За год спецоперации город Севастополь — главная база Черноморского флота, где живут семьи моряков, — стал одной из основных целей для украинских атак. Практически все беспилотники сбивают над морем еще на подлете к берегу, а попытки Киева организовать диверсионные ячейки успешно раскрывают органы госбезопасности. Хотя на случай, если Запад все же начнет поставлять способные достигнуть Крыма ракеты, здесь приводят в порядок бомбоубежища. О том, что происходит в условиях СВО в легендарном, пережившем две героические обороны Севастополе, как город помогает новым регионам России и каким видит их будущее, в интервью ТАСС рассказал губернатор Михаил Развожаев.
— Михаил Владимирович, несколько дней назад мы слушали очередное послание главы государства Федеральному собранию, которое многие уже назвали рубежным. Что наиболее важное услышал в речи президента Севастополь?
— Главное — мы получили подтверждение того, что цели спецоперации пересматриваться не будут. А если у Киева появятся какие-то ракеты, которые им сегодня обещают янки, и они будут угрожать в том числе Севастополю, то границы боевого соприкосновения будут нашими войсками стремительно отодвигаться. Глава государства сказал о планах националистического режима Зеленского на Севастополь и Крым как о следующих главных целях нацистов после Донбасса, внесенных во все их замыслы. Это было, что называется, "на бумаге". И это снимает последние вопросы о том, зачем было необходимо проведение СВО, — если у кого-то они еще оставались.
— СВО началась ровно год назад. Какова сегодня обстановка и настроения в городе, который постоянно подвергается атакам и провокациям со стороны Украины? Есть ли настороженность, обеспокоенность среди жителей? Много ли таких, кто принял решение уехать из города, опасаясь за собственную безопасность?
— На протяжении всего года, да и сейчас обстановка спокойная, город живет своей жизнью. Все работает — театры, музеи, библиотеки, строятся и вводятся новые социальные объекты. Ничего в общественном пространстве не говорит о том, что есть ограничения или особый режим жизни, связанный с СВО. После первой атаки на штаб Черноморского флота мы ввели "желтый" уровень террористической опасности и средний уровень реагирования по указу президента, это выразилось в сплочении всех силовых ведомств, в ряде мер, которые мы принимаем, но людям это не видно, эта такая большая работа "за кадром". Конечно, более тщательно стал происходить досмотр грузового транспорта, отдельные мероприятия проводятся по подозрительным автомобильным номерам, особенно — украинским номерам, которые остались после воссоединения Крыма с Россией. Мы долгое время относились к ним достаточно либерально, сейчас — с особым вниманием.
Севастопольцы в 2014 году сделали свой выбор и готовы всегда отстаивать право быть частью России. Что касается вопроса насчет тех, кто уехал из города по соображениям безопасности, мы фиксируем небольшой отток людей. Из школ забрали порядка 200 детей. Это скорее говорит о том, что люди, которые здесь жили временно и имеют квартиры "на материке", просто приняли решение на этот период вернуться к своему месту жительства. В Севастополе такая практика распространена, когда семьи с хорошим достатком покупали квартиры, дети с матерями находились здесь, а глава семейства работал, к примеру, на Севере на вахте. Радикально на жизнь города и на настроения это никак не влияет.
— В этом году в обиход в новом смысле вошло слово "ждун" по отношению к тем, кто ждет прихода ВСУ. Есть ли "ждуны" в Севастополе? Кто эти люди?
— Я не буду идеализировать ситуацию, уверен, что они есть. Периодически сотрудники УФСБ России по Крыму и Севастополю обезвреживают группы, которые готовятся к подрывной деятельности. Об одной такой группе была информация в СМИ, к сожалению, это оказались местные жители, которые были завербованы через специальные украинские сайты и пытались партизанскую ячейку организовать.
Есть подверженные определенному влиянию молодые люди. Были случаи, когда в начале СВО резали колеса машин, на которые патриотическая символика была нанесена. Надо отдать должное нашему правоохранительному блоку — достаточно жесткая реакция привела в чувство тех, кто хотел радикально такими действиями высказываться.
Мы видим единичные какие-то надписи, которые появляются в парках, на лавочках, пишут что-то про ВСУ. С этим тоже работаем, и ситуация контролируемая. В основном, конечно, надписи подпитываются не моральным убеждением, а финансированием политтехнологических проектов, которые реализуются разными способами, а люди пытаются таким образом заработать легких денег. В чем они и признаются. Идейных мы пока не встретили.
