Анопинский завод: «все страньше и страньше» (с)
Собрание, которое в субботу 20 февраля устроил на своем арендованном Анопинском стекольном заводе генеральный директор компании «Экспо Гласс» Александр Смирнов, даже для людей посторонних стало чем-то странным и непонятным. А для заводчан, которые в большинстве своем были свидетелями управленческой чехарды на предприятии и все радости «смены режима» испытали на своей шкуре, это заседание и вовсе стало бесплатным цирковым представлением.
Итак, в субботу, в заводском Доме культуры, собралось несколько десятков работников предприятия. На сцене, за столами с минералкой и табличками, кроме директора, сидело несколько статусных гостей: Юлия Бабаева – руководитель комитета по промышленной политике науке и импортозамещению администрации области, Наталья Ходак – заместитель начальника региональной госинспекции труда, Алла Матюшкина – уполномоченным по защите прав предпринимателей в регионе.
В воздухе явственно висело напряжение. Александр Юрьевич и так в последнее время ходил сам не свой – похудел даже. В цехах поговаривали о возбужденном уголовном деле. И когда от начальства поступила «настоятельная просьба» быть на собрании – пришлось идти. В таких просьбах начальству не отказывают. Ну а присутствие сановитых гостей за столами давало понять: речь пойдет не о поздравлениях к 23 февраля…
И речь полилась. Вообще Александра Юрьевича сложно понять, когда он говорит без мата. Слова-связки исчезают и в результате остаются обрывки, которые собрать воедино так же трудно, как стеклянную бутылку из осколков. Но общий смысл угадывался и вызывал осторожные перешептывания в зале…
«Я арендую завод за миллион рублей. Меня все истыкали этой цифрой. А то, что наше предприятие было бы остановлено... Мы заплатили все долги. Мне говорят: так ты ж потом их выставишь. Конечно, перевыставлю. Я что, благотворительная организация?» – вопрошал Смирнов.
«Ясное дело», – размышляли самые башковитые из заводчан. – «Его вклад в завод – это не спонсорство, а выкуп «дольки». И это, не считая тех денег, что «Экспо Гласс» на производстве зарабатывает. Почти на 3 миллиарда выручки за год!»
Тем временем Смирнов продолжал, все более распаляясь:
«Пусть губернатор в области найдет благотворительную организацию, она придет в очередной раз, возьмет 1,8 млрд, заплатит за Миронова, а меня посадят в тюрьму, а он будет здесь значит работать. Прекрасно!»
Мужики в зале переглянулись: «Палыч, а ты бы посидел немножко за миллиард?». Сосед пригнулся, чтобы со сцены не увидели смеха. А на сцене речь зашла о событиях 2019 года.
«Три дня люди жили на проходной. Три дня жили эти кавказцы! Что хотели? Запугивали народ, оказывали психологическое давление!» – трагически вещал Смирнов.
«Пугливые» анопинские мужички продолжали ухмыляться: «Ну что сочиняет… Не было тут никакой трехдневной блокады. Утром приехали, вечером уехали – охрана «Экспо Гласс» дальше вахты не пустила ни учредителя Миронова, ни его «кавказцев». А он тоже, чай, не хрен с горы – хозяин завода, вот и приехал с охраной. До стрельбы дело не дошло – и слава богу. Никто никого не напугал. Да и «кавказцы», если честно, были в основном щуплыми 20-25-летними пареньками. Ну а кто из них там был прав – путь суд разбирается».
На сцене Смирнов тем временем уже кричал: «Здесь Сипягин должен быть! Была бы Орлова, она бы сюда уже прилетела. Никому нет дела!»
Мужики в зале тут же коллегиально приговорили в рифму, где должен быть Сипягин, и навострили уши. Смирнов завел о заводе Раско в Воронеже:
«Воронеж простоял 8 месяцев. Мне говорят, что я его разрушил. Печи, сволочи, ищут! Восемь лет печам, остановлены со стеклом, спросите у любого стекольщика, что это за печи. Это мусор! Они ищут этот мусор, и менты приходят ищут мусор! Бесконечно его ищут! Восемь месяцев!»
