрос увеличения налогов поднимался задолго до протестов. Лукашенко хотел увеличить стоимость транзита российской нефти по всей территории Беларуси, а не только на нефтепроводе для нефти, поставляемой в Венгрию и Латвию. Он в принципе каждый год пытался увеличить стоимость прокачки нефти по «Дружбе». Россия с этим не соглашалась несколько лет подряд, в итоге повышали на гораздо меньший процент, чем хотел Лукашенко. Потом всю первую половину 2020 г. Беларусь пыталась найти альтернативную нефть и альтернативный газ, страна начала демонстративно закупать нефть в портах Клайпеды (американскую в том числе, чтобы максимально задеть российские власти).

Я уже не говорю о том, что зависли все истории, связанные с Союзным государством. Где переход на единую валюту, где гармонизация налогового и гражданского права, где надгосударственные структуры, которые устанавливали бы эти самые налоги и правила гражданско-правовых отношений? Этого всего нет. Поэтому нечему удивляться, что как только Лукашенко немного укрепился после протестов, у него появилась опять уверенность в себе, и он опять стал требовать повышения стоимости транзита нефти. Это ему, кстати, так и не удалось, так как он настаивал на 24% индексации тарифов, а получилось только на 6,6%. Уступок по газу, кстати говоря, он тоже не получил.

История с этим нефтепроводом мне кажется свидетельством того, что Лукашенко считает, что оказанная ему услуга по сохранению власти ничего не стоит и не означает, что нужно отвечать взаимностью.

Возможно, по прошествии времени со стороны Беларуси все-таки будут делаться какие-то шаги – может, откажутся от давления на «Транснефть», может, будут приняты какие-то решения по перенаправлению экспорта, но пока ничего этого не видно.

Кстати, мы можем создать инфраструктуру для белорусских нефтепродуктов – скажем, построить нефтепровод в сторону Усть-Луги, Приморска или даже Санкт-Петербурга, но ведь все это надо делать с учетом гарантий того, что белорусские нефтепродукты будут стабильно, в течение многих лет поставляться через российские порты. А если, грубо говоря, сейчас он сказал одно, а через несколько дней передумал, то зачем тогда строить новую инфраструктуру? Мы, конечно, можем вывозить эти грузы по железной дороге, давая скидки к тарифу РЖД, но уверенности в стабильном экспорте нет.

– Вернемся к конфликту Транснефти и белорусских властей. Вице-президент компании считает, что такими действиями Минск желает довести «Запад-Транснефтепродукт» до банкротства, а затем национализировать принадлежащие ей нефтепроводы. Насколько вероятен такой сценарий, на Ваш взгляд, и что могут предпринять российские власти и сама компания для защиты своих интересов?

– Будут апеллировать к высшему эшелону власти, как это обычно бывает. Перед выборами Лукашенко разогнал правление «Белгазпромбанка», принадлежащего «Газпрому», и ничего ему за это не было. Я уже не говорю про ЧП, связанное с тем, что был арестован один из топ-менеджеров российского калийного бизнеса, про историю с «вагнеровцами». Так что, Лукашенко может делать такие шаги, когда чувствует за собой силу. Действительно, он выдержал противостояние с оппозицией, хотя в этом была виновата сама оппозиция, так как они, мягко говоря, много чего делали неправильно, но и Россия ему в этом помогла.

В итоге он, может, и национализирует [трубопроводы], а дальше все будет выводиться на уровень диалога между Путиным и Лукашенко. Лукашенко опять начнет говорить, что «если вы меня не поддержите, то к власти придет Тихановская, которая развалит Союзное государство, выйдет из СНГ и прочее».

В случае национализации трубопровода одним из вариантов является использовать его для прокачки нефти со стороны Прибалтики, то есть переделать дизелепровод на нефтепровод и, в случае необходимости, качать нефть. Или второй вариант – торговаться: «мы вас оставим в покое, не будем претендовать на этот нефтепровод и даже, может, снизим налоги, но вы нам за это пойдете на уступки». Какие это могут быть уступки? По цене на нефть, на газ и так далее. По кредитам тем же, кстати.

– А зачем вообще Беларуси нужен этот трубопровод?

– Этот нефтепровод идет в Венгрию и Латвию, то есть, для Украины он не нужен. Беларусь хочет соединить два участка «Дружбы», чтобы можно было качать нефть из Польши в случае разворота в реверс, и такие вещи, Лукашенко, кстати, обещал даже уже попробовать в первой половине этого года. Так что, я думаю, он действительно может быть использован для поставок нефти из Прибалтики, но и этот, и другие проекты, которые есть сейчас в Беларуси, нужны для того, чтобы в случае необходимости и ухудшения отношений с Россией можно было закачивать нефть из Польши, развернув трубу в реверс. Ведь если российские поставки не пойдут через Беларусь, что придется делать? Получать нефть из Прибалтики или Азербайджана (хотя азербайджанская нефть значительно дороже сама по себе, не говоря уже обо всех налоговых льготах).