Конечно, есть люди, которые до 2014 года переехали сюда из западных областей Украины. Киев вел политику украинизации Севастополя, старался на средние и руководящие должности расставлять выходцев именно из этих регионов. Периодически это "выстреливает", но не могу сказать, что явление массовое, это абсолютное меньшинство севастопольцев.
— Недавно страны Запада заявили о передаче Украине танков производства США, Германии и Великобритании. В Вашингтоне считают, что Киев вправе использовать эту технику для "освобождения" своей территории, включая Крым. Что об этом думают в Севастополе?
— Мы верим в наши Вооруженные силы, особенно верим ребятам, которые сейчас на линии фронта. Севастопольцы постоянно в контакте с передовой, львиная доля семей в городе так или иначе связана с флотом, с другими частями, которые дислоцируются в городе. Большое количество друзей, родственников, сослуживцев у севастопольцев сейчас на линии боевого соприкосновения. Идет обмен информацией, это подпитывает настроение города. Оно позитивное. Люди слышат, что и волонтерская работа всей страной организована.
— Попытки атак украинских БПЛА были направлены и на объекты жизнеобеспечения, в том числе Балаклавскую ТЭС. Насколько сегодня можно говорить о том, что важнейшие объекты Севастополя защищены от подобных атак? Есть ли некий "план Б" по обеспечению города водой, электричеством, теплом и газом на случай, если какие-то объекты будут повреждены?
— Системы резервирования всегда продумываются на случай ЧС, непредвиденных ситуаций. Рабочая схема по резервированию тех или иных источников, безусловно, есть — это, конечно, документы для служебного пользования. Но я точно понимаю, как при той или иной ситуации мы будем действовать.
Другой вопрос, что основные устремления — это военные объекты, что мы видим по регулярным атакам беспилотников. Один раз был нанесен удар по Балаклавской ТЭС. Это, конечно, неприятно, и понятно, что такой источник генерации не хотелось бы даже на какой-то ремонтный период приостанавливать. Но даже если бы ТЭС вдруг остановилась, город бы без электроэнергии не остался. Потому что есть энергомост с материком, есть сейчас перетоки и с новыми территориями.
Другой вопрос, что диверсий сейчас нельзя допускать, потому что при стабильной работе Балаклавской ТЭС энергосистема более устойчива. Но после этого инцидента были соответствующие поручения, меры по усилению защиты этого объекта Министерством обороны приняты. На сегодня мы не фиксируем новых попыток серьезных даже, потому что очевидно, что враг не пройдет.
— После ряда атак Севастополь серьезно занялся бомбоубежищами. В каком они сейчас состоянии? Что удалось сделать? Не думаете ли вы, что восстановление бомбоубежищ является чрезмерной мерой?
— Когда ведутся боевые действия, чрезмерных мер не бывает, и мы должны быть готовы к разным сценариям. Хорошо, если они никогда не реализуются. Но мелкие американские чиновники постоянно поднимают тему передачи Киеву ракет большой дальности, которые теоретически будут достигать Севастополя, несмотря на эшелонированную защиту ПВО. К этому моменту мы должны понимать всю систему наших укрытий.
В основном укрытия расположены в многоквартирных домах, и не могу сказать, что там все в идеальном состоянии. Этой темой вообще никто не занимался годами, а 30 лет при Украине большая часть подвалов просто стала коммерческими объектами и выведена даже из коммунальной системы, не говоря о том, чтобы использоваться в качестве укрытий.
Мы постарались привести все подвальные помещения в порядок: освободили их от мусора, где возможно — установили скамейки, стулья, поменяли входные двери. Разработали памятки, которые были размещены на всех подъездах, везде поставили указатели, где ближайшее укрытие. Я лично ездил, инспектировал, каждый глава района отвечал за свой сектор.
Есть порядка 15 хороших объектов, они в основном расположены в центре города и были закреплены за разными ведомствами, в том числе и городскими. Это укрытия большой вместимости и при необходимости могут использоваться для эвакуации людей, которые в момент потенциальной атаки будут находиться на улице.