Каждый из сидящих в зале прекрасно понимал, что полиция искала не печи, а прочее оборудование производственных линий с Воронежского завода. И куда его дели люди Смирнова – история темная. Лучше помалкивать. Гусевские знают, когда благоразумнее закрыть рот. Тем временем на сцене выступающий заговорил проникновенно:
«Я точно такой же, как мои сотрудники. Я точно такой же их, как и они мои! Мы равны. Позиция прозрачности сразу однозначно была введена у нас на заводе. Мы открыты и каждый сотрудник знает, когда я иду по заводу, что ко мне можно спокойно подойти и задать любой вопрос. У нас люди работают лояльные и нелояльные, и неопределившиеся к «Экспо Гласс». И это нормально! Как в России, в которой живут люди, которые любят президента и не любят президента».
«Палыч, тебе в какой позиции по любви срочный договор сделали вместо бессрочного и шурина уволили?» На шутника зло цыкнули. Договоры для всех были больной темой. Интересно, тетка из госохраны труда, которая сидит за столом, в курсе?
«Мы, когда пришли, завод работал на коричневом стекле, полгода не знали, что с ним делать. И я не знал. Когда я пришел, не знал. Я и просил помощи у коллектива. Меня услышали, спасибо всем вам!» – продолжал Смирнов.
Мужики в зале захлопали. Русский народ отходчив. А то, что новый хозяин, не имеющий профильного образования, просил помощи у старых заводчан, тут помнили.
Ну а Смирнов со сцены продолжал рассыпаться в благодарностях: «Меня превратили в мошенника и преступника, уголовника. Спасибо администрации, полиции, прокуратуре. Всем спасибо!»
Мужики в зале на всякий случай прекратили хлопать. Кажется, хозяин уже иронизировал. Только в какой момент это началось: до благодарностей заводчанам или после? Лучше все же помалкивать. А то, кто их знает – хозяев, что у них на уме. Одно ясно: скажешь лишнее – работать тут не будешь. И семья твоя не будет тут работать. А завтра неизвестно в чью сторону ветер подует, и кто будет сидеть на сцене за этим столом…
Статусные гостьи поблагодарили выступающего, пообещали «отфиксировать необходимость встречи с руководством области», пообещали позаботиться о трудовых правах заводчан (может все-таки подойти, рассказать про срочные договора и про уволенных?), предложили звонить, обращаться… Как вдруг слово опять взял Смирнов:
«Нам от государства помощь не нужна! Мы готовы биться. Соответственно, мы находимся в правовом поле. И это нормально абсолютно!»
Тут даже дамы за столом ошеломленно переглянулись: «А нас тогда зачем собрал?»
«Нам нужно, чтобы на этот беспредел полицейский и прокурорский обратили внимание федеральные СМИ. Они обращают внимание, они видят!»
Александр Юрьевич, что надо-то тогда вам? Скажите уже!
«Как повлиять на правоохранительные органы я не знаю, будем бороться. Я с вами, вы со мной! Мы всех победим! Спасибо!» – закончил директор на звенящей ноте.
Кто с кем будет бороться никто не понял. Но все захлопали. На всякий случай. Так обычно поддакивают буйным, чтобы утихомирить и побыстрее завершить разговор.
Собрание закончилось, зал дружно встал. «Ну что, расход по мастям?» – ляпнул кто-то из молодых да приблатненных, но в ответ ему невесело усмехнулись. Не понравилось народу выступление директора. «Всех победим…» Как бы он с отчаяния, да из мести не натворил чего тут. Не остановил бы наглухо завод. Стекольное дело – хрупкое. Печи остывать не должны. Иначе без работы весь поселок Анопино останется.
Говорят, кто-то из рабочих решил потихоньку приглядывать за печами и коммуникациями. Но, кто это, конечно, не говорят.
Фото vlad.aif.ru