«Весь мир будет доплачивать России просто за то, что на ее территории много деревьев»
Зеленое море тайги В рамках Тюменского нефтегазового форума, прошедшего на прошлой неделе, губернатор Тюменской области Александр Моор решил встроиться в мировую «низкоуглеродную» повестку, обозначив, что «мы, Тюменская область, не большие эксперты в вопросах декарбонизации, мы пытаемся разобраться, но вызов для нас понятен». Далее глава регион озвучил весьма любопытную вещь – в рамках ранее заключенного соглашения с компанией «ГринЭко Инвест» реализовывается проект, который направлен на внедрение лучших мировых (!) практик по управлению лесным фондом. «На территории Тюменской области достаточно большой лесной фонд, который не вовлечен в экономический оборот [не ведется коммерческая вырубка леса], но при определенных мероприятиях поглощающие способности наших лесов могут быть увеличены и капитализированы, – заявил Александр Моор. – Гипотеза следующая: наш лес, возможно, будет приносить экономическую выгоду, сопоставимую с выгодой от вовлечения в экономический оборот лесного фонда». Что же имел ввиду глава региона? Напомним, что в июне на Петербургском международном экономическом форуме от некоторых высокопоставленных чиновников звучали заявления, что наша страна будет зарабатывать на лесе – речь идет о поглощающей способности российских лесов, которые, как известно еще с уроков природоведения, успешно поглощают углекислый газ. Еще летом на федеральном уровне звучали заявления даже о том, что на мировых рынках углеродных квот мы имеем шансы ежегодно получать до 50 млрд долларов. Проще говоря, по мнению некоторых экспертов и политиков, в свете достаточно агрессивной «низкоуглеродной» повестки, можно сделать так, что весь остальной мир будет доплачивать России просто за то, что на ее территории много деревьев, которые поглощают СО2. Ну и, видимо, глава Тюменской области решил тоже не отставать. Хорошая попытка, но мир, в частности Европа, почему-то не хочет платить – европейцы до сих пор не признают наших оценок объёмов поглощения углерода русскими экосистемами. Не многие знают, но, к примеру, леса Карелии, согласно европейской системе оценок, имеют существенно меньшую поглотительную способность, чем леса Финляндии, хотя и растут рядом. Все элементарно – отсутствие санитарных рубок (уничтожение гниющих деревьев) и ежегодные пожары делают леса не поглотителем, а производителем СО2. И тут Александр Моор, конечно, прав – дело в управлении лесным фондом. Напомним, что в этом году (кстати, по заявлению самого главы Тюменской области) природные пожары «оказались рекордными за последние» десять лет». На фоне этого заявления о капитализации поглощающих способностей лесов Тюмени пока выглядят как-то неубедительно. Интересно вот что. Первое: получится ли у компании «ГринЭко Инвест» внедрить мировые практики в регионе, где лесами не управляли толком с советских времен? Второе: в случае успеха удастся ли Александру Моору монетизировать это начинание и, главное, каким образом? Явно же не сам поедет в Европу углеродными квотами торговать. Напряжение перед холодами Министр энергетики Николай Шульгинов оценил готовность субъектов электроэнергетики УрФО к осенне-зимнему периоду (ОЗП), отметив, что «в целом по округу подготовка идет спокойно, значительных замечаний нет, складывается благоприятная ситуация». Вместе с тем министр указал на «ненадежную работу отдельных территориальных сетевых организаций», а также на «достаточно высокий износ теплосетевой инфраструктуры» и на то, что «подготовку к ОЗП в регионе затрудняет наличие задолженности за услуги ЖКХ». Теперь обратимся к цифрам, а именно – к данным заседания правительственной комиссии по обеспечению безопасности электроснабжения по вопросам подготовки субъектов электроэнергетики и объектов ЖКХ УрФО к прохождению отопительного сезона 2021-2022 годов. В ОЗП 2020-2021 в энергетике УрФО было зарегистрировано 542 аварии. По отношению к ОЗП 2019-2020 годов аварий стало больше: на 5% в электроэнергетике и на 150% в теплоэнергетике. По данным Минэнерго РФ это связано с погодными воздействиями, износом оборудования, а также воздействием сторонних лиц. Также профильное ведомство раскрыло весьма интересные