Мы обратились в федеральный центр с просьбой сделать федеральную целевую программу по приведению в порядок этих убежищ и по оценке потенциальной защитной функции домов или подземных парковок.
На самом деле севастопольцы с большим энтузиазмом отнеслись к приведению в порядок бомбоубежищ. Никто не паниковал, все говорили: "Отлично, правильно, давно надо было". Здесь люди многое повидали — и в 2014 году, и в период блэкаута, и во время "Русской весны". Были на блокпостах, стояли с оружием в руках, готовились защищать город от любых непрошеных гостей. Опять же, много семей военных живут в городе, люди к этому относятся совершенно адекватно.
— Одним из первых украинской атаке подвергся штаб Черноморского флота. Знаем, что вы контактируете с военными, каждый раз оперативно сообщаете о сбитых украинских беспилотниках. Как вы считаете, сделал ли флот вывод из той атаки? Севастополь сегодня более защищен, чем тогда, в День ВМФ?
— Атак было две, как вы знаете. Выводы, конечно, сделаны. Сейчас подлет со стороны бухты невозможен. Мы видим, что уже вообще к территории Севастополя, к городской инфраструктуре, ко входу в бухту ничего не долетает и сбивается гораздо раньше. Меры, безусловно, флот принял.
Сейчас работа ведется очень профессионально, в том числе и по линии подавления, усиления вооружения. Детали раскрывать, естественно, не могу. Мы видим сейчас по изменению ситуации, что нет уже результативных попыток и даже случающиеся атаки беспилотников происходят на серьезном удалении от берега.
— Не секрет, что за атаками на Севастополь стоит высшее военно-политическое руководство Украины. Что вы сказали бы Зеленскому и Залужному, если бы их встретили?
— Первая реакция чисто мужская — съездить в морду. Я этих людей просто презираю. Они продали свою настоящую Родину за 30 серебреников. Вообще, конечно, я бы им [Зеленскому и Залужному] порекомендовал просто уезжать подальше и побыстрее, бежать, менять паспорта, может быть, пол поменять — на Западе эти тенденции в тренде, востребованы. А иначе — персональный Нюрнберг — этим все для них закончится.
Я понимаю, что для военно-политического руководства Украины Севастополь — это "красная тряпка", символ. "Карфаген должен быть разрушен", — в их головах, наверное, звучит. Потому что Севастополь — это место, где началась "Русская весна". И, наверное, они Севастополь ненавидят даже сильнее, чем Донецк и в целом Донбасс. Потому что из Севастополя пошли все процессы, которые мы сегодня наблюдаем, до создания русского мира на этой земле. Я имею в виду Крещение Руси, создание азбуки Кириллом и Мефодием.
Опять же, все читали в интернете, что Америке тут вообще города не надо, а надо все разрушить и построить здесь базу американского флота. Как к этому относиться?
— Осенью прошли референдумы о воссоединении новых регионов с Россией. Донбасс, Херсонская и Запорожская области пошли по пути Крыма. Замечаете ли какие-либо ошибки, недоработки в действиях властей этих регионов? С точки зрения опыта Севастополя и вашего опыта, как губернатора города, какие советы могли бы дать?
— Я коллегам не рекомендовал бы уходить в длительные переходные периоды с точки зрения применения украинского законодательства. После 2014 года ситуация в Севастополе была несколько иной, очень либеральные были подходы, длительный переходный период по вопросам имущества, оформления тех или иных документов, льгот и всего остального. Все это, на мой взгляд, сильно затянулось. Сегодня это тормозит развитие города, порождает огромную волну мошенничеств и спекуляций, потому что появляются все новые и новые украинские бумаги. Условно — не успеешь выбрать участок для строительства нужного социального объекта, к примеру, собираемся разместить школу, как через две недели там оказываются три или четыре земельных участка, которые были выделены по украинским документам 2012 года. Просто человек сидел и не приходил их оформлять и регистрировать.
Мы сейчас работаем с правоохранителями, и 99% таких людей — это мошенники. Но есть, и правда, такие ситуации, когда люди не оформляют участки, а потом их находят мошенники и говорят: "У тебя же есть акт, пойдем мы сейчас с ним поработаем и заработаем себе денег". Вот этого точно нельзя допустить, должен быть короткий переходный период — полгода или год, сколько нужно на принятие решения. Все, кто хочет и заинтересован, это сделают. Остальное — это только задержка развития.
