Энергетика России как основа Азиатского Энергокольца

Об идее Азиатского энергокольца (АЭК) активно заговорили с осени 2016 года с легкой руки Владимира Путина, который поднял эту тему в ходе Восточного экономического форума. «Поддерживаем инициативу компаний России, Японии, Республики Корея и Китая по созданию энергетического суперкольца, которое свяжет наши страны. Для более быстрой, динамичной реализации этого проекта предлагаем сформировать межправительственную рабочую группу. При этом хочу подчеркнуть, что Россия готова предоставить нашим партнерам конкурентную в АТР цену на электроэнергию и зафиксировать ее на долгосрочный период» — вот прямая цитата из выступления Путина на пленарном заседании форума. Рынок электроэнергии Азиатско-Тихоокеанского Региона (АТР) действительно перспективен, что совершенно очевидно из всего пары показателей: в регионе проживает 60% населения планеты, а потребляет он при этом всего 42% всей энергии мира. Перекос в сторону стран «золотого миллиарда» очевиден, как очевидно и то, что Путин вслух заговорил, что и далее мириться с таким положением дел уже нет смысла. Это действительно так, ведь доля АТР в общемировом ВВП достигла 32% и с каждым годом только увеличивается. Обратим ваше внимание и на идиому «долгосрочный период» — звучит она вполне гладко, но скрывает под собой призыв Путина перейти к плановому развитию энергетики всего региона, оставив рассказы о «невидимой руке рынка» для тех, кто любит ненаучную фантастику. Что по этому поводу думают в предполагаемых странах-участницах «братства кольца», может стать предметом для обширного анализа сегодняшнего дня и тенденