Четыре оттенка черного. Чего боятся инвесторы

Россия, ЮАР, Турция и некоторые другие страны с так называемыми развивающимися экономиками столкнулись с тем, что крупные мировые инвесторы уже опасаются вкладывать в них деньги. В РБК утверждают, что существуют четыре причины, значительно осложняющие инвестиции в эти страны. В некоторых областях промышленности и торговли потоки денег, к которым они привыкли за долгие годы своего развития, грозят превратиться в высыхающие ручейки. По словам некоторых экспертов, «в этой воде в будущем году и курица не замочит ног». Сходство этих финансовых систем состоит в том, что их валюты больше не рассматриваются постоянными мировыми инвесторами как прибыльные убежища для «блуждающего» доллара, стремящегося спрятаться от возможных опасностей намечающейся рецессии в США. Как известно, рыба ищет где глубже, человек — где лучше, а доллар — где выгоднее и надежнее. Для него лучше не значит надежнее. Риски иногда делают некоторые крупные проекты неприемлемыми. Инвестиционные вложения, а именно: скупка облигаций и крупные кредиты под конкретные проекты, — совершаются в двух направлениях: на коротком отрезке времени (от года до двух лет) и на длинном (десять и более лет). Сам доллар, опосредованно подвластный политике правительства США и лично президенту Дональду Трампу, спровоцировал обвал валют в странах, которые много лет оставались надежным хранилищем американских инвестиций. Следствием этого стало сравнивание доходности обеих форм инвестиционных вложений, то есть «коротких» и «длинных», что подрывает их смысл. В конечном счете более доходны именно «длинные» инвестиции, но агрессивная политика самой мощной экономики мира поставила этот экономический тренд под сомнение. Инвесторы стремятся свернуть долгосрочные проекты, а короткие — уменьшить по протяженности в разы. Ликвидность вложений на фоне буйства санкций и явных внутренних предрецессионных проблем в США становится все более сомнительной. Ссоры с Россией и Турцией, попадание ЮАР в орбиту этих скандалов приводят к тому, что инвесторы предпочитают выжидать. Те же, кто уже вложил свои средства, выставляют облигации и долговые обязательства на распродажу. Это и есть первый оттенок черного в инвестиционной политике. За ним вплотную следует второй — торговая война, развернувшаяся между двумя сильнейшими мировыми экономиками США и Китая. Ни Дональд Трамп, ни Си Цзиньпин не намерены пока отступать ни на йоту. Китайцы не привыкли к тому, чтобы их ежегодный экономический рост падал ниже семи процентов. Там уже несколько поколений знают, что в следующем году они будут жить лучше. Американская политика подвергает эту убежденность сомнению, что недопустимо в стране, которая продолжает жить в неизменном идеологическом режиме китайского социализма. Социализм по-китайски — это долгосрочная идейная и экономическая основа древнейшей империи, которая не позволит вставлять палки в свои могучие колеса. Поднятие пошлин на китайские экспортные товары в США на сумму 200 миллиардов долларов наносит серьезный ущерб экономике КНР. Ответ будет таким: рукотворная девальвация юаня (то есть его регулируемый дефицит и соответствующий этому рост цен на внутреннем рынке) и отказ населения приобретать любую американскую продукцию на территории страны. С учетом того, что жизнедеятельность народа в Китае контролируется государственно-партийными структурами очень строго, а китайцы в основном дисциплинированны и исполнительны, успех «пропаганды независимости» очень вероятен. А то, что не востребовано, всегда отмирает. Таким образом, американский экспорт перекочует на дорогие китайские склады, а разного рода госкомиссии заставят либо утилизировать товары, либо за счет поставщиков эвакуировать на другие, некитайские, рынки. Удар будет смертельным. К тому же Китай вводит встречные пошлины на огромный перечень американских товаров. Зеркальный ответ. Но ни США, ни Китай пока ни о чем не договорились. Большая часть американских бизнесменов поддерживает Трампа в его антикитайской политике, полагая, что она еще слишком мягка. Им всерьез надоел китайский конкурент