Что касается поставок нефтепродуктов на Украину, то да, эти поставки идут, но Россия и сама долгое время осуществляла эти поставки (был даже специальный дизелепровод). Сейчас туда преимущественно поставляется дизтопливо из Беларуси, которое делается из российской нефти, и Беларусь является крупным игроком на украинском рынке нефтепродуктов.

– Транснефть в этой ситуации обещала защищать свои интересы, в том числе через суды (даже международные). Как считают некоторые эксперты, в этом случае белорусская сторона, вероятно, откажется снижать эти налоги. Что еще сможет предпринять Транснефть»?

– Она будет только жаловаться Путину на Лукашенко, а Лукашенко будет говорить, что «у меня и так тут все сложно, а если меня свергнут, то вам самим будет хуже». Это та линия, которая была всегда. «Газпром» жаловался Путину на Лукашенко, «Транснефть» тоже жаловалась Путину на Лукашенко. Тем не менее, они достигали каких-то компромиссов.

– Какие еще цели преследует белорусская власть путем подобного давления на «дочку» Транснефти?

– Во-первых, можно национализировать и перепрофилировать трубопровод под нефть. Можно использовать его как инструмент торга с Россией, чтобы Россия поставляла нефть со скидкой, чтобы Россия поставляла газ дешевле, чтобы Россия не слишком тревожила Беларусь своими требованиями быстрее перенаправлять экспорт, требованиями о подписании новых документов, связанных с интеграцией в рамках Союзного государства и ЕАЭС, чтобы Россия не так активно давила в вопросах единого гражданского и налогового кодексов, не требовала более активно разрешения для российских компаний участвовать в приватизации белорусских активов.

У нас есть бизнесмены, которые давно уже хотят приватизировать часть калийных предприятий Беларуси и немного предприятий из машиностроения, а Лукашенко все время на это не соглашался и даже громко заявлял о том, что технологии «МАЗ» лучше технологий «Камаз», например.

Это, мягко говоря, вряд ли является правдой, но, тем не менее, он не хотел идти на уступки. И я думаю, что это как раз из той же серии. Перед началом этой истории с протестами были предложения о том, чтобы не национализировать газопровод «Ямал-Европа», а просто ввести какой-нибудь дикий экологический налог или налог на землю. То есть, газопровод как бы ваш, а земля под ним наша, так вот, давайте взвинтим налоги до небес на нее или введем какой-нибудь экологический налог. Никто же не знает, какой должен быть экологический налог, так вот и давайте сделаем какой-нибудь суперналог, так, чтобы заставить «Газпром» платить большие деньги за пользование «Ямал-Европой», или экологический налог за пользование нефтепроводом «Дружба».

Такого рода предложения уже звучали в полуофициальных тонах от белорусских экспертов, близких к властям. Так что, я думаю, что это тоже такая форма давления, правда, касается она пока не всей «Транснефти», а только ее дочерней структуры.

– По мнению отдельных аналитиков, чтобы остаться рентабельной в таких условиях, компания «Запад-Транснефтепродукт» должна прокачивать ежегодно минимум 5 млн тонн или же поднять тарифы на прокачку на 80%. Что мешает ей это сделать?

– У них сейчас нет экономических планов по увеличению загрузки именно этого направления. У компании есть планы на сроки от года по загрузке тех или иных направлений, и сейчас конкретно «Транснефть» считает, что ей не нужно увеличение объемов прокачки по этому маршруту, что ей сейчас лучше работать с другими участками. Да и сама «Транснефть» ведь не владеет нефтепродуктами, ей еще надо договариваться с поставщиками, искать таких, которым будет выгодно именно в данный момент времени прокачивать в сторону Венгрии и Латвии увеличенные объемы, а вполне возможно, что у этих компаний другие планы. Поэтому это будет не так легко сделать.

Хотя, возможно, это и будет для них наименьшим злом на каком-то этапе, может, даже будет достигнут какой-то компромисс (например, «вы увеличиваете прокачку, а мы снижаем какие-то налоги» или еще что-то). Я не исключаю, что такое может быть в перспективе достигнуто, но, если «Транснефть» сама этого делать не хочет, значит, понимает, что на текущий момент ей это экономически ненужно.

Дмитриев Данил, корреспондент аналитического портала «Евразия. Эксперт»