Как перековать баронство в партнерство и попасть в Госсовет

Необычно оформленные пятиэтажки, общественное креативное пространство и районный ДК, в котором выступают звезды мирового уровня. Все это - Саткинский муниципальный район, Челябинская область. Спецкор газеты ВЗГЛЯД побывал здесь, чтобы выяснить, почему глава района Александр Глазков впервые попал в число новых членов Госсовета. Он единственный глава района в Государственном совете России.

- Фриденсрайх Хундертвассер, – показывает Елена Субботина, директор центра «Арт-Сатка», на пятнистую, темных тонов ладонь посередине зала. – У нас была лекция по его творчеству, преподаватель мировой художественной культуры Татьяна Олеговна его очень любит и изучает. Закончилось тем, что сделали такую инсталляцию.

Общественное креативное пространство появилось в прошлом году. Основа – президентский грант на 8,6 млн и деньги из фонда «Собрание». По факту – от комбината «Магнезит», градообразующего для города Сатка (180 км от Челябинска). Дизайн – от специалистов Высшей школы экономики. Книги – новейшие, из Москвы. Лекции, семинары, практикумы: «Делаем полигональную фигуру пингвина», «Мягкая игрушка «Гном – оберег для дома», «Нейрографика «Любовь к себе». Группа 7 человек, с собой маркер, лист плотной бумаги, цветные карандаши».

- Дети здесь хорошо зависают, – говорит Субботина. – Взрослые тоже.

Социокультурное развитие, как подчеркивают в администрации Челябинской области – то, что заставляет человека «зависнуть» в конкретном городе или районе. По части «куда пойти, где погулять и на что посмотреть» Сатка смотрится куда выгоднее многих и многих районных центров. Видимо, те, кто составлял список нынешнего Госсовета, учли именно этот факт. При прочих равных – вроде ЖКХ из серии «плюс-минус как везде» – в Государственном Совете Российской Федерации необходим человек, который умеет обеспечить «на земле» то самое, социокультурное. Не только и не столько бюджетными средствами – сколько выстроенными отношениями с бизнесом, в районе представленном. В данном случае – с конкретным комбинатом.

- В прошлом году по указанию из области собрал документы на включение в одну из рабочих групп [Госсовета], – вспоминает Александр Глазков, глава Саткинского муниципального района. – Отправил наверх по инстанциям, получил указание ждать.

Через несколько дней – звонок от Алексея Текслера, главы региона: «Не переживай, все хорошо». Сразу после публикации указа о новом составе Госсовета РФ.

- Удивился, мягко говоря, – говорит Глазков. – Никогда же районы в Госсовет не брали.

Так или иначе, на прошлый год в России насчитали 1673 районов. Дело живое, меняющееся: ту же Сатку (41 тыс. жителей) и Саткинский район в этом году объединяют в единый 77-тысячный округ. В любом случае именно Александр Глазков в Госсовете представляет все районы страны.

* * *

Сатка и «Магнезит» – производство огнеупорного кирпича для сталеваров и не только – тот нередкий для Урала случай, когда город образовался вокруг заводов, а не наоборот. Причем еще в середине XVIII века, стараниями графа Строганова: железное дело и чугун. А с конца XIX века, когда здесь нашли залежи магнезита – нынешнее главное здешнее производство.

«100 на 100» – бросается в глаза цифра в музее комбината. Стопроцентная обеспеченность сырьем на 100 лет вперед. Стало быть, природная стабильность налицо. А пока есть металлургия – есть и спрос на огнеупор. Вопросы конъюнктуры и цен, разумеется, никто не отменял, но спрос есть. И в ближайшее время – будет.

- Соответственно, вопрос: кто будет работать. И чтобы людям здесь было хорошо. Не хуже, чем в больших городах, – говорит Глазков.

Глазкову чуть за пятьдесят, человек глубоко местный. Во всех смыслах. Родился неподалеку от Сатки, в том поселке до сих пор мама живет. На комбинате – с 1992 года, 18 лет: от дробильщика до топ-менеджера, руководил продажами. Десять лет назад Глазков впервые избрался районным главой, сейчас завершает второй срок.

