Перекрестное субсидирование: жечь свет за счет других
Перекрестное субсидирование тормозит развитие электроэнергетики и предприятий, которые вынуждены переплачивать за низкие цены для населения, считают эксперты. Такая система сложилась в 1990-е годы и носит «социальный» характер, поэтому решать проблему нужно постепенно. Причем, где-то граждане вполне живут с тарифами, приближенными к рыночным, а где-то – с аномально низкими. Самый яркий пример такой аномалии на территории России – Иркутская область.
Оплата расходов одних потребителей электроэнергии за счет других – одна из главных проблем развития электроэнергегики в России. Такая система, сложилась в 1990-е годы и носила исключительно социально-политический характер, когда на волне пертурбаций в экономике власти не хотели лишних поводов для бунтов. В последние годы участники рынка и эксперты не раз подступались к вопросу отмены перекрестного субсидирования или хотя бы изменения системы, а в условиях необходимости «рывка» экономики и задачи повышения темпов роста ВВП выше общемировых дискуссия обострилась.
«Перекрестка – наверное, одна из главных проблем, которая сложилась на протяжении уже более двух десятилетий. Если взять советский опыт поставки электроэнергии в интересах промышленности и в интересах населения, то паритет цен в 1982 году был в 3,5 раза: в 3,5 раза цены для промышленности выше, чем для населения», — рассказал на прошлой неделе на «круглом столе» в Госдуме председатель думского комитета по энергетике Павел Завальный.
В 1992 году этот показатель снизился до полутора раз, а сейчас тарифы для населения ниже – коэффициент 0,8. При этом в России сложилось несколько видов перекрестного субсидирования — сдерживание цен в ряде регионов (в частности, на Дальнем Востоке), поддержка возобновляемых источников энергии, сохранение нерыночных тарифов для граждан. Результат последнего: ускоренными темпами растут тарифы для юрлиц – в том числе бюджетных организаций (и тут возникают «дыры» в бюджетах), малого и среднего бизнеса и сельхозпроизводителей, говорит Завальный.
Причем, оценки объемов перекрестного субсидирования разнятся, в том числе у органов власти. Депутат привел оценку в 380 млрд руб. По расчетам Института проблем ценообразования и регулирования естественных монополий ВШЭ, это около 280 млрд руб. на 2016 год, а сейчас – около 300 млрд, рассказал «Газете.Ru» его директор Илья Долматов.
«Общий объем перекрестки между группами потребителей сегодня превышает 220 млрд рублей и, если меры по ее его снижению, запланированные правительством еще несколько лет назад, не будут выполняться, эта цифра может удвоиться уже в ближайшие 5 лет», — полагает директор по электроэнергетике Vygon Consulting Алексей Жихарев.
Соответственно, эта система отвлекает средства компаний. И в целом нерыночная, указывает Долматов. «Наверное, разумно исходить из того, что, конечно, это неправильная ситуация, которую нужно исправлять», — полагает он, называя предложения некоторых предприятий обоснованными.
При этом тарифные решения для населения принимаются субъектами РФ, а сами тарифы от региона к региону разнятся. Самые высокие – на Чукотке и Камчатке. Особняком стоит Иркутская область, где тариф составляет всего 1,01 руб. (с 1 июля будет повышен до 1,06 руб.). Долгое время низкие энерготарифы власти региона ставят себе в заслугу, были периоды, когда они не менялись годами (например, при губернаторе Борисе Говорине).
«Иркутская область – яркий пример тарифных перекосов, объем «перекрестки» здесь близок к 3 млрд рублей, именно столько промышленники переплачивают. Насколько такие льготы обоснованы – вопрос», — говорит Алексей Жихарев из Vygon Consulting.
Именно для Иркутской области En+, которая объединяет активы Олега Дерипаски, предложила отменить перекрестку. В регионе работают Иркутский и Братский алюминиевые заводы, которые, из-за американских санкций находятся в сложном положении. «Потребление предприятий «Русала» составляет около 40% в балансе спроса ценовой зоны Сибири, поэтому сокращение выпуска готовой продукции или закрытие алюминиевых заводов сильно снизит объем электропотребления в Сибири, что сформирует риски работы энергосистемы Сибири в экстремальных режимах: «холостые» сбросы воды гидроэлектростанциями и работа ТЭЦ на минимально возможной нагрузке», — указали в компании.
