Для кого и почему не работает удаленка: комментарий венчурного капиталиста Николая Давыдова
Предприниматель и венчурный капиталист Николай Давыдов рассказал Business FM о «темной стороне» работы из дома и объяснил на примере Facebook и Google, почему «евангелисты» удаленки из технологических на самом деле жаждут вернуть всех в офисы.
Я всю жизнь проработал в IT и, конечно, воспринимаю текущую ситуацию через призму жителя Кремниевой долины, со всех сторон окруженного IT-компаниями, которые всегда были самыми громкими сторонниками удаленной работы.
Моим первым местом работы был кол-центр технологической корпорации Cisco в Москве. Я занимался холодным обзвоном системных администраторов, узнавал, как у них устроена рабочая сеть, пытался продавать им сетевое оборудование. На стартовой позиции мне еще надо было приходить на работу, а после первого же повышения всех перестало интересовать, работаю ли я из офиса, или из дома, или с Бали — всех интересовали только мои результаты. В компании очень либерально относились к удаленной работе и всячески показывали, что коллаборация возможна и на расстоянии. Это отчасти было обусловлено тем, что Cisco сама производила и продавала такие коллаборативные технологии для удаленной работы, как и многие подобные компании. Поэтому энтузиазм технологических компаний на тему работы из дома был неиссякаем. И когда обрушился локдаун, они все сразу же первыми на него ушли и отпустили своих сотрудников по домам. Ведь сложно представить кого-то, кто был готов к этому лучше.
В Кремниевой долине локдаун наступил 13 марта. Во многом он сохраняется до сих пор, но еще в конце февраля многие технологические компании, например, Google, отпустили всех и попросили не приходить в офис, потому что можно заразиться или заразить других людей. Однако при одновременном и полном переходе на удаленную работу возникло несколько проблем.
Проблема номер один: массовые переезды. Представим среднестатистического сотрудника Google в Кремниевой Долине. Инженер, 30 лет, в отношениях или браке, но еще без детей. Живет в сьемном жилье недалеко от работы (за безумные деньги, сьедающие львиную долю того, что осталось после калифорнийских налогов от достаточно большой зарплаты). За этим жильем сотрудник охотился с полгода и очень радовался тому, что в новом комплексе апартаментов отличный фитнес зал с бассейном, а внизу отличные кафе. И вот наступает локдаун, фитнес закрыт, витрины кафе внизу законопачены фанерой, а люди из этого комплекса аппартаментов начинают разъезжаться кто куда. Google объявляет, что в офис можно не приходить как минимум до следущего сентября (и это было еще летом!). Вот и получается, что этого инженера не держит дома ничего, он разрывает контракт аренды и уезжает. И очень много сотрудников поехали либо путешествовать и работать в дороге, часть из них — переехали в какие-то дешевые места («Все равно я работаю дома, почему я плачу за аренду три тысячи долларов, если могу переехать в место, где могу платить за аренду 500 долларов»).
Возникла несправедливость от того, что у этих компаний были сотрудники, которые уже жили в этих дешевых местах и из-за этого получали маленькую зарплату. Компания покупала им, по сути, такой же уровень жизни, который она покупала сотрудникам в Кремниевой долине. А тут инженер из Кремниевой долины с зарплатой в 400 тысяч долларов приезжает в Небраску и живет там в четыре раза лучше, чем такой же точно инженер, но который устроен в Небраске. Я примерно взял зарплату инженера довольно высокого грейда в Долине, если я не ошибаюсь, они в Google тысяч 400 получают в год. И вот он из Долины переезжает в какую-нибудь Небраску, где инженер такого же грейда получает 100 тысяч. Похожие квалификации.
Google конкретно это не комментировал, а вот глава Facebook Марк Цукерберг — да. Он сказал: если вы будете переезжать в более дешевые места, нам придется понизить вам зарплату». Но народ все равно переезжает, и они зарплату им понизить не могут, потому что все называют это workation и говорят, что человек не переехал, он все равно калифорнийский налоговый резидент, он платит в Калифорнии налоги, а на Бали он просто на полгода приехал поработать.
Многие стали брать себе вообще как академотпуск, только рабочий. Говоришь, что полгода не будешь работать, и корпорация за тобой сохраняет твое рабочее место. У меня знакомые так сейчас поехали путешествовать по Америке. Свобода у людей появилась огромная, и они реально могут работать из разных мест и работать практически так же, как они работали из офиса.
Как итог, компании вообще перестают понимать где находятся их сотрудники и что с этим всем делать, когда пандемия закончится.
Вторая проблема: расцвет бюрократии. поскольку у тебя падает прозрачность всех процессов, тебе приходится их больше формализовывать. Чем больше ты процессы формализуешь, тем больше расцветает бюрократия. И бюрократы цветут вместе с ней. Поэтому большая часть работы крупных и средних корпораций, и даже многих стартапов очень сильно забюрократизировалась. Большая формализация приводит к снижению индивидуальной ответственности и инициативности, что приводит нас к третьей проблеме: снижению креатива.