- И, соответственно, у меня тройная ответственность за район: перед людьми, перед регионом и перед комбинатом, – определяет он.

Канатная дорога над комбинатом везет тот самый магнезит. Под канаткой – цеха, старые и все больше новых. Если ты вводишь в строй новый цех, где рабочих будет – уже подсчитано – в 2,6 раза меньше, чем сейчас (и это включая диспетчерскую), то надо еще и задумываться, кто же в этом цеху будет работать. Если не на ближайшие 100 лет задумываться, то хотя бы на полвека вперед.

Никто никого, подчеркивает заводское начальство, на улицу не гонит. Смена поколений – часть рабочих идет на пенсию, это во-первых. Во-вторых, кто-то увольняется и уходит на более хлебные места – за пределами района или региона. Умирают, уезжают – вот и минус 700-800 человек в год на почти 80-тысячный Саткинский район. Адреса назначения – Челябинск, Екатеринбург, дальневосточные вахты, столицы...

Меньше, чем в среднем по Южному Уралу. Гораздо меньше. Но Глазкова и такие цифры не радуют.

- Люди видят, как, кто и где живет, – говорит он. – Средняя зарплата на комбинате – почти 35 тыс., это неплохо. Но люди хотят, чтобы было надежно, удобно и красиво. Везде, не только на работе. Вот как на нашей улице Пролетарской: проект из Москвы, реализовывали всем миром. Установили вдоль улицы арт-конструкции в виде деревьев. По ночам работают в помощь светофорам – то красным, то зеленым загораются. Красиво же!

* * *

«Мыслитель» Огюста Родена расположился напротив офиса «Магнезита». Другой вечный сюжет роденовский – «Тень» – встал за Дворцом культуры «Магнезит». Разумеется, копии – но понятие о бронзовых оригиналах более чем полное. Сам ДК сталинской постройки – вполне себе оригинал и памятник архитектуры. Выстроен на горке, просматривается с близлежащих улиц отовсюду.

- Возвращаясь с работы, житель должен видеть светлое будущее, – описывает дворец Татьяна Зябкина, начальник управления культуры Саткинского муниципального района. – Поэтому – особый проект, за который архитектор Теодор Эрвальд в 1950-х получил Госпремию.

Дворец полностью отремонтирован комбинатом, после чего передан городу на баланс. Здесь постоянно выступала Елена Образцова, последний концерт легенды оперы – как раз тут, в Сатке. Недавно обустроенный сквер ее имени – с небольшим амфитеатром – разбит неподалеку от дворца. Из нынешних звезд постоянно привозит свой фестиваль Денис Мацуев; японский рояль соответствующего класса – тут же, на сцене.

- Игорь Бутман с гостями был. И артист Князев, который Вольфа Мессинга играл, скоро к нам собирается, – говорит Глазков.

В выставочном зале – со старым наборным паркетом и пышным советским плафоном – обычно проходит выставка одной картины. «Девятый вал», «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», «Насмешница» Семирадского или Дейнека «На женском собрании» – что удастся раздобыть комбинату на время, то и привозят. Дворец красив, но нужен современный центр культурного развития.

- Чтобы полноценные выставки проводить, и чтобы сцена была побольше. И очень нужен балет, – говорит Зябкина.

* * *

Жители Сатки хорошо помнят, как еще в середине 2000-х в детских садах руками держали оконные рамы. Не постоянно, конечно, а когда дул сильный ветер. Сейчас евроремонт везде, и в садиках, и в школах. В школе №4 – новейшие компьютерные классы, дизайнерские коридоры и отменная библиотека. Возле школы №5 – спортплощадка стоимостью более 10 млн рублей. Здесь, показывает Глазков, деньги «Магнезита», а здесь – региона: в практику ГЧП – в очень многих случаях – вошла выдача одного бюджетного рубля на один рубль частный.

- А вот там, подальше, – указывает глава района за только что раскиданные от школы снега: зима на Южном Урале выдалась по-настоящему снежной, – еще площадка для мини-футбола. Так она за призовые построена.

