Сильное правительство для интересного времени: итоги пяти лет и прогноз на будущее

Обсуждение итогов пятилетней работы правительства РФ, с которым мы прошли через самые турбулентные, самые полные событиями и решениями годы из последних 20–30 лет, необходимо не только и не столько ради "красивой даты", но и чтобы понять, как развивалась и как будет развиваться российская экономика как минимум в следующее пятилетие.

Новое на смену старому

Новое правительство во главе с Михаилом Мишустиным пришло, когда сама ситуация потребовала существенного изменения логики функционирования экономики России, а значит — и механизма управления ею.

Старая модель основывалась на нескольких идеях.

Первая — использование стратегических преимуществ российской экономики для ее структурной трансформации и на этой основе — интеграции в мировую экономику (включая рациональное импортозамещение). Именно этим объясняется, например, зависимость от ввоза комплектующих в реализации экспортно ориентированных проектов, самый яркий пример — самолет Sukhoi Superjet 100. Также здесь можно отметить и смещение импорта "вниз" по технологическим цепочкам производства готовой продукции, когда импортозамещая (хоть автомобили, хоть краску), российские производители все сильнее попадали в зависимость от импорта комплектующих, сырья и так далее.

Вторая — обеспечение широко понимаемой стабилизации. Например, социальной — за счет ликвидации массовой бедности; бюджетной — через обеспечение гарантированного выполнения бюджетных обязательств через очень консервативную экономическую политику и формирование резервов; макроэкономической — посредством последовательного снижения инфляции.

К 2019–2020 годам выявился ряд недостатков этой модели. Прежде всего, она уже не могла обеспечить достаточно интенсивный экономический рост. Одновременно, несмотря на практически ликвидированную массовую бедность (доля абсолютно бедных снизилась до 12%), оставалась и воспроизводилась "предбедность" (в том числе среди работающих на низкопроизводительных местах и, соответственно, плохо оплачиваемых), достигшая 40%.

Отсюда — задачи, объективно вставшие перед новым правительством. Они определили специфику его состава и структуры и очень ярко выраженное своеобразие характера действий.

Сохранив макроэкономическую стабильность, сконцентрировать ресурсы и осуществить довольно масштабные инвестиции в технологические производства и в инфраструктуру. При этом технологическая модернизация должна была обеспечить максимальный макроэкономический эффект от роста инвестиций, а новые технологии финансового контроля — обеспечить строго целевое использование средств.За счет сотрудничества с несырьевым бизнесом обеспечить максимальный мультипликативный эффект от госинвестиций, рост эффективности, формирование "нового среднего класса".Рост производительности труда должен был обеспечить условия для повышения реальной заработной платы и благосостояния населения без усиления инфляции.

Такая структура была призвана и, согласно разного рода расчетам, могла обеспечить темпы роста экономики страны порядка 3,0–3,5% в год в течение 5–7 лет с опережающей динамикой инвестиций (+1,0–1,5% к приросту ВВП, до 4,0–6,0% в год) и выходом инфляции на устойчивые 4,0–4,5%.

Однако уже с весны 2020 года российская экономика попала в зону непрерывных потрясений — задачи развития пришлось решать (и решать довольно успешно) прямо на фоне антикризисных действий.

Не по плану

Сначала на РФ вместе с остальным миром навалилась пандемия COVID-19. Казалось бы, сочетание локдаунов, срыва кооперационных поставок и падения до минимума мировых цен на нефть должно было привести к значительному падению ВВП и, главное, благосостояния населения. В реальности благодаря активнейшим антикризисным усилиям спад был сосредоточен в 2020 году (сокращение ВВП составило 2,7%) и быстро сменился экономическим подъемом в 2021 году (+5,9%).

Следующим шоковым фактором стали введенные против России (в связи с СВО) западные экономические санкции. По замыслу, они, помимо передела мировых рынков энергоносителей, должны были привести к четырем типам эффектов: отсечению России от рынков высоко- и среднетехнологической продукции (а это должно было вызвать разрыв кооперационных цепочек и остановку соответствующих производств); дестабилизации торгового баланса (а в итоге — к обвалу рубля и скачку инфляции); существенному падению жизненного уровня населения и провоцированию массового недовольства.

В какой-то момент казалось, что "это может сработать". По состоянию на апрель-май 2022-го спад ВВП, по наиболее паническим оценкам, прогнозировался в том году в 20–25% (и еще несколько процентов в 2023-м). По более сбалансированным оценкам, спад должен был составить 7,5–8% при инфляции 20–25% и безработице 7,5–8% в 2022 году и 1,5–2,0% при инфляции 8,0–8,5% и безработице 8–8,5% в 2023 году.