как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Это очень напрягает инвесторов, которые экстраполируют ситуацию на Европу, с которой у Штатов тоже возникли проблемы по торговым пошлинам, и отказываются от длинных инвестиций, а старые стремятся завершить. Но есть и третий оттенок черного в инвестициях в развивающиеся страны. Это, как ни странно, потеря выгоды для инвесторов от вывода средств из вложений в растущую доходность американских облигаций. Экономика Штатов дала вполне прогнозируемый рост, и самые крупные доходы можно получить только от денег, вложенных в нее, а не в шаткие зарубежные проекты. Примеру самих американцев последовали и крупные инвесторы из транснациональных корпораций и мировых финансовых институтов. Населению Штатов больше неинтересны валютные колебания в России, Турции, ЮАР, Аргентине и в ряде других стран, а отношения с ЕС и Китаем настолько неопределенные из-за политики Трампа, что лучшей инвестиционной корзиной становится собственная. Однако не стоит забывать, что именно в свое время стало причиной рецессии в Америке. Тогда плотность вложений в облигации и акции крупных компаний и банков достигла критической массы. Пока эта пирамида растет, но если отношения США с потребителями их инвестиций не изменятся, то общемировой кризис может повториться в десятикратном выражении. Беда в том, что одна из крупнейших мировых экономик все больше зависит от политической конъюнктуры администрации Дональда Трампа, а это никогда не содержало долгосрочных экономических перспектив. Собственно, это правило общее для всех. Лишь сильнейшая экономика Китая с его дисциплинированным населением выдерживает такое давление политики на экономику. Ну, а четвертый оттенок — цвета нефти. Дешевеющее топливо при укрепляющемся долларе, а это связанные напрямую явления, делает инвестиции в его добычу в России, Азербайджане и Иране очень сомнительными. Пока цены регулируются картельным соглашением ОПЕК+ и сдерживанием добычи сланцевой нефти США, но Венесуэла и Иран уже вынудили обратиться к их национальным ресурсам, то есть к нерастраченным квотам. Многих интересующихся проблемой удивляет, почему Россия, крупнейший добытчик и поставщик, вкладывает огромные средства от имени Роснефти и других заметных компаний в венесуэльские и иранские (да и не только) разработки. Ответ лежит на поверхности так же, как арабская нефть по отношению к русскому глубинному бренду: любых ценовых колебаний, вызванных политической конъюнктурой, следует избегать путем вложений в более дешевые и доступные энергетические проекты. Это уравнивает возможности и делает инвестиции выгодными для всех участников — от частных до государственных и корпоративных. Отсюда и политически мотивированная агрессия США в отношении упомянутых стран. По существу, контракты с ними в значительной степени гасят эффект американских санкций по отношению к России. Да и не только к ней: к тому же Китаю, к известным торговым интересам Франции и Германии. Там есть, правда, и свои нюансы. В настоящее время падение цены на нефть и опасность этой тенденции в будущем году делают крайне ненадежными инвестиции в страны, зависящие от своих энергоресурсов, а Россия, к сожалению, относится именно к ним. Вот такие сегодня существуют четыре черных оттенка инвестиционных вложений во многие экономики мира, за исключением самих США. Для Трампа сейчас это очень важно, потому что покидать Белый дом в ближайшее время он не намерен и должен заручиться поддержкой национального бизнеса. Пока это ему удается — до 70% американцев готовы поддержать его. Большая часть из них занята как раз в бизнесе. Все это убедительно свидетельствует о том, какое громадное влияние имеют США в мире и кем они поддерживается в инвестиционной политике. Здесь ответ очевиден: мировыми финансовыми институтами и их известными политическими апологетами. Только острый внутренний конфликт в этой чрезвычайно закрытой среде может внести некоторые изменения в общий климат. Инвестиции лишь отражают тенденции, которые зависят как от сложных экономико-математических расчетов, так и от политически мотивированных решений. Андрей Бинев, журналист, аналитик