В НП «Совет рынка» поддержали предложение снизить перекрестное субсидирование в Иркутской области, говорил ранее руководитель НП Максим Быстров. Как сообщал «Коммерсантъ», в Минэкономразвития поддержали сокращение «перекрестки» в Иркутской области. В Минэнерго еще позицию не выработали. «Министерство энергетики действительно получило соответствующее поручение, оно ещё находится в работе», — указали «Газете.Ru» в пресс-службе Минэнерго.
Губернатор Сергей Левченко, который представляет КПРФ, ожидаемо высказался против отмены. Причина – болезненность, по его мнению, этого вопроса для населения.
При этом тарифы на электроэнергию для городского населения в Иркутской области – самые низкие в России: 1,01 руб. за кВтч (одноставочный тариф) при среднедушевом доходе в 22,4 тыс. руб. в 2017 году. Для сравнения: среднероссийский тариф – 4,3 руб./кВтч при среднедушевом доходе в 31,5 тыс., а в схожем по климатическим условиям Красноярском крае — 3,78 руб./кВтч при среднедушевом доходе в 28 тыс. руб. По сравнению с некоторыми регионами разница еще выше: например, жители Республики Алтай беднее, но платят больше — 4,81 руб. при среднедушевом доходе в 19 тыс. руб. Самые низкие среднедушевые доходы в Сибири, согласно данным Росстата, — в Туве (13,8 тыс. руб.). Но и там тариф в 3 с лишним раза выше иркутского.
Если отталкиваться от утвержденных в Иркутской области норм потребления, то ежемесячный платеж иркутской семьи из четырех человек, живущей в трехкомнатной квартире с электроплитой (95 кВт.ч на человека в 2017 году), то платеж составляет около 384 руб. За такой же расход электроэнергии семья из Республики Алтай заплатит 1790 руб., в Красноярском крае – 1436 руб. Разница – в разы.
Процесс установления тарифов на электроэнергию и коммунальные услуги для населения жестко регламентирован федеральным законодательством, заявили в администрации Иркутской области. Если платеж (совокупный, не только за электроэнергию) растет больше, то власти региона должны компенсировать разницу из бюджета. «Соответственно, регион понимает, что это для него будет дополнительная нагрузка, и, естественно, не стремится увеличивать тарифы для населения… Первое – по причине того, что не хотят компенсировать, а второе – безусловно, регион пока не видит стимулов для себя, что это принесет политические выгоды», — объясняет Илья Долматов.
Жесткая соцполитика мешает также введению соцнорм, добавляет Александр Жихарев. «Вопрос внедрения в тарифное регулирование такого понятия, как соцнорма, подразумевающее сохранение низкого уровня тарифа для населения только в пределах определенного лимита, был инициирован более 10 лет назад при реформировании РАО ЕЭС России, но жесткая социальная политика противостоит его развитию», — указывает эксперт. По его словам, проблем может добавить и майнинг гражданами биткоинов в своих квартирах.
«Судя по тому, что пресса пестрит информацией о разрастающейся сети сибирских майнеров, дешевая электроэнергия стала для них магнитом, таким образом, мы сталкиваемся уже с многоуровневым перекрестным субсидированием. Насколько известно, вопрос регулирования майнинга с параллельным внедрением систем мониторинга такой деятельности уже рассматривается в правительстве и ЦБ», — добавил Жихарев.
Реформа системы перекрестного субсидирования необходима, говорят эксперты. Но отменять эту систему в рамках всей страны необходимо постепенно.
«Понятно, что исправить ситуацию одномоментно довольно сложно. Но и говорить о том, что это нормальная ситуация и ее не нужно менять, очевидно, тоже неправильно, потому что потребитель, в том числе «Русал», справедливо заявляет, что несет необоснованную дополнительную тарифную нагрузку», — указывает Илья Долматов. По мнению Александра Жихарева, вопрос надо решать постепенно – за 5-7 лет. «Но даже такой горизонт не позволит устанавливать тарифы для населения по принципу «инфляция минус», в таких регионах как Иркутская область темпы роста должны быть выше 20%», — констатирует эксперт.