Дорогое удовольствие: подорожает ли бензин после налогового маневра

Как однажды заметил писатель Фазиль Искандер, «единственная особенность москвичей, которая до сих пор осталась мной не разгаданной, — это их постоянный, таинственный интерес к погоде». Но есть еще одна тема, обсуждение которой обычно вызывает бурные дискуссии. Речь идет о ценах на бензин, которые по какой-то причине волнуют людей гораздо больше, чем другие статьи расходов, даже более значительные. Если посмотреть на динамику цен на бензин за последние 10-15 лет, то в целом они укладываются в общее изменение индекса потребительских цен. Причем с 2006 года «налоговая составляющая» в цене на бензин увеличилась примерно на 145% (это соответствует накопленному росту потребительских цен за тот же период, оцениваемых Росстатом), а уровень цен на моторные топлива (очищенных от косвенных налогов) увеличился всего на 85%. Однако несмотря на это «несправедливость» динамики цен на бензин остается в России своего рода общепринятым мнением, и любые изменения налоговой политики государства в нефтегазовой отрасли неизбежно порождают вопрос: «А что будет с ценами на бензин». Если судьбу широко обсуждаемых нынче фискальных новаций (постепенная замена экспортных пошлин на НДПИ с одновременным изменением действующего компенсационного механизма для НПЗ) рассматривать в таком контексте, то ответ однозначен — завершение налогового маневра не создает предпосылок для роста цен на бензин выше уровня инфляции. Собственно, как и проведение предыдущего, «большого налогового маневра» не является ключевым триггером падения маржи переработки в 2015-2016 годах и роста цен на топливо в России нынешней весной. Но для того, чтобы делать подобные выводы необходимо глубокое погружение в отдельные нюансы функционирования экономики отечественной нефтепереработки (включая проведение необходимых расчетов), хотя соблазн списать все «на маневры», конечно, велик. Итак, почему же завершение налогового маневра является нейтральным для внутрироссийских цен на бензин? Это связано с тем, что предлагаемые параметры завершения налогового маневра — это по сути попытка трансформации действующего механизма предоставления таможенной субсидии (следствие имеющегося дифференциала между ставками экспортной пошлины на нефть и нефтепродукты) за счет внедрения нового инструмента — «отрицательного акциза» на сырье. Только распространяться он будет не на все нефтеперерабатывающие заводы, а только на те из них, которые соответствуют определенным требованиям государства. При этом формула «отрицательного акциза» устроена таким образом, что общий размер средств, которые НПЗ будут возвращать из бюджета равен текущей величине таможенной субсидии. А значит маржа переработки (для НПЗ, которые смогут воспользоваться «отрицательным акцизом») останется прежней, а постепенный характер отмены экспортных пошлин на нефтепродукты позволяет не допустить рост нетбэков по бензину и дизелю выше уровня годовой инфляции. Очевидно, что в таком сценарии предпосылок для удорожания стоимости моторных топлив внутри страны не наблюдается. Более того, завершение налогового маневра предусматривает введение специального демпфирующего коэффициента (хотя, он может существовать и отдельно от рассматриваемого налогового маневра), который ограничит возможности для роста оптовых цен выше 56 000 рублей на тонну по автомобильному бензину и 50 000 рублей на тонну для дизельного топлива (в реальном выражении). Интересно, что предлагаемые параметры налогового маневра не окажут никакого влияния и на величину операционного денежного потока добывающих проектов (как стандартных, так и использующих льготные ставки по НДПИ и экспортной пошлине). Равномерное (в течение 6 лет) снижение экспортной пошлины будет заменено идентичным увеличением НДПИ на нефть и конденсат (с применением специального коэффициента, учитывающего долю ШФЛУ). В связи с тем, что завершение налогового маневра является нейтральным для маржи переработки, цен на моторные топлива, доходности добывающих проектов и отечественных ВИНКов, то возникает вполне логичный вопрос о том, зачем тогда вообще что-то менять? Ответ кроется в идентификации главного кейса предлагаемых новаций — получение дополнительных доходов в российский бюджет за счет того, что физический объем налогооблагаемой базы по НДПИ более чем в два раза выше, чем по экспортной пошлине. При этом оцениваемая величина выигрыша (порядка 1,6 трлн рублей) будет формироваться за счет нивелирования таможенных субсидий для НПЗ ЕАЭС, которые покупают российскую нефть, потребителей темных нефтепродуктов на внутреннем рынке и «плохих» отечественных НПЗ. Однако, итоговая «цена вопроса» зависит от целого ряда факторов (макроэкономические условия, прогнозные соотношения между объемами добычи и переработки и тому подобное), важнейшими из которых, очевидно, является судьба компенсаций странам ЕАЭС и потребителям отдельных видов нефтепродуктов (прежде всего, мазута) на внутреннем рынке. Суммарная доля этих двух статей в общем ожидаемом эффекте для величины дополнительных доходов бюджета, по нашим оценкам, может превысить 40%. И в целом ряде сценариев итоговая величина дополнительных доходов может существенно отличаться от заявленного таргета. Помимо наполнения бюджета нельзя не отметить и сопутствующие положительные моменты от проведения налогового маневра. Прежде всего, это унификация таможенного-тарифного законодательства в рамках ЕАЭС (например, сейчас ставки экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты в России и Казахстане отличаются, что создает определенные диспропорции) и создание дополнительных стимулов для повышения эффективности работы российской переработки за счет предоставления субсидий только тем НПЗ, которые отвечают определенным критериям (например, поставки бензина 5 класса на внутрироссийских рынок). Сможет ли налоговый маневр сделать налогообложение отрасли более совершенным? На мой взгляд, сможет, хотя завершение налогового маневра является плодом эволюции, а не революции, ряд недостатков, присущих действующей налоговой системе автоматически переходят и на период после 2024 года. Например, в случае снижения цен на нефть маржа переработки в России вновь может достигнуть критических значений, что неизбежно повлечет за собой необходимость очередных донастроек налоговой системы. Кроме того, пока до конца остается непонятым, каким образом в завершение налогового маневра будет встроена логистическая компонента и насколько ее величина будет отвечать критериям справедливости и объективности. В целом, завершение налогового маневра еще интересно и тем, что налоговым специалистам придется дополнять свои теоретические знания по нефтепромысловой геологии, лежащие в основе льгот по НДПИ, погружением в курс нефтепереработки. А российское налоговая система для нефтегазовой отрасли еще более упрочит свой статус одной из самых сложных (если не самой сложной) систем в мире. В общем, процесс трансформации запущен, а о его первых итогах уже можно будет порассуждать менее чем через год. Читайте также Девальвация и отвага: почему не стоит менять рубли на доллары