Варуфакис: ЕС движется к своему развалу

Истеблишмент Европы наслаждается двумя свежими новостями, которые имели бы огромное значение, если бы были правдивы хоть отчасти: конец долгового кризиса в Греции и франко-немецкая договорённость о перестройке еврозоны.

Как пишет в своей статье бывший министр финансов Греции Янис Варуфакис, оба сообщения стали очередным доказательством наличия у истеблишмента Евросоюза потрясающего таланта – никогда не упускать возможности упустить возможность.

Совершенно не случайно оба объявления были сделаны на одной и той же неделе. Греческий долговой взрыв в 2010 году стал отвратительным симптомом ошибок в устройстве еврозоны. Именно поэтому он вызвал эффект домино на всём континенте. Сохраняющаяся неплатежеспособность Греции является результатом глубоких разногласий внутри франко-немецкой оси по поводу плана перестройке еврозоны. Пока три президента Франции и один и тот же канцлер Германии никак не могли договориться об институциональных изменениях, которые бы сделали еврозону более устойчивой, Грецию просили тихо истекать кровью.

В 2015 году греки устроили бунт, который истеблишмент Европы безжалостно подавил. Ни Брексит, ни постепенная делегитимизация ЕС в глазах европейских избирателей не смогли убедить истеблишмент изменить свой курс. Избрание президентом Франции Эммануэля Макрона казалось последней надеждой на достижение нового соглашения между Берлином и Парижем, которое необходимо, чтобы не допустить провоцирования задыхающейся Италией нового – и на этот раз смертельного – эффекта домино.

При Макроне были выдвинуты новые, обнадёживающие идеи: общий бюджет для еврозоны; создание нового безопасного долгового инструмента и появление квази-федеральных возможностей сбора налогов; общий фонд страхования от безработицы; единая система страхования банковских вкладов и общий котёл, из которого можно финансировать рекапитализацию падающих банков (то есть, создание отсутствующего сейчас фундамента для реального банковского союза).

Плюс к этому, новый инвестиционный фонд, мобилизующий незадействованные сбережения в Европе, что позволяет избежать дополнительного давления на бюджеты стран еврозоны. И правительство Макрона, похоже, приняло предложение, которое я выдвигал ещё в 2015 году, будучи министром финансов Греции: реструктуризации госдолга с помощью индексации ВВП. В этом варианте размер совокупного госдолга Греции (и скорость его выплат) привязывался к размеру и темпам роста номинальных доходов страны.

Прошёл год (за это время Италия вышла на путь столкновения с Евросоюзом), и канцлер Германии Ангела Меркель и Макрон завершили свой Мезебергский саммит соглашением о реформе еврозоны. А пару дней спустя Еврогруппа, состоящая из министров финансов стран еврозоны, представила своё «решение» греческого долгового кризиса.

В приличной вселенной эти два сообщения могли бы стать сигналом окончания потерянного десятилетия для Европы и начала эры восстановления, что позволило бы европейцам – всем вместе – встретить лицом к лицу проблемы, которые создаёт президент США Дональд Трамп и создаст следующий экономический спад. Увы, это не та вселенная, в которой мы обитаем.

Ещё перед Мезебургским саммитом Макрон умерил размах своих предложений почти до полной капитуляции. Единую систему страхования банковских вкладов и фонд рекапитализации отодвинули в то маловероятное будущее, в котором банки периферийных стран еврозоны должны будут избавиться от плохих кредитов до того, как возникнет настоящий банковский союз. Единая система страхования от безработицы даже не обсуждалась.

И, наконец, последнее (но не по своему значению): идея единого долгового инструмента для поддержания бюджета еврозоны в размере 2-3% агрегированного дохода её стран-участниц (а это главное условие для появления макроэкономически значимого бюджетного союза) была без всяких церемоний отправлена в корзину.

Естественно, Меркель предложила Макрону лишь то, что позволяло ему представить своё унижение как якобы личный триумф. Перед пребывавшей в экстазе прессой они торжественно объявили о решении создать бюджет еврозоны, но это лишь название, поскольку в реальности речь идёт не более чем о кредитной линии от Европейского стабилизационного механизма (ЕСМ, фонда финансовой помощи, который предоставлял кредиты Греции в 2015 году).

Они также договорились о незначительном фонде «на чёрный день», который будет финансироваться за счёт стран еврозоны и выдуманного налога на финансовые транзакции и цифровую экономику – подобный «компромисс» не стоил Меркель ничего, поскольку такие страны, как Нидерланды и Ирландия, его, скорее всего, торпедируют.

Что касается рекапитализации банков, то Макрон и Меркель нахваливали схему, финансируемую ЕСМ. Но любые решения ЕСМ подлежат одобрению немецким парламентом, поэтому у Бундестага будет право наложить вето на рекапитализацию, скажем, какого-нибудь итальянского банка. И новое правительство Италии вряд ли купится на всё это.

Когда банкиры пытаются спрятать плохие кредиты на своих балансах, они предоставляют новые кредиты, чтобы дать неплатежеспособным заёмщикам возможность притвориться, будто они обслуживают изначальный долг. Когда новый кредит исчерпан, клиенту позволяют заморозить выплаты на несколько лет, при этом проценты продолжают накапливаться. Всё это помогает сохранять чистую текущую стоимость их актива (кредита) постоянной и откладывать финальный день расплаты (в этот момент они должны будут признаться перед своим регулятором, что кредит невозможно вернуть).

Начиная с 2010 года, кредиторы Греции упражнялись в этой стратегии «продлевай и притворяйся» так активно, будто они тренировались для выступления на Олимпиаде. Вместо храброго и терапевтического списания долга, или же умеренного варианта с ВВП-индексированием, Еврогруппа приняла решение (представленное как «конец греческого долгового кризиса»), которое, по сути, является апофеозом это циничной практики.

Говоря технически, центральным элементом нового долгового соглашения является перенос на десять лет срока выплат на общую сумму в 96,6 млрд евро ($112,5 млрд), которые должны были начаться в 2023 году. Тем самым, греческому государству предложили облегчить выплаты до 2033 года в обмен на – продолжение политики жёсткого сокращения госрасходов до бесконечности (целевой уровень первичного профицита равен 3,5% национального дохода до 2022 года и 2,2% в течение 2023-2060 годов); невозможные размеры ежегодных выплат долга в период с 2033 по 2060 годы (примерно 60% налоговых доходов государства); и рост соотношения долга к национальным доходам выше 230% к 2060 году при условии, что из-за следующей глобальной рецессии установленные в этом плане сверхамбициозные целевые темпы роста экономики станут недостижимыми, а они, конечно, станут

Любая объективная оценка нового соглашения Еврогруппы по греческому госдолгу приводит к выводу, что это соглашение обрекает Грецию на вечное долговое рабство. А беспристрастный наблюдатель Мезебергского саммита Меркель и Макрона сделает вывод, что еврозона остаётся такой же макроэкономически неустойчивой, какой она была пять лет назад. Однако истеблишмент Европы, забывая о том, что Националистический Интернационал собирается сожрать ЕС, с готовностью преподносит ему закуски.