Председатель совета директоров и контролирующий акционер группы компаний «БИПЭК Авто — Азия Авто» Анатолий Балушкин в недавнем интервью «Ленте.ру» заявил о рейдерском захвате его бизнеса в Казахстане. В числе бенефициаров он назвал экс-премьера республики и бывшего председателя Комитета национальной безопасности. Новые подробности этой истории Анатолий Балушкин рассказал в интервью «Ленте.ру».

В ноябре 2020 года вы остановили автосборочный завод в Казахстане и прекратили производство автомобилей LADA, Skoda, KIA и Chevrolet. С чем это было связано?

Основные моменты всей истории следующие: есть компания, которая создала с нуля автомобильную отрасль в Казахстане, обеспечила 5000 рабочих мест, построила автосборочный завод, построила все основные корпуса автозавода полного цикла в партнерстве с российским «Автовазом». Но за 8 месяцев до завершения проекта началась беспрецедентная атака на бизнес.

Профильное министерство вопреки законодательству одним своим письмом разорвало соглашение о промышленной сборке, затем 15-минутные WhatsApp-суды приняли сторону министерских. Позже «карманный банк» председателя Комитета национальной безопасности (КНБ), остановивший финансирование при имеющихся свободных лимитах и потребовавший одномоментного гашения кредита, также включился в судебные игры. В итоге даже имущество, не являющееся залоговым, было арестовано, и на все объекты компании зашла охрана банка.

Работа всех подразделений в Казахстане была остановлена. Бренды KIA и LADA, по которым у нас были эксклюзивные контракты, ушли группе компаний «Аллюр», интересы которой напрямую лоббировал премьер-министр Казахстана Аскар Мамин со своим заместителем Романом Скляром. Ради этого премьер-министр лично летал в Москву, чтобы ускорить вопрос перевода контракта LADA на опекаемую площадку. В итоге соответствующее соглашение между «Автовазом» и группой «Аллюр» было подписано 26 марта 2021 года опять же при участии Аскара Мамина.

Сегодня министр индустрии и инфраструктурного развития Каирбек Ускенбаев на заседании правительства Республики Казахстан сообщил, что «министерство проводит анализ всех соглашений о промсборке с целью смещения акцентов на обязательства по мелкоузловой сборке и производству компонентов. Иными словами, заводы-получатели преференций обяжут комплектовать собираемую технику деталями, выпущенными в Казахстане. Для увеличения локализации МИИР сформировал пошаговый план действий по производству автокомпонентов. Информация по итогам проведенной работы будет внесена в правительство до мая этого года».

Обратите внимание, только в мае этого года будут обсуждаться результаты их анализа, а мы в апреле 2020 года, когда этот же МИИР в одностороннем порядке разорвал наше соглашение о промсборке, уже достраивали завод полного цикла. В ноябре 2020 года Банк «Санкт-Петербург» принял положительное решение о предоставлении кредита на закуп технологического оборудования для CKD-проекта на сумму 2 миллиарда рублей, при условии урегулирования спора между группой и МИИР РК.

В январе 2021 года мы завершили строительство корпусов завода и могли приступить к монтажу оборудования. Сегодня наш новый завод уже работал бы в режиме CKD-сборки с необходимым уровнем локализации, с реальными объемами производства и новыми рабочими местами.

На вас давили?

Как раз после этого мне начали поступать те самые предложения, от которых обычно трудно отказаться: переписать все компании, имущество которых не было заложено в банке. Через фирму родного дяди и племянников глава КНБ получил контроль над новым заводом полного цикла (ничего не скрывалось, во всех бумагах так и фигурируют фамилии родственников — Масимов, Масимова) за 3000 рублей, а мы только в этот объект вложили почти 80 миллионов долларов собственных средств. А за 9000 рублей через ТОО «IRON BOX» клан Масимовых получил контроль и над логистическим хабом в 9 гектаров земли с железнодорожными путями. Еще два наших подразделения по аналогичной схеме попали под контроль этой семьи.

К сентябрю 2021 года все сделки были завершены. И тут же в Усть-Каменогорск из столицы Казахстана прибыли 15 человек в составе Межведомственной следственно-оперативной группы, которую возглавляли подчиненные председателя КНБ. В частности, руководил группой задержанный после протестных выступлений в Казахстане начальник пятого департамента КНБ Казахстана Руслан Искаков.