Действительно, тут уже постаралась сами школьники: отличились на детском футбольном турнире, организованном «Новатэком» – получили целевой миллион от Леонида Михельсона. Генерал Иван Михельсон еще в бытность свою полковником в этих местах громил восстание пугачевцев; некоторые учителя видят в этом совпадении «смысловую параллель через историю России».

Снаружи, на школьном спортивном зале – яркие птицы от автора из Испании: щурка, коноплянка и зяблик. В город несколько лет назад приехали художники со всего мира – организовывать пространство, как это сейчас называют. Краски и подготовка домов – за бюджетные деньги, оплата творчества – за счет градообразующего.

Соответственно, то тут, то там в Сатке натыкаешься на огромные картины-муралы. Швейцарский медведь – бурый с алой полосой в три этажа – на девятиэтажке. Отечественные пчелы на сером типовом фасаде.

В новом районе – на всю длину многоэтажки по улице Металлургов – портрет Марии и Арины. Прабабушка и правнучка, жительницы Сатки. Работа немецкого автора Хейндрика Байкирха. Мария Порфирьевна уже умерла, а стенопись осталась – как сообщают арт-кураторы, в качестве «лица города, где уважают традиции и радостно подставляют лицо ветру перемен, дующему из будущего».

Мастер из ЮАР Рикки Ли Гордон оформил пятиэтажку на улице 40-летия Победы. На торце – огромная, во всю длину фигура без головы. У ног – кто-то типа косули. Авторское название, в переводе с английского – «Рассвет. Закат. Над всеми нами общее солнце».

«Сила образа и его парадоксальность вызвала неоднозначную реакцию жителей», – признают авторы путеводителя «Моя Сатка». В переводе это означает, что главе района время от времени приходится сталкиваться с напором жителей микрорайона Западный. Мотивировка: Рикки представил проект, его утвердили, а как дошло до дела – художник стал видеть по-другому, «и смотрите, что вышло, а рядом школа, дети пугаются».

Глазков вольность мастера не отрицает. И школа №11, где только что внедрили электронные пропуска (вещь в этих местах пока что нечастая) – действительно, в двух шагах. Закрашивать спорный мурал, однако, глава района не дает.

- И такое искусство нужно, – говорит Глазков. – Неординарное, заставляющее задуматься еще с детства.

- О чем задуматься?

- О безголовом отношении к природе, например, – отвечает Александр Глазков. – Есть и такая трактовка. И о том, что искусство бывает разным.

* * *

- Государственно-частные партнерства для нас совсем не новость, – говорит губернатор Челябинской области Алексей Текслер, передавая увесистую папку.

В сборнике текущих предложений, обоснований и проектов – например, Карабаш, где на городскую социалку металлурги отрядили почти 400 млн рублей. Закрытый город Озерск – ледовая арена на паях с «Росатомом»: общий объем – почти 550 млн, из них 300 млн частные, достроить обещают в этом году. Или вот Магнитогорск с комплексным городским проектом «Притяжение» – там на круг вообще должно выйти 25 млрд до 2024 года. От «Магнитки» и из бюджета; государственные деньги – на дороги и инфраструктуру, как водится.

А вот и Сатка, свежее: новый ФОК с ледовым дворцом. Строительство в ближайшие два года, от «Магнезита» ожидается 150 млн рублей.

- То, что за многие годы сделано районным руководством и градообразующим предприятием в Сатке, мы ценим очень высоко, – продолжает Текслер. – Видимо, этот опыт учли и при формировании Госсовета.

Разумеется, лоббистские лайфхаки из серии «как поместить районного главу в Госсовет» губернатор не раскрывает. Не менее интересно другое: комиссия, в которую попал Глазков, занимается координацией и оценкой эффективности глав регионов. То есть, районный глава теперь – один из тех, кто призван оценивать работу, к примеру, губернатора Текслера. Впрочем, глава Челябинской области, помимо прочего, входит еще и в эту комиссию Госсовета.

