Делягин: дефицит лекарств, вызванный коронавирусом, свалили на маркировку

Подделки лекарств наносят самый большой ущерб потребителям, поэтому маркировка лекарств является самым главным направлением цифровизации потребительской сферы, пишет научный руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин в своей статье в издании Life.ru, полный текст которой мы предлагаем вашему вниманию.

Современные высокие технологии по всему миру бросают вызов управляющим системам, наглядно демонстрируя их отставание от современности и растущую неадекватность. Возможно, это подготовка к смене модели управления человеческим обществом: место всё более дискредитированных государств займут социальные платформы, жёстко структурирующие быт не формальными внешними законами, а самой инфраструктурой повседневной жизни — причём не только цифровой и социальной, но и ментальной.

Но, пока этого ещё не случилось, мы видим, как западноевропейские политики, часто не имеющие даже формального высшего образования, и российские деятели, не способные постигнуть таинства ливневой канализации, уверенно изображают из себя вирусологов. Одной из драматических и при этом предельно наглядных сфер столкновения развивающихся высоких технологий с дичающей структурой управления стала маркировка лекарств.

Сама по себе маркировка продукции стала естественным и необходимым ответом на гибель вместе с советской цивилизацией традиционных систем обеспечения качества продукции и бурный расцвет подделок всех видов и сортов. Цифровизация позволила решить эту проблему на новом технологическом уровне, обеспечив сквозной контроль за каждым изделием, ранее доступный лишь наиболее высокоразвитым производствам, для обычных потребительских товаров.

Результат маркировки продукции оказался сногсшибательным: совершенно неожиданно для государства она стала выводить из «тени» целые отрасли. До неё эксперты оценивали рынок меховых изделий в 6 млрд руб., ошибаясь на порядок: его ёмкость составила 60 млрд. Рынок обуви оказался почти вчетверо больше ожидаемого, и даже на вроде бы полностью зарегулированном табачном рынке внезапно нашлось 18 «невидимых» производителей, из-за чего поступления акцизов в бюджет только за восемь месяцев этого года выросли на 17,5% — примерно на 60 млрд руб.

Таким образом, маркировка только табачных изделий и только за восемь месяцев дала бюджету столько же, сколько только предполагается получить за весь следующий год от увеличения НДФЛ до 15% на доходы свыше 5 млн руб. в год. При этом маркировка, разрушая нелегальный бизнес, возвращает рынок честным производителям, которые получают самый дефицитный в нынешние кризисные времена ресурс — спрос.

Перспективы достаточно убедительны: в настоящее время доля подделок на рынке молочной продукции оценивается в 25%, минеральной воды — 30%, парфюмерной продукции — около 60%. Однако самый большой ущерб — и не бюджету и честному бизнесу, а людям — подделки наносят в лекарственной сфере. Поэтому маркировка лекарств является самым главным направлением цифровизации потребительской сферы.

Она началась четыре года назад с дорогих лекарств против рака и сделала фактически невозможной их подделку. Эта грандиозная победа осталась практически незамеченной — никем, кроме преступных структур, которые, вероятно, понесли в результате грандиозные убытки. Этим летом маркировка лекарств расширилась до 10−15% их рынка. Данный шаг был запланирован давно и не был неожиданностью ни для государства, ни для фармацевтов: время подготовиться было у всех.

Ужас деградации управляющих систем проявился в том, что ни бюрократия, ни бизнес в массе своей не провели необходимой работы. Да, бизнесу несладко (падение экономической конъюнктуры продолжается с присоединения к ВТО на кабальных, колониальных условиях, то есть с 2012 года), но сидеть и ждать у моря погоды в надежде, что сложности рассосутся как-нибудь сами, — это точно не прогрессивный подход.

В результате общей неготовности к давно распланированной маркировке дефицит ряда лекарств, вызванный коронавирусной паникой, был объяснён (вероятно, с учётом пропагандистских усилий компаний, для которых защита людей от подделок означала значительные убытки) исключительно введением маркировки.

На деле она сыграла скорее раздражающую роль нового фактора, изменившего привычный алгоритм действий, — в условиях, когда почти все участники дистрибуции лекарств были охвачены коронавирусной паникой и неразберихой.

Стоит напомнить, что в условиях оптимизации здравоохранения, то есть лишения его всех и всяческих резервов, дефицит лекарств уже давно не является чем-то неожиданным. В 2018 году в нашей стране умирали люди от физического отсутствия простейшего инсулина, в 2019-м — от отсутствия некоторых простых сердечных средств.

В этом году первая волна дефицита лекарств, вызванная ажиотажным спросом, вполне естественно совпала с первой волной паники и прошла весной — до расширения сферы маркировки лекарств.

Вторая волна коронавируса вызвала массовую скупку лекарств, ассоциирующихся в общественном сознании с его лечением. Так, сервис «Мегаптека.ру» зафиксировал в начале октября более 450 запросов на «Левофлоксацин» в день, в то время как в начале сентября их было 90. Продажи «Левофлоксацина» выросли в 3,4 раза, «Умифеновира» — более чем втрое, «Дексаметазона» — в 2,75 раза, «Азитромицина» — в 2,44 раза, биодобавок с витамином Д — почти вдвое.

К такому ажиотажному спросу оказались совершенно не готовы ни производители (не имеющие доступа к кредитам и специалистам для расширения производства), ни торговые сети, ни импортёры (в ситуации, когда паника из-за коронавируса нарушила и глобальные логистические цепочки).

По данным того же сервиса «Мегаптека.ру», «Гидроксихлорохин» в ноябре был лишь в 1% аптек, «Левофлоксацин» (включая «Таваник») — в 3,43%, «Азитромицин» — в 22,55%, «Умифеновир» — в 57,3, «Дексаметазон» — в 64,6% аптек. Правительство Мишустина отреагировало быстро и верно, переведя систему маркировки в уведомительный режим, а её оператор сделал маркировку бесплатной до февраля 2021 года.

Отреагировали и противники маркировки, объявив её главным источником всех проблем и старательно игнорируя при этом тот факт, что нехватка лекарств возникала и до введения маркировки (в отношении, напомню, 10−15% лекарств). Многие её нынешние обличители, безусловно, не связаны с производством и распространением подделок и стремятся отнюдь не навредить здоровью России, но всего лишь отвлечь внимание общества от собственной трёхлетней пассивности — повторюсь, понятной для малого и среднего бизнеса, но не имеющей никакого оправдания применительно к управляющим системам.

Форсированные оперативные действия правительства Мишустина по предельному упрощению всех процессов, связанных с маркировкой, должны быть дополнены стратегической системной работой по нормализации государственного управления с тем, чтобы подобное фантасмагорическое безделье не повторилось никогда больше.