Послания из Эмиратов

Что происходило дальше?

Уже через несколько дней после их прибытия, 20 сентября прошлого года, восемь сотрудников компании были арестованы по мифическим обвинениям. Причем сам факт ареста признали только сейчас, спустя 5 месяцев после задержания. Семьи измотаны обысками, запуганы. К ним применялись пытки, есть факты избиения, нанесения вреда здоровью. Один из сотрудников компании, побывавший на допросе у этой «лихой» группы, найден повесившимся. Заведено дело о доведении до самоубийства, но до сих пор нет никаких результатов расследования.

После этого с номера, зарегистрированного в Арабских Эмиратах, в мой адрес стали поступать месседжи. Основную канву можно передать следующим образом: «залоги и так наши», «в истории с банком мы победили», «вся верхушка арестована», «мы все равно добьемся отмены твоего российского гражданства через председателя КНБ». В октябре Масимов, действительно, обратился к своим коллегам в России с этим вопросом.

Конечным бенефициарам я всегда прямо говорил, кто они есть на самом деле. Есть переписка с вымогателями, отправлявшими сообщения из Эмиратов. Вы можете ознакомиться с моим ответом им.

Почему в этой переписке вы называете адресата кот-баюн?

А как по-другому назвать? Сказочный кот-людоед, обладающий волшебным голосом: заговаривает и усыпляет своими разговорами и пением.

Мы никогда никого не боялись

Получается, что задолго до того, как полетели головы высокопоставленных чиновников, вы называли действия и людей своими именами?

Я не мертвого льва пинаю, у меня удобная чистая обувь, это моя неизменная позиция: несколько лет в открытую называю основных заказчиков этого рейдерства. Я прямо им говорил, что они шакалы и подшакальники: и во всех переговорах с банком-кредитором, и осенью прошлого года, когда «доверенные лица» Масимова, уже после задержаний моих людей, затеяли со мной переписку с арабского номера. Окончательная конфронтация произошла в сентябре, когда оппоненты были в апогее славы и всеми фибрами своих душ ощущали вседозволенность и безнаказанность. Их угрозы к тому моменту перешли всякие границы.

Тогда я им, премьер-министру Мамину и комитетчику Масимову, прямо заявил, что буду драться с ними везде, всегда, при любых обстоятельствах. Чтобы называть вещи своими именами, мне не нужно было ждать момента, когда эти «товарищи» потеряли портфели. Я строитель и производственник. Все эти игры, интриги и хитросплетения не для меня. У меня таблица умножения, в которой дважды два четыре и никак иначе, у меня факты, аудиторские заключения, экономика и мои люди, за которых я бился и буду биться. Мы никогда никого не боялись. Нам нужна только справедливость. Мы сами все сделаем, все обеспечим, построим. Мы понимаем свою социальную задачу. На Востоке Казахстана три тысячи человек одномоментно оказались без работы.

Казахстанцы поддержали нашу петицию, открытое обращение к президенту, ведь уже тогда, в 2020 году, была провозглашена концепция «слышащего государства». Коллектив в надежде быть услышанным обратился к Токаеву, была лишь одна просьба: объективно разобраться в ситуации на авторынке, провести гласную проверку всей отрасли. 45 тысяч подписей за 3 дня, достаточно было и 15 тысяч для легитимности открытого обращения, собрали бы и все 100 тысяч голосов поддержки, но сотрудники КНБ нас попросили остановить сбор подписей.

Петиция до сих пор размещена в сети…

Мы готовы к ней вернуться, не меняя ни слова. По-прежнему говорим о проверке автомобильной отрасли в Казахстане. Может быть, в этот раз нас услышат, когда в очередной раз актуализирована диалоговая позиция государства? Предприятие разрушено. Когда и кем будут восстановлены три тысячи рабочих мест?

Коллектив, который добился успеха и показал всем, как надо работать, обращается за справедливостью. Не шепчет на ухо, а в открытом диалоге обращается к слышащему государству. Мы верим президенту Токаеву, понимаем, что на момент наших первых обращений у него были связаны руки. Весь Усть-Каменогорск верит в возвращение рабочих мест. «Азия Авто» — это самые высокие заработные платы, самая социально ориентированная политика предприятия.

«Они сейчас запаслись попкорном»

«Азия Авто» не единственный автозавод в Казахстане?

