... отстаивая позицию его осужденных и скрывающихся за рубежом владельцев – Владимира и Сергея Махлаев, а также швейцарца Эндрю Циви.

Якобы за этим банкротством стоит миноритарий ПАО «Тольяттиазот», компания «Уралхим», из-за нее у «Томета» оказались арестованы счета, работа предприятия парализована, работники «Томета» не могут получать зарплату. В депутатском запросе Владимир Бокк требует от прокуратуры разобраться с «Уралхимом».

Однако интересно, разобрался ли сам господин Бокк в ситуации, за которую взялся, и что вдруг подвигло государственного деятеля заняться защитой осужденных мошенников.

Напомним, что владельцы ТоАЗа Владимир и Сергей Махлаи, а также их швейцарский партнер Эндрю Циви были в прошлом заочно году осуждены за мошенничество в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ) при осуществлении экспортных продаж продукции «Тольяттиазота». Часть активов завода до этого за бесценок было выведено в ООО «Томет». Мошенников обязали возместить ущерб 77 млрд руб. ТоАЗу и 10 млрд руб. – его миноритарным акционерам. В свою очередь, «Томет» был назван судом одним из ответчиков по делу и на него было обращено взыскание ущерба.

Для того, чтобы не расставаться с наворованными миллиардами, владельцы «Тольяттиазота» стали сознательно подводить «Томет» под преднамеренное банкротство. Соответствующий иск ТоАЗа был зарегистрирован судом 21 сентября 2020 года. Позже «Уралхим» был вынужден присоединиться к иску с целью предотвращения расхищения денег.

Ставленники Махлаев – генеральный директор ТоАЗа Дмитрий Межеедов и глава «Томета» Владимир Чабров выступают здесь единым фронтом, шантажируя госорганы остановкой «Томета» и требуя от «Уралхима» отозвать исполнительные листы о взыскании ущерба, определенного судом.

Так что же заставило депутата Бокка усомниться в компетентности СК РФ, судов и прокуратуры и отстаивать интересы осужденных беглых преступников? Интересно было бы узнать, какие мотивирующие факторы привели слугу народа к этому решению.

К сожалению, случаев применения коррупционных методов для решения разнообразных вопросов в истории ТоАЗа хватало. Странное поведение государственных чиновников и федеральных политиков обнаруживается уже в самом начале истории ТоАЗа как частной компании. Бывший «красный директор» ТоАЗа Владимир Махлай каким-то образом смог добиться приватизации по выгодной ему схеме, разработанной для малых фирм с численностью сотрудников до 200 человек. Затем по интересному совпадению заместитель главы Комитета по имуществу Самарской области Александр Макаров стал помощником Махлая по экономическим вопросам (и впоследствии бежал вместе с ним за границу от уголовного преследования). А председатель комитета Владимир Мамигонов долгое время заседал в совете директоров ТоАЗа. Работал в комитете и будущий директор завода Евгений Королев, в прошлом году осужденный за мошенничество вместе с Махлаем.

Когда в 2012 году СК РФ возбудил уголовное дело о мошенничестве на ТоАЗе, требовать прекращения расследования в отношении Махлаев и их соучастников вдруг начали люди, не связанные ни с правосудием, ни с Тольятти, ни с химпромом, но с громкими именами и высокими постами, что наводит на определенные мысли об их мотивации. В их числе, например, сенатор от Марий Эл Александр Торшин (лишившийся потом кресла), директор «Центра политической информации» Алексей Мухин, который после выполнения проекта по ТоАЗу оказался Махлаям больше не нужным.

Агенты Махлаев периодически обнаруживали себя и в российских судах. Так, когда налоговики доначислили ТоАЗу налоги, судья Федерального арбитражного суда Московского округа В.А. Черпухина отменила это решение. В итоге налоги с ТоАЗа все равно были взысканы, а для судьи Черпухиной эта история стала одной из причин увольнения с грандиозным скандалом. А когда следователи пытались добиться удовлетворения ходатайства об аресте гендиректора ТоАЗа Королева, Нижегородский областной суд в лице судьи М.В. Юрина без достаточных оснований отказал им в этом. Странное решение вызвало недоумение у коллег Юрина и впоследствии было отменено, но к тому моменту Королеву удалось скрыться за границей, где он и находится по сей день. А судья Юрин был понижен в должности и теперь занимается рассмотрением мелких административных дел в районном суде.

Наверное, такого рода защитникам осужденных и обвиняемых по тяжким уголовным статьям надо хорошо подумать над тем, на чьей стороне они выступают, с какой целью они отвлекают правоохранительные органы от решения действительно важных задач. Например, от усиления мер по борьбе с коррупцией в этой среде.