показатели: по итогам 8 месяцев 2021 года было выявлено 19 единиц оборудования (в генерации) с превышенным нормативным межремонтным ресурсом и превышенной календарной продолжительностью ремонтного цикла. Что касается электросетевого комплекса, что по предварительным результатам Челябинская и Свердловская область находятся в зоне высокого риска. На эти показатели повлияли такие компании как ООО «Региональная сетевая компания» и ООО «ПК «УЭМ» (Челябинская область), а также ООО «Энергошаля», АО «Уральские электрические сети» и ООО «Энергоуправление» (Свердловская область). Кроме этого, за последние 4 года наибольшее количество случаев массового нарушения было выявлено у ПАО «Россети» («Свердловскэнерго»), АО «Облкоммунэнерго» и АО «РСК». Таким образом, этой осенью и зимой жители некоторых районов и городов области, за которые отвечают «отстающие» организации, рискуют периодически оставаться без энергоснабжения. Остается надеяться, что нечасто и ненадолго. Кстати на прошлой неделе главный инженер «Россети Урал» Владимир Вяткин на пресс-конференции заявил, что «я угроз серьезных на сегодняшний день не вижу по прохождению осенне-зимнего периода». Либо Минэнерго дает слишком общую картину без обновленных данных, а «Россети» за рекордно короткие сроки успели «подтянуть» все показатели, либо главная сетевая компания страны надеется на погоду и относительно спокойное прохождение сезона. Больше хочется верить в первый вариант.Хотя бы в ноль выйтиНе так давно мы уже писали о Свердловской нефти, на добычу которой давно надеются региональные власти. И, как пишут СМИ, разработчик месторождений на севере области уже нашелся – им стала НК «Нефтиса», которая работает в регионе около шести лет. Как сообщает «Деловой квартал», дочерняя компания НК «Нефтиса» АО «Уралнефтесервис» получила лицензию на поиски, оценку, разведку и добычу нефти и газа на Красильниковском участке, а в прошлом году были обнаружены промышленные притоки нефти. Отметим, что нефтяная компания работает также в Самарской области и Удмуртии, однако относится к разряду «мелких». Даже с учетом более-менее успешных геологоразведочных работ в прошлом году, запасы НК «Нефтиса» особого впечатления не производят. «Прирост запасов нефти АО «НК «Нефтиса» по результатам проведения комплексных геологоразведочных работ в 2020 году составил 9,5 млн тонн. С учетом добычи коэффициент восполнения запасов нефти в отчетном году составил 156%», – говорится на сайте компании. Многие деловые СМИ уже писали о сложных перипетиях с собственниками компании и конечными бенефициарами, поэтому повторяться не будем. Не менее интересны, на наш взгляд, и другие вопросы. Например, сроки окупаемости и вообще целесообразность разработки таких мелких месторождений. Компания официально заявляла, что «уже инвестировала в геологоразведку на территории Свердловской области более 350 млн рублей, а следующем году планирует вложить еще более 500 млн», однако о предполагаемых сроках возврата инвестиций никто из «Нефтисы» пока не высказывается. Разумеется, можно предположить, что окупаемость будет максимально привязана к цене на нефть, однако это далеко не единственный фактор. Дело в том, что подготовительные работы (а это не только разведочное бурение, это и создание инфраструктуры, с помощью которой добытую нефть нужно подготавливать и транспортировать) для маленькой нефтяной компании – удовольствие очень дорогое. Именно поэтому нефтегазовые «тяжеловесы», которые могут себе позволить огромные капитальные вложения в разработку залежей, крайне редко связываются с небольшими месторождениями – шансы отбить эти вложения очень небольшие. При этом налог на добычу полезных ископаемых, налог на прибыль и другие сборы никто не отменяет. Для такого игрока как «Нефтиса» ситуация «выйти в ноль» будет весьма неплохим вариантом. Поэтому, как мы и писали ранее, о каких-то более-менее внушительных отчислениях в бюджет Свердловской области можно забыть. Ну и сама НК «Нефтиса» зарегистрирована в Москве. К слову, чистая прибыль компании за 2020 год достаточно скромная для нефтяного бизнеса – 584 млн рублей, а 2019 год компания закончила с убытком 3,6 млрд рублей. Собственный потенциал для инвестиций, как видно, не очень большой.