В Костанае завод построен, в Алма-Ате… Но так или иначе в этих проектах участвует государство, в том числе через свои финансовые институты. В связи с этим вопрос: сколько Бипэк с Азией получили таких государственных денег. Ответ: зеро, ноль. У нас у единственных нет инвестиционных государственных денег, инвестиционные институты развития не участвуют в наших проектах. Все, что зарабатываем сами, вкладываем в проект. Очень четко понимаем все процессы.

Мы не только строим завод, но сразу решаем вопросы: как возить готовые автомобили, как продавать, где продавать, как сервис выстраивать, как команду развивать. Поэтому железнодорожный и автомобильный подвижной состав, поэтому логистический хаб, поэтому мощнейшая филиальная сеть, поэтому освоение экспортного рынка, поэтому социальный пакет для сотрудников, поэтому детский сад и программы сотрудничества с колледжами и вузами. И это усиленно разрушают Мамин, Скляр и Лаврентьев. В честном бою они нас боятся.

Какая сумма инвестиций в виде льгот и преференций вложена в завод?

Для начала надо определиться с терминами. Понятно, два года оплаченной информационной атаки на бизнес, и все стали забывать основы экономики. Инвестиции — это прямые вложения. Все вложения мы делаем самостоятельно. Льготы и преференции — это условия, созданные государством для тех, кто решился инвестировать в тот или иной проект, кто решился с нуля начинать производство. С нуля, не на базе металлургических или нефтяных комплексов, возведенных еще в прошлом веке другой экономикой. Условия для тех, кто создает рабочие места и платит налоги. По-другому перерабатывающей промышленности не бывает. На сегодняшний день инвестиции нашими «живыми» деньгами составляют 80 миллионов долларов.

Льготы и преференции — это не «живые» деньги, это условия: освобождение от НДС, таможенных пошлин, выделение земли, создание инфраструктуры. Элементы того самого инвестиционного климата, который должен привлечь инвесторов как внутренних, так и внешних. А они сейчас запаслись попкорном и смотрят как развивается наша инвестиционная история. Наверное, будут извлекать какие-то уроки из этого.

«Давайте пойдем в суд»

Как работают эти условия?

Расскажу на примере «народного автомобиля». Выигрывает наш клиент, получает новый автомобиль по доступной цене. Если нам создали условия, то я могу делать ниже цену, в этом соль производства. С остановкой нашего предприятия, автомобиль за 2,8 миллиона тенге стал недоступен. Сейчас у новых представителей бренда в Казахстане ценник на эту же модель под 5 миллионов тенге. Мы использовали утилизационный сбор для понижения цены, выигрывал от этого покупатель. Только когда нас выбили, оставшиеся в поле игроки решили этот утилизационный сбор просто монетизировать.

Каким образом они это сделали?

Это тоже результат действий людей в мундирах, превративших Казахстан в свое личное ТОО. Если мы в свое время были сдерживающим фактором и не позволяли рынку взметнуть цены, выступали внутренним регулятором, то сейчас этому никто не мешает. Та же KIA Sportage, например. Еще в январе 2020 года «Азия Авто» продавала его по цене от 9,2 миллиона тенге, а февральский прайс 2022 года начинается уже с отметки в 13,1 миллиона тенге. Два года и дельта в 4 миллиона. Или «самый казахский» автомобиль — Toyota Camry — цена в 12,9 миллиона тенге превратилась в 17,2 миллиона тенге.

Судите сами, кому выгодна антипропаганда в сетях. Лаврентьеву (группа «Аллюр»), собственнику автомобильного завода. Тоже об этом прямо заявлял, фамилии называл. Давайте пойдем в суд и выясним, кто и сколько вложил денег, чьи это были деньги. Если государственные, то где они, сколько проектов реализовано на государственные деньги, кто и сколько заплатил налогов. Гласные проверки и законный суд. Не «эксперты» и не блогеры со своим «гибким» мнением. Хотя сейчас и они зашевелились, отправляют запросы и просят интервью. Ну что же, посмотрим.

Если обратили внимание, все наши заявления мы делаем только с официальных площадок, где есть юридические отделы и где все заявления проверяются, где мы предоставляем доказательства. Потому что еще раз говорю, мы готовы в судах подтверждать каждое сказанное слово. И поверьте, для нас день, когда кто-то из оппонентов подаст в суд, станет профессиональным праздником.