«Кризис будет намного глубже, чем в 2009 году»

Почему «коронавирусный» кризис на самом деле системный, как теперешний провал может помочь выйти из многолетней стагнации, почему рост цен на нефть нас уже не радует, в чем заключается недостаток многих мер господдержки и какой будет наша «новая реальность» по мнению академиков РАН, читайте в материале Indicator.Ru. Обрушившаяся пандемия и пришедшие вслед за ней карантин и экономический спад оставили множество людей без работы. Снизилась покупательная способность населения, жестоко пострадали небольшие компании. Компенсации оказались доступны лишь тем, кто сохранил 90% сотрудников (а значит, не столкнулся с серьезными проблемами). Нет сомнений, что и в российской, и в мировой экономике COVID-19 оставит глубокий след. О том, каким же он будет и что с этим делать, поговорили на Московском академическом экономическом форуме (МАЭФ). « Россия уже 30 лет обречена на экономические кризисы» Начать оценивать последствия пандемии коронавируса можно будет только через несколько месяцев, ученые уже сейчас прогнозируют, как экономика будет реагировать на этот шок. «В 2020 году у нас будет большой кризис: валовый продукт снизится на 8%, реальные доходы — на 8-10%, государственный бюджет сократится в полтора раза. Сократится численность мелких и средних предприятий. На мой взгляд, этот кризис будет намного глубже, чем кризис 2009 года», — уверен академик РАН Абел Аганбегян. По его мнению, в этом виноваты и семилетняя стагнация российской экономики, и упадок нефтегазовой отрасли, и сокращение вложений в человеческий капитал, и демографический спад. К словам о застое присоединился и академик РАН, директор МШЭ МГУ Александр Некипелов. В финансово-бюджетной сфере в нашей стране до пандемии был низкий уровень госдолга, в денежно-кредитной сфере сохранялись крупные золотовалютные резервы и профицит ликвидности при все еще высокой процентной ставке. Удавалось удержать низкий уровень инфляции, хотя валютный курс все время менялся. Но вместе с тем производство и потребление находилось в длительном застое, а инвестиционная активность оставалась низкой. Некоторые академики, например, Руслан Гринберг, считают, что к кризису в условиях пандемии нас привело капиталистическое мироустройство. «Нужно отталкиваться от той модели, которая господствовала в мире 30 лет. У всех была установка на либерализм в экономике: прибыль без производства, помогать богатым стать еще богаче. Такова была доктрина. Россия уже 30 лет обречена на экономические кризисы: цены растут — поднимается экономика, цены падают — падает и экономика», — заявил ученый. Он рассказал, что академики РАН отослали ООН доклад о том, как изменить экономику, чтобы выйти из этого затяжного неблагоприятного периода, а не просто ликвидировать ущерб от пандемии. «Мы развиваемся в разы медленнее, чем большинство стран» Об отставании российской экономики в своем докладе говорил и академик РАН Роберт Нигматулин. «Мы после 2011 года развиваемся в разы медленнее, чем большинство стран мира. ВВП России на душу населения меньше, чем в бывших соцстранах (Польша, Чехия, Словакия, Венгрия, Румыния), чем в Португалии и Турции, чем в странах Прибалтики (Литве, Латвии, Эстонии). Это отставание увеличивается и будет увеличиваться с каждым годом», — считает ученый. Чтобы выбраться из ямы, в 2020 году он предлагает снизить курс рубля по отношению к курсу доллара (до 80 рублей) и ужесточить контроль за налогообложением перемещения капитала через границу, уделив особое внимание офшорам. Академики предупредили, что разрабатывая механизмы поддержки, надо создать точки экономического роста не только в богатых городах-миллионниках, а во всех регионах страны. По мнению зампреда Внешэкономбанка Андрея Клепача, именно провинция, а не мегаполисы в кризисных условиях будут чувствовать себя тяжелее всего. Поэтому послабления финансовой политики должны распространяться на все регионы, а не только на те, которые могут себе это позволить (как в столице). «Многие меры поддержки, хоть они и работают, заканчивают действия в течение этого года. И это даст скорее откат назад с точки зрения потребления, расходов, — уверен он. — В рамках бюджетного правила нам придется сократить расходы бюджета по сравнению с тем, что заложено на 2021 год. Иначе мы существенного отскока не получим». Также он отметил, что меры для сохранения уровня инвестиций крайне ограничены. По мнению Клепача, резервы стоит использовать в инвестиционных целях. «Предлагаемые новые инвестиционные