Россиянам посоветовали странные способы увеличения богатства
«То ли неудачная шутка, то ли цинизм запредельного уровня». Такими словами эксперты оценивают рекомендации экспертов Всемирного банка по поводу того, как Россия должна наращивать свое богатство и так называемый человеческий капитал. Вместе с тем сам доклад содержит и ряд комплиментарных заявлений о том, насколько в целом богаты Россия и ее граждане.
На первый взгляд недавнее исследование Всемирного банка, авторы которого провели комплексную оценку благосостояния России с 2000 по 2017 год, выглядит как принципиальный разрыв со стереотипными западными представлениями о нашей стране. Ведь именно на человеческий капитал – «знания, навыки и опыт, воплощенные в рабочей силе», а вовсе не на углеводородные ресурсы приходится самая большая доля совокупного богатства России, говорится в докладе.
«Возможно, это покажется удивительным, но человеческий капитал составляет самую большую долю богатства в России – 46 процентов». Эта формулировка из доклада Всемирного банка (ВБ), безусловно, в корне меняет шаблонное восприятие России как «страны-бензоколонки». По оценке экспертов ВБ, на природный капитал, куда входят нефть и газ, приходится лишь 20% совокупного богатства страны, а еще 33% приходится на произведенный капитал, основной массив которого составляет недвижимость. При этом за неполные два десятилетия (2000-2017 годы) значение человеческого капитала из расчета на душу населения увеличилось на 80% – по темпам роста этого показателя Россия опередила страны ОЭСР и страны-экспортеры сырья.
Еще один тезис аналитиков ВБ: за последние два неполных десятилетия (условную эпоху Путина) уровень благосостояния России заметно вырос. Как утверждается в исследовании, с 2000 по 2017 год объем совокупного богатства России увеличился на 73% – с 753 трлн до 1306 трлн (или 1,306 квадриллиона) рублей в ценах 2017 года. Богатство же страны в расчете на душу населения росло еще быстрее – на 76%, увеличившись с 5,057 млн рублей в 2000 году до 8,891 млн рублей.
Однако следует сделать важное уточнение. Английское слово wealth, которое еще Адам Смит вынес в заголовок своей самой знаменитой книги «Исследование о природе и причинах богатства народов» (последнее словосочетание в оригинале звучит как Wealth of Nations), переводится, скорее, как благосостояние, а это категория относительная. Что, собственно, и показывает исследование. Несмотря на то, что в 2017 году типичный российский гражданин был примерно в 1,8 раза богаче, чем в 2000 году, богатство на душу населения в сегодняшней России – порядка 152,5 тыс. долларов – составляет лишь около четверти от показателя богатства типичного жителя стран ОЭСР. По крайней мере, так утверждают авторы доклада.
Существенно отличается и доля человеческого капитала в совокупном национальном богатстве: в России это, как уже было сказано, 46%, а в среднем по ОЭСР – 70%. При сохранении средних темпов роста человеческого капитала 2000–2017 годов (3,5%), говорится в исследовании, России потребовалось бы около 50 лет для того, чтобы догнать страны ОЭСР, при более низких темпах роста (1,8%) Россия сможет их догнать через почти 100 лет.
Здесь и начинается самое интересное.
Полезные советы с двойным дном
Чтобы сократить отставание от мировых экономических лидеров, Россия должна «осуществить диверсификацию структуры богатства» – советуют аналитики ВБ. Иными словами, необходимо увеличивать долю человеческого капитала, и главным образом за счет капитала природного.
Отсюда и весьма своеобразные рекомендации ВБ, касающиеся российских природных ресурсов.
«В среднесрочной и долгосрочной перспективе, – утверждают эксперты ВБ, – представляется важным повысить размер акцизов на топливо...; также целесообразно рассмотреть возможность введения «углеродных налогов» или иных механизмов взимания платы за выбросы углерода... Помимо прочего, сюда можно включить отказ от непрозрачных субсидий производителям и потребителям... и их замену на более адресные денежные трансферты малоимущим и социально уязвимым категориям населения».
Пытаясь ответить на вопрос о том, как сократить разрыв между богатыми и всеми остальными странами, Всемирный банк выступает в своей главной роли – глобального института развития. Однако теперь масштаб этого разрыва измеряется не только в привычных показателях валового внутреннего продукта (ВВП), но и с точки зрения пресловутого «человеческого капитала». Отчасти это оправданно, поскольку показатель динамики ВВП (по которому традиционно судят о положении дел в той или иной экономике), по своей природе ничего не говорит о качестве экономического роста. Абстрактный показатель прироста ВВП ничего не скажет нам о таких неизбежных издержках этого роста, как нагрузка на окружающую среду и рост неравенства в обществе, или о качестве образования и здравоохранения (эти две сферы во многом формируют уровень человеческого капитала). Поэтому экономисты с некоторых пор стремятся дополнить ВВП другими показателями, имеющими качественный характер. Для экспертов Всемирного банка основным таким показателем и является богатство.