Реально столь жесткие прогнозы не оправдались. При всей напряженности последних лет спад был ограничен в 2022 году (–1,2%), а с 2023 года начался довольно интенсивный экономический рост (ВВП в 2023-м — +3,6%, в 2024-м — около +4,0%), правда, с риском существенного замедления в 2025–2026 годах (+1,5–2,0% в год, отчасти из-за чрезмерно жесткой политика Банка России).

Такой результат (дважды подряд!) был достигнут благодаря удачно нащупанным балансам между "ручной" пересборкой отраслевых цепочек и свободой частной инициативы в "перенастройке" кооперации; сохранением финансовой стабильности (подавление инфляции, стабильность бюджета) и поддержкой приоритетных секторов и видов деятельности. Также способствовало равновесие между содействием механизмам ослабления и обхода экономических санкций и формированием механизмов взаимодействия с дружественными странами; решением текущих задач и параллельным формированием технологических и инвестиционных заделов на будущее.

Конкретно в сложившихся крайне непростых условиях можно говорить о следующих характерных чертах "стиля" работы правительства.

Императив поддержания уровня жизни людей. Отсюда, в частности, поддержка малого бизнеса в условиях пандемии коронавируса, сохранение привычных жизненных стандартов в условиях СВО и системных санкций. Также можно отметить опору на работающих горожан: средний класс и на "верхнюю часть" нижнего класса. Здесь же — активное противодействие бедности, широкое применение как монетарных, так и немонетарных мер, повышающих доступность социальных благ (высокотехнологичной медицины, образования и так далее).Сохранение экономической свободы, максимально осторожное ее ограничение даже в сложные периоды (в части валютных операций, например).Усиление финансового контроля, особенно в плане "государственных денег"; регламентация и цифровизация государственного управления.Работа с отраслевыми цепочками производства критически важных товаров (средств защиты, оборудования и медпрепаратов в период COVID-19, военной продукции, гражданских самолетов и так далее сейчас) с выявлением и "расшивкой" узких мест за счет кооперации, точечных проектов и целевого импорта.Формирование выделенных каналов финансирования приоритетных отраслей и проектов.Акцент на развитие инфраструктур — транспортных, как внутри страны (аэропорты, Восточный полигон, порты), так и внешних (Южный транспортный коридор), цифровых, финансовых.Вовлечение бизнеса (включая только формирующийся) в решение задач национального масштаба (отсюда — Агентство стратегических инициатив).Формирование потенциала долгосрочного развития, в том числе через выработку и запуск национальных проектов.

Ожидаемые вызовы

Однако жизнь не стоит на месте, и само время становится все более интересным. И это турбулентное и содержательное время формирует новые вызовы, с которыми будет работать российское правительство в ближайшие годы. Очень тезисно (и избегая и так всем известных сюжетов) отмечу, что речь идет о следующем.

Немедленным вызовом является адаптация к серии прицельно сфокусированных санкций — перестройка цепочек поставок, формирование защищенных партнерств, поддержка экспорта на новые рынки и другое.

После завершения СВО нужно будет не допустить "послевоенной просадки" из-за преждевременной и слишком жесткой финансовой стабилизации (как в Великобритании в конце 1940-х годов). Важно вовлечение ветеранов СВО — социально и шире — в бизнес, модернизацию экономики и общества. Необходимо встраивание нового производительного бизнеса — так называемого народного ВПК — в гражданскую экономику (дроны, цифровая связь и управление, транспортные средства) и оборонный комплекс; обеспечение условий для модернизации и масштабирования соответствующих бизнесов, включая "укрупнение" через дружественные слияния.

Высокое внимание должно получить и обеспечение модернизации, повышение эффективности рабочих мест, в том числе за счет роботизации и цифровизации (на это уже направлены соответствующие нацпроекты). Стоит ждать модернизации системы профессионального образования и подготовки кадров в соответствии с перспективным спросом на труд, ликвидации "предбедности" работающего населения.

Правительству также предстоит выстраивать системы управления трудовой миграцией (целевое заполнение низкостатусных и/или незаполненных рабочих мест) и выноса трудоемких производств в трудоизбыточные дружественные страны.

Среди вызовов — и обеспечение эффективного суверенитета за счет выстраивания кооперации с дружественными странами ("массовая" электроника), создания транспортных коридоров, формирование систем взаимозачетов в торговле со странами-партнерами.