программы станут стартами, которые помогут перестроить экономику России», — присоединился к этой идее президент РАН Александр Сергеев. «Понять все проблемы общества и давить на власть» Однако, как вспомнил академик Аганбенян, из кризиса 2009-го Россия вышла за полтора года, восстановив товарооборот и розничное потребление благодаря антикризисной политике, на которую было потрачено 10,9% валового продукта (на сегодняшние деньги это 12 триллионов рублей). Чтобы перейти от стагнации к росту, академик предлагает эффективнее расходовать «основной денежный мешок» — банковские активы — на социальную сферу. Европейский банк уже истратил триллион евро на спасение экономики. Видны первые проблески надежды: цены на нефть поползли вверх, и к концу года могут удвоиться по сравнению с апрельским провальным показателем в 18 долларов за баррель. Уже начали работать стройки и предприятия. По мнению академика Александра Дынкина, для группы стран с развивающимися рынками Россия находится на первом месте по финансовой устойчивости, а за ней идут Казахстан, Израиль и Польша. Правда, на повышение цен на нефть уповать не стоит: даже цены в 30 долларов за баррель при теперешнем соглашении с ОПЕК не будут комфортными условиями для нашей страны. А вот в сельском хозяйстве дело может скоро пойти на лад: в этом году ожидаются высокие урожаи пшеницы. В целом же, по словам ученого, ситуация сместила приоритеты в экономике в сторону ответственного потребления, устойчивого развития. «Нужно поднять активность науки, а руководство науки должно понять все проблемы общества и давить на власть. А народ надо успокаивать и помогать ему деньгами. Иначе мы грозим потерять не только 2020, но и 2021 год», — поддерживает эту стратегию Роберт Нигматуллин. Согласился с ними и академик Борис Порфирьев: «ООН подчеркивает "зеленый фактор" экономики. Несомненно, он важен. Мне кажется, что кризис не совершает глобальный переворот, а играет роль катализатора». По его мнению, сейчас необходимо сделать ставку на повышение энергоэффективности. «Как говорили классики: "Кризис — слишком ценное время, чтобы терять его просто так"», — заявил ученый. Разворот к «новой реальности» Что нужно сделать, чтобы сменить курс с наименьшими потерями? Многие академики согласны в одном: основная задача государства в постпандемический период — сделать экономику России менее зависимой от природных ресурсов. «В кризис мы перестраиваем экономику на несырьевой лад. Но как только он проходит, все остается в таком состоянии, как и было. Если мы хотим сделать экономику менее зависимой, нужно делать это за счет существенных инвестиций в несырьевой сектор», — заявил президент РАН Александр Сергеев. Предлагаемые меры он попросил оформить в общий документ с рекомендациями, которые помогли бы властям. Ученый нашел и поводы для радости: нам повезло, что карантин наступил сейчас, когда информационные технологии позволяют нам сгладить тяжесть ограничений. «Если бы пандемия произошла 10-15 лет назад, непонятно, что бы мы делали. Ведь развитие коммуникаций в последнее десятилетие определяет то, как мы смогли пережить этот период», — заявил Сергеев. И действительно, коронавирус показал, как много процессов можно временно перенести или изначально выстраивать онлайн: так прошел из-за карантина и сам форум. «Академические институты не имеют возможности быстрой реакции, которые была раньше, — напомнил о реформе РАН 2013 года президент Академии. — Конечно, очень важно сосредоточить финансовые ресурсы в науке, чтобы предложить людям быстрые решения проблем» Но после такого потрясения на первый план сами собой выходят медицинские исследования, генетика, вирусология, а также информационные технологии и цифровые платформы. Производство переходит к распределенным, глобальным формам, в сферу продажи и сбыта приходят технологии для электронной торговли, маркетплейса, логистики, доставки и 3D-печати. Сотрудник становится «цифровой личностью»: он работает из дома, стирая границы между реальным и виртуальным трудом. Это позволяет жить в любой точке земного шара, выбирать более качественный сервис и контролировать условия труда. На смену офисной пятидневке приходят совещания онлайн и гибкий график. В общем, в нынешнем кризисе все настолько плохо, что это даже хорошо. Выступающие сошлись на том, что выйти из него мир при правильных действиях сможет. Вот только мы его, скорее всего, уже не узнаем. Но не исключено, что эти перемены будут к лучшему. Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.