«Понимание разницы между «богатством» и «доходом» имеет решающее значение. Богатство измеряется всесторонне и включает все активы – произведенный, человеческий и природный капитал, а также чистые иностранные активы. Доход, или ВВП – это просто доход от этого богатства... ВВП показывает, есть ли в стране экономический рост, а богатство отражает перспективы сохранения экономического роста в долгосрочном периоде. Результаты экономической деятельности лучше всего оценивать и по росту ВВП, и по росту богатства», – говорится в преамбуле исследования ВБ.
Однако благая идея наращивать долю человеческого капитала в национальном благосостоянии упирается в такую банальную вещь, как высокий уровень социального расслоения. Но в списке предложенных России «новых направлений политики» решение проблемы растущего социального неравенства занимает явно периферийное место. Последний из пяти пунктов рекомендаций ВБ говорит о необходимости «обеспечить более справедливое распределение отдачи от богатства», однако, в отличие от экологии, никакой конкретики в части решений в нем не содержится. Если же обратиться к другим рекомендациям ВБ, то они содержат набор банальностей: «улучшение инвестиционного климата», «наращивание потенциала университетского образования», «совершенствование навыков коллективного решения задач, развитие коммуникационных компетенций и креативности российских учащихся» и т. д.
Телега впереди лошади
Российские эксперты отнеслись к результатам исследования ВБ весьма скептически. И прежде всего потому, что в нем дана совершенно иная картина проблем российской экономики в сравнении с той, что видится изнутри страны.
Приведенные в исследовании сравнения количественных показателей по разным странам выглядят формально корректно, научная чистота эксперимента соблюдена, отмечает доктор экономических наук, консультант Александр Полиди. Но, по его словам, сделанные из этих сравнений выводы (прежде всего о том, что России потребуется сто лет для преодоления разрыва с лидерами мировой экономики) корректны лишь при том условии, если за все эти сто лет сохранятся те же темпы роста, которые есть сейчас.
Россия, отмечает эксперт, попала не в ловушку среднего дохода, типичную для многих стран догоняющей модернизации, а в ловушку полярно противоположных решений: «Постоянный поиск своей модели роста (вплоть до вопросов цивилизационного выбора: Запад или Восток?) сказывается и на темпах, и на качестве этого роста. Экономические ресурсы для быстрого развития и более справедливого распределения национального богатства у России, конечно же, есть, но мы никак не можем определиться с политической и идеологической моделью. В этой ситуации чисто экономические вопросы оказываются, к сожалению, на втором плане».
Выводы исследователей ВБ в целом выглядят корректно, добавляет независимый макроэкономический аналитик Александр Полыгалов. Однако их рекомендации вызывают ряд принципиальных вопросов:
«Предложение в качестве первого направления новой политики разного рода экологических инициатив и дополнительных налогов выглядит то ли неудачной шуткой, то ли цинизмом запредельного уровня. Предложения же по наращиванию человеческого капитала выглядят со всех сторон прекрасными, но представляется, что гораздо больше пользы принесло бы простое уменьшение неравенства в распределении богатства. Вместо того, чтобы с помощью правильной политики (и правильных экспертов) «наращивать потенциал университетского образования» и «совершенствовать навыки коллективного решения задач», более целесообразным представляется сгладить неравенство, чтобы граждане России получили возможность самостоятельно всё это повысить, развить и нарастить так, как считают правильным».
Доцент факультета экономики и менеджмента Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета «ЛЭТИ» Александр Яковлев обращает внимание на специфическую методику подсчета величины человеческого капитала, понимаемого в исследовании как «знания, навыки и опыт, воплощенные в рабочей силе». Для оценки богатства, выраженного человеческим капиталом, в докладе используется оценка доходов всех россиян, включая так называемых самозанятых, которые едва ли являются носителями неких «прорывных» компетенций – для многих представителей этой группы самозанятость оказывается просто формой выживания. «Огромное неравенство, конечно, дает «среднюю температуру по больнице». Но и она далека от «нормальной», составляя примерно пятую часть от средней по странам ОЭСР.
Однако поставленные в исследовании вопросы:
«Как доходы от этого богатства распределяются среди граждан России? Кто выиграл от богатства России?», так и остались во многом без ответа», – считает экономист.
Проблема в том, что экономические и социальные проблемы России предлагается решать с помощью все тех же средств, которые и привели к негативным трендам, считает доцент НИУ ВШЭ Павел Родькин. По его мнению, в исследовании ВБ игнорируется ключевая проблема распределения национального богатства. Акцент делается на так называемом человеческом капитале, но измеряется он в отрыве от проблем распределения, социальной справедливости и доступа к социальным благам – то есть всего того, что самым негативным образом сказывается на самом человеческом капитале.
«В этом отношении развитие России действительно не может не вызвать пессимистические прогнозы: отставание в научно-технологическом и культурном развитии накапливается, а социальная сфера стремительно разрушается, – считает Родькин. – «Новые направления политики» – неважно, идут ли они извне или формулируются российским политическим классом – на поверку оказываются все теми же неолиберальными доктринами, которые маскируются новой риторикой, но вряд ли способны улучшить реальное положение общества. Эти тенденции не являются чисто российской спецификой, но именно в России приобретают особенно резкий и деструктивный характер».