Еще один неожиданный в целом для tech-индустрии эффект работы на удаленке заключается в том, что сильно упало количество новых креативных решений. Все tech-компании, особенно Google, славились тем, что Google давал возможность один день в неделю или в месяц, какое-то ощутимое время, работать над своими проектами. Люди делали самые разные штуки, многие из которых потом становились продуктами Google, а некоторые — даже отдельными компаниями. Это неформальное общение, общение про другие проекты, даже просто, если пошли вместе поиграть на барабанах и гитаре в музыкальной комнате. Кампус Google похож на смесь университета с Диснейлендом, где есть кинотеатры, комнаты для музыки, аттракционы и прочие развлечения. Они были нужны исключительно для того, чтобы люди в максимально неформальной обстановке думали и общались с другими людьми. Даже в компаниях, в которых не было парков аттракционов, в которых просто люди встречались у кулера вместе пили кофе и обменивались парой слов, которые кого-то наталкивали на мысли, это тоже исчезло. Поэтому совсем новых прорывных решений стало намного меньше.
Четвертый неожиданный эффект: люди начали меньше работать. Они не стали более продуктивными, от того, что больше не тратят время на дорогу на работу и беседы у кулера, потому что их все равно отвлекает куча факторов: дома у многих дети, дети тоже не занимаются в школе. Невозможно сосредоточиться больше 30 минут ни на чем, особенно если дети маленькие. Я вот недавно ездил с семьей в Вашингтон, чтобы обновить паспорта, и ощутил весь ужас работы в маленькой квартире с детьми. Мы жили в комнате в отеле, в котором из-за пандемии не убираются чаще раза в неделю, завтраки можно заказывать только в комнату, выходить особенно некуда, все закрыто. И вот мы сидим в 15 квадратных метрах вчетвером с четырьмя нотубуками. Мы с женой на звонках, дочь на зуме со школой, сын смотрит мультик. Вокруг нас куча неубранных с завтрака тарелок, и так 10 часов подряд. Крыша едет капитально.
Поэтому производительность не выросла, а, скорее, упала, а еще люди начали работать меньше. Вот как до этого, к примеру, Facebook увеличивал рабочее время сотрудников? Facebook думал, что им надо увеличить работу инженеров на 10%. И вот у них 15 тысяч инженеров. Они либо могут нанять еще 1,5 тысячи инженеров, но их надо где-то найти, это дорого. А 1,5 тысячи инженеров просто нанять нельзя. Надо нанять на них 100 эйчаров, 300 тимлидов, 200 дизайнеров и так далее. Тебе нужно кратно увеличивать все свои расходы на это. А можно просто получить 10% дополнительной работы от имеющихся инженеров. Как? Надо сделать так, чтобы они из офиса не уходили. А зачем они уходят из офиса? А из офиса они уходят, потому что дома их ждут на ужин. А зачем их дома ждут на ужин? Давайте сделаем 15 ресторанов на территории кампуса Facebook с разной кухней, которые будут бесплатно кормить сотрудников и их семьи. И пусть семьи сотрудников едут в Facebook ужинать. Пока сотрудники ждут, пока они приедут, они еще поработают. Почему еще люди возвращаются из офиса домой? Потому что они забыли зарядку от ноутбука или наушники. Давайте поставим на каждые пять метров по вендинговому аппарату, в котором будут бесплатно раздаваться по прикладыванию бейджика зарядка для ноутбука. Расходы на зарядки для ноутбука — это ничто по сравнению с потерянным временем сотрудников, которые возвращаются за ними домой. А куда еще люди уходят? К стоматологам, у них зубы болят. Отлично, давайте откроем стоматологическую клинику на территории Facebook.
И вот, посреди локдауна стоят кампусы технологических компаний с 15 ресторанами, стоматологическими клиниками, кинотеатрами и массажными кабинетами, а люди работают еще меньше, чем работали бы в пустой комнате без окон. Все эти инвестиции не нужны и не работают в удаленной работе. Люди теряют зарядки, у них болят зубы, они уезжают из дома к стоматологу, и ты об этом даже не узнаешь.
Поэтому, несмотря на всю внешнюю хорохористость tech-компаний на тему того, что они евангелисты работы из дома и удаленки, и все у них прекрасно, на самом деле серьезно напряглись от того, что удаленная работа действительно не работает так, как они ее всем продавали. В итоге все надеются, что все должно прийти к какому-то разумному компромиссу, в котором ты можешь работать из дома, но определенное количество времени должен быть в офисе.
До этого в Fаcebook никто не ездил в офис в среду, у них всегда этот день без встреч, нельзя было назначать внутренние встречи на среду. И народ просто работал в среду из дома. Если у меня нет встречи, чего я попрусь в офис? Особенно если я живу в Сан-Франциско, и мне до Facebook ехать час. То есть сейчас, наверное, будет день-два в офисе. Они понимают, что не нужно всех держать в офисе обязательно, потому что это огромные расходы, но определенных людей — продакт-менеджеров, креативщиков, программистов — надо периодически сбивать в кучки. То есть программисту идеально, если он сидит у себя дома один, желательно, чтобы там не было ни детей, ни супруги, тогда может сосредоточиться на своей задаче. Но общение вживую позволяет креативить, что-то обсуждать.
Самое главное, когда программисты в офисе, они могут что-то обсудить, помочь друг другу решить задачу. Кто-то увидел, что его сосед что-то делает, и его осенило, и он применил это к своему. В итоге — гениальный прорыв.