Юрист Ляхманов рассказал о последствиях новых санкций для российской ИТ-сферы
Новые санкции включают в себя множество аспектов. Главный из них — расширение спектра возможного применения вторичных санкций против зарубежных финансовых институтов (банков) за транзакции с российскими заблокированными лицами, а также сделки с военно-промышленным комплексом (ВПК) России и по отдельным товарам. За последние два года Россия переориентировала свои цепочки поставок и экономические связи на страны бывшего СНГ, а также на Китай, Индию и ОАЭ. В рамках новых маршрутов наибольший рост получили поставки подсанкционных товаров и технологий. Работа в этом направлении началась еще в 2023 году: тогда минфин США получил возможность запрещать открывать корпоративные счета банкам из третьих стран, которые осуществляют операции с российскими бенефициарами в рамках сделок в ключевых технологических и сырьевых секторах. Также у минфина США появилась возможность вводить блокирующие санкции против таких финансовых организаций. В начале 2024 года эти полномочия привели к тому, что зарубежные, в том числе китайские банки начали приостанавливать платежи, связанные с российскими лицами. 12 июня США расширили основания для вторичных санкций. В настоящее время можно предположить, что новый пакет санкций существенно усложнит поставки товаров в Россию. Он расширяет возможности для применения вторичных санкций, и поскольку отрасли, не затронутые ими, уже практически исчерпаны, Управление по контролю за иностранными активами (OFAC) будет сосредотачиваться на контроле за соблюдением действующих ограничений. Наибольший отклик в СМИ нашли санкции против Московской биржи. Согласно новым ограничениям, теперь на ней нельзя торговать валютные пары с участием доллара США. Несмотря на то, что ограничения действительно могут негативно повлиять на спред рубля и конвертируемых валют, а также на определение курсовой пары рубль-доллар, сейчас проблема кажется несколько преувеличенной, а сами ограничения носят, скорее, популистский характер. В большинстве стран валюты в любом случае торгуются на внебиржевых площадках. Например, крупнейшие биржи США NYSE и Nasdaq не торгуют валютой, как и Лондонская биржа. В России исторически сложилось, что первые биржевые операции были связаны с валютой и проводились на ММВБ, которая впоследствии стала Московской биржей и захватила рынок валютной торговли через демпинг комиссионных тарифов. Сейчас разница "формального" и "покупного" курса (спреда) вырастет, но экзистенциальных проблем новые ограничения не принесут. Банки наладят технологии торговли без ориентации на биржевой курс в ближайшее время. Наиболее прогнозируемый ответ на новые ограничения в части финансовой системы — сконцентрированные усилия по легализации оборота криптовалют и сделок с ее применением. Сейчас российское законодательства о цифровых финансовых активах не позволяет проводить свободные расчеты с использованием криптовалют. На скорость легализации также влияют риски утери контроля ЦБ над монетарной политикой и транзакциями. С учетом ситуации кажется совершенно логичным в ближайшее время легализовать промышленный майнинг криптовалют и разрешить использовать криптовалюты официально как минимум для внешнеторговых сделок. Также имеет смысл подумать о создании централизованной государственной криптовалютной биржи. Скорее всего, такая биржа потребует полноценной идентификации участников торговли. Кроме того, новый пакет санкций значительно расширяет ограничения, связанные с программным обеспечением (ПО). Судя по недавним обвинениям Amazon со стороны линейного сотрудника в сознательном нарушении санкций в отношении России, ситуации, связанные с формальным выполнением санкционного комплаенса, перестали быть секретом даже внутри самих компаний и тем более очевидны для регуляторов западных стран. Судя по пресс-релизу минфина США, с сентября 2024 года под полный запрет попадет предоставление любому лицу в РФ услуг ИТ-консультирования и проектирования, услуг ИТ-поддержки и облачных сервисов для программного обеспечения для управления предприятием, программного обеспечения для проектирования и производства со стороны резидентов США и дочерних компаний. Сейчас можно предположить, что ограничения коснутся прежде всего САПР, ERP-систем управления ресурсами предприятия, CRM-систем управления взаимоотношениями с клиентами, а также программ бизнес-аналитики. При расширительной трактовке под ограничения могут попасть системы вроде JetBrains, такие облачные сервисы, как MS Azure, Active Directory, Amazon Cloud, а также программное обеспечение с возможностью совместного использования и открытым исходным кодом, такое как Docker. Пока остается под вопросом возможность сертификации по итогам обучения, связанного с зарубежными технологиями: неизвестно, можно ли будет сдать экзамен Linux Foundation c территории России и с российским гражданством, получить сертификат PMP или Azure и так далее. Формально услуга по сертификации может трактоваться как "ИТ-консалтинг". Важно отметить ограничения, связанные с реэкспортом разработок с частичным использованием американских технологий: такие технологии считаются предметом санкций, если содержат хотя бы 10% американских разработок. Это значит, что абсолютное большинство микроэлектроники промышленного назначения будет запрещено к поставке в Россию, поскольку она так или иначе содержит американские патенты в производстве, схемотехнике и реализации. При этом ПО, которое используется физическими лицами на территории России, пока попадает под исключения: Gmail и YouTube пока продолжат работу. Android, IOS и Windows для обычных пользователей тоже продолжат свою работу. А вот с публикацией российскими разработчиками игр в Steam и на других площадках цифровой дистрибуции потенциально могут возникнуть проблемы: широкая трактовка нового пакета позволяет отнести публикацию к "облачным услугам для предприятий". Кроме того, пакет вводит дополнительные требования к должной осмотрительности: контрагенты и банки обязаны проводить полноценную процедуру исследования деятельности клиентов (CDD), которая должна выявить как конечных бенефициаров сделки, так и ее экономический смысл. На практике это означает, что многие компании просто откажутся от оказания услуг на территории России. Как правило, это проще, чем выстраивать санкционный комплаенс и проводить подробный CDD. Фактически новые санкции представляют из себя очередной виток длящегося более десятилетия экономического противостояния между США и Китаем. Так, Гита Гопинат, первый заместитель директора Международного валютного фонда, в своей недавней программной речи в Стэнфордском университете отметила, что некоторые страны пересматривают политику своей зависимости от доллара США при проведении международных операций и формировании валютных резервов. Новый пакет санкций направлен, прежде всего, не на изоляцию России и ее принуждение к тем или иным политическим шагам, а к фрагментации экономики формирующегося союза незападных стран. При этом точка, в которой США могли применить к России методику "доктрины шока" с резкими политическими и экономическими изменениями, давно прошла. Мы перешли в режим длительного противостояния на выносливость, а не на силу. Скоординированные автономные группы политических и экономических элит продолжают играть доминирующую роль в мировой политике, и в ближайшие годы эта ситуация, вероятно, усилится. Санкционные и экономические издержки, подталкивают государства к осторожному, выжидательному поведению, а отсутствие понятного и доступного образа будущего постоянно снижает количество доступных ресурсов на крупные конкурентные усилия, включая полномасштабное военное противостояние между странами-гегемонами. Несмотря на декларируемое назначение санкций, состоящее в "изменении внешнеполитического курса", уже очевидно, что экзистенциального ущерба они не нанесут. Автор: главный юрисконсульт практики интеллектуальной собственности юридической компании ЭБР, преподаватель образовательной платформы Moscow Digital School (входит в Ultimate Education) Кирилл Ляхманов
