Сбербанк предложил «Транснефти» сделку с валютными деривативами, из-за которой компания понесла убытки, объяснив, что для компании она является безрисковой. Об этом в интервью «Коммерсанту» рассказал первый вице-президент компании Максим Гришанин. А у компании, подчеркнул он,не было оснований не доверять Сбербанку. В начале июня «Транснефть» выиграла у Сбербанка в первой инстанции суд по иску на 70 млрд рублей, речь шла о заключенной в 2013 году сделке с валютными деривативами. Сбербанк собирается подавать апелляцию. При рассмотрении спора «Транснефть» посчитали слабой стороной, не способной оценить риски. Однако, говорит Гришанков, суть была совершенно в другом. «Мы не заявляли собственную некомпетентность. В нашей позиции говорится о недобросовестности Сбербанка, который продавал нам сложно структурированный продукт, будучи одновременно нашим консультантом. Мы ставили вопрос о полноте раскрытия информации по продукту, который нам продавал Сбербанк как вторая сторона сделки. По его структуре, механизмам расчета, рискам, связанным с реальным продуктом, а не с тем, что рисовалось в презентациях», — рассказал представитель компании. По его словам, и «Транснефть», и Сбербанк на суде предоставили тысячи страниц материалов. «Вся наша позиция строится на документах банка: на его письмах к нам, презентациях… Эту сделку они нам продавали с начала 2013 года, постоянно корректируя условия и рассказывая о ее выгодах. Для нас это был способ удешевления традиционного займа, а сам банк, как оказалось, фактически этой сделкой хеджировал свои валютные риски», — говорит Гришанков. Он добавил, что с этим столкнулась не только «Транснефть», но и еще ряд клиентов Сбербанка, которым он включал подобные инструменты в кредитный продукт. В суде компания представила расчеты экспертов, которые прогнозировали резкое ослабление рубля. «Сбербанк — наш давний надежный партнер. И в суде, заметьте, мы не представили какой-то новый расчет. Один из экспертов, которого мы наняли, представил свои расчеты, сделанные в 2012–2013 годах и опубликованные в корпоративном журнале Сбербанка «Прямые инвестиции». То есть Сбербанк как институциональное учреждение знал или должен был знать о тех вещах, которые публиковал в собственном издании. И основной вопрос в том, что он должен был нам раскрыть? Должен ли был он сообщить, что существуют альтернативные мнения и анализ?», — сказал собеседник издания. Кроме того, продолжает Гришанков, компанию не проинформировали о прогнозе ЦБ РФ, который вышел буквально за месяц до сделки. «Не учитывать или не раскрыть их было неправильно. Очевидно, что банк недобросовестно довел до нас эту информацию», — уверен представитель «Транснефти». Он также ответил на упреки о тлом, что собственные профессиональные эксперты компании должны были оценить риски. «Смотрите: документацию по сделке мы обсуждали на протяжении 11 месяцев, при этом декларацию о рисках нам присылают всего за восемь дней до сделки. Причем в электронном сообщении сотрудник банка пишет, что это стандартная документация и ее нужно подписать как можно быстрее, на следующий день», — сказал Гришанков. На вопрос о том, не мешает ли судебное разбирательство работать дальше со Сбербанком, Гришанков ответил: «Мы продолжаем работать в обычном режиме».