Также вся инфраструктура — это объекты жизненного обеспечения: электричество, газ, вода, все объекты ЖКХ, конечно, на первом этапе должны быть консолидированы у государства, властей субъектов. Иначе контролировать и наводить порядок будет достаточно сложно.
— Полуостров активно помогает новым регионам: юридические консультации, гуманитарные грузы, поставки товаров. Какую помощь оказывает Севастополь? Что считаете сейчас самым важным для вошедших в состав России субъектов?
— Cейчас очень важно, чтобы туда приезжали строители и помогали с инфраструктурой. Конечно, там сейчас дефицит строительных кадров. Вы знаете, что со всей страны под руководством Министерства строительства и под кураторством вице-премьера Марата Хуснуллина группировка строительная наращивается и прежде всего для работы на объектах.
Севастополь вначале оказывал шефскую помощь Старобельскому району Луганской Народной Республики. В прошлом году за счет привлеченных внебюджетных средств отремонтировали два детских садика, фасад и кровлю центральной районной больницы.
Во второй половине года мы приняли решение помогать Мелитополю и Мелитопольскому району Запорожской области. Соответствующее соглашение с врио губернатора Запорожской области Евгением Балицким и с главами соответствующих администраций подписали. За прошлый год в городе Мелитополе мы детский сад привели в порядок, школу. А также поменяли крышу одной школы в Мелитопольском районе. Кроме того, занимались коммунальным хозяйством, поставкой необходимых материалов для подготовки к зиме. Больше десяти единиц техники коммунальной передали Мелитополю и району: водовозки, комплексные дорожные машины новые для обслуживания дорог.
Кроме того, команда севастопольская помогала проводить референдум в Запорожской области и успешно справилась. Даже по итогам мой заместитель по внутренней политике Сергей Толмачев перешел работать первым замом в Запорожскую область. Там сейчас большой политический процесс предстоит в этом году — формирование всех органов власти, здесь тоже наш опыт понадобился, чтобы запустить эти процессы.
Понятно, что сейчас по логистике тяжеловато заниматься дальше Старобельском, поэтому в конце прошлого года обратился в администрацию президента, и приняли решение, что с этого года над Старобельским районом шефство взяла Карачаево-Черкесская Республика.
— Кто в правительстве Севастополя стал новым куратором подшефных территорий в новых регионах после перехода Сергея Толмачева на работу в Запорожскую область?
— Мы подготовили трехлетнюю программу по объектам, которые будем ремонтировать в Запорожской области до 2025 года. Запланировали с нарастающим итогом почти 800 млн рублей на три года, плюс у нас есть остаток федеральных средств, которые нам выделили в прошлом году, чтобы мы компенсировали затраты, которые понес бюджет. Но так как мы в прошлом году бюджетные деньги не тратили, а за счет внебюджетных средств от благотворителей выполняли все, те деньги, которые нам дала Федерация на возмещение, мы тоже направим в этом году на Мелитополь и Мелитопольский район.
В основном будем ремонтировать объекты ЖКХ: трубы, газопроводы, теплосети. И один большой важный объект — общежитие для учителей в центре Мелитополя, в которое потом будут специалистов селить, приглашенных из других регионов России.
Поскольку главный фокус задач — это стройка, куратором этой работы будет мой заместитель, который отвечает за строительство, Павел Иено. Он будет курировать эту программу, все мероприятия. Коммуникации по линии внутренней политики останутся в моем ведении, потому что мы постоянно общаемся с коллегами.
— Каким вы видите будущее Донецкой и Луганской народных республик, Херсонской и Запорожской областей? Как эти регионы, на ваш взгляд, будут развиваться в ближайшие пять-десять лет?
— Мне кажется, что потенциал Донецкой и Луганской народных республик, Херсонской и Запорожской областей огромный, это точно не будут дотационные регионы, потому что там и сельское хозяйство, и угольная промышленность, металлургическая, большой туристический и рекреационный потенциал. Для этого нужно закончить спецоперацию нашей победой и перейти к восстановлению полноценного народного хозяйства. А в будущем их ожидает хорошее развитие. На первом этапе понадобится федеральная поддержка, но в перспективе это будут сильные, мощные с профицитными бюджетами регионы.