* * *

«Первая гидроэлектростанция в России» – сообщает стенд в поселке Пороги недалеко от Сатки. По поводу первенства ГЭС, запущенной в 1910 году, многие спорят. Бесспорны, однако, два факта. Первый – что на берегу Большой Сатки именно в этих местах основали первый российский завод ферросплавов. Прямо у плотины, чтоб два раза не вставать и не возить.

Грузили ферросплавы бочками на телеги, до станции Бердяуш, а там уже – по заводам. Аккурат 110 лет назад, в декабре 1910-го владельцы завода – то есть, Уральского электромеханического товарищества – отправили прошение «Его Превосходительству Господину Министру Торговли и Промышленности»: исключить ферросплавы «из списка предметов, приобретаемых за границей... так как с 1 июля месяца настоящего года начал действовать выстроенный нами на Урале завод». «Наш завод построен на русские капиталы и перерабатывает исключительно русские сырые материалы», - особо подчеркнуто в прошении. Слова «импортозамещение» в документе нет, но и без него все понятно.

И второй факт: ГЭС в Порогах – единственная в России, что проработала практически на тех же механизмах (плюс-минус реконструкция немецких агрегатов 1909 года выпуска) более 100 лет. Встала только в 2017-м, три с небольшим года назад.

- Хорошо бы, конечно, все это восстановить, – говорит Глазков. Собственникам из «Русгидро» объект невыгоден, и их можно понять. Но что-то делать надо и со станцией, и прежде всего с плотиной столь же почтенного возраста. Поэтому – поиск решений: от привлечения инвесторов до обращения в ЮНЕСКО с просьбой признать ГЭС памятником культуры. Тот случай, когда комбината «Магнезит» на всех не хватает. Даже неподалеку от Сатки, не говоря о районе.

Где есть, к примеру, 18-тысячный город Бакал – тоже моно, как и Сатка, с градообразующим «Бакальским рудоуправлением». Сейчас там новый владелец и гораздо лучше, чем было еще недавно – когда горняки по факту были банкротами: зарплата есть, платят исправно. Но ни о чем другом – в плане развития – пока думать не получается.

Есть национальный парк «Зюраткуль» – понятно, учреждение федеральное. Озеро, гора, красота неимоверная. Потенциал, говорит Глазков, пока раскрыт далеко не полностью – поскольку еще недавно о развитии внутреннего туризма можно было только мечтать. Сейчас ситуация другая, но инфраструктура за год – и, главное, в нужных количествах – не появляется.

- Может, опыт прошлого года чему-то в этом плане научит, – предполагает глава района. – И инвесторов, и нас всех. Мы всегда готовы к партнерству... ну, вы по Сатке, наверное, поняли уже.

* * *

- Естественно, прежде всего, опытом ГЧП, – отвечает глава района Глазков на вопрос «чем будете удивлять коллег по Госсовету?».

Кажется, в России наконец-то – на одном, но весьма важном направлении – появился четкий ответ, как быть с наследием 90-х. Когда на том же Южном Урале было всякое – и в первую очередь это всякое связано с появлением и становлением новых собственников крупных предприятий. А сейчас в той же Сатке думают, к примеру, не о нужности новейшего многофункционального культурного центра. Там прикидывают, близ какого именно из отработанных карьеров его построить – около Карагайского или все же на краю Березовского? С двумя разными проектами, уже занявшими место на стенах музея комбината.

Потому что старые, тридцатилетней выдержки корпоративно-промышленные баронства – хотят ли они этого или еще нет – постепенно склоняются к устойчивым, последовательным государственно-частным партнерствам. Без отрыва от территории, где работают промышленники. По ГЧП-конкретике в привязке к земле пусть теперь Глазков отдувается – зря, что ли, в Госсовете сидит. А там, глядишь, и результаты пойдут – способные облегчить жизнь тем, кто готов вкладываться в такие партнерства. Планомерно, десятилетиями, к всеобщей выгоде и довольству друг другом.

Таков путь у этих самых баронств – превращаться, перецветать во что-то принципиально иное. Или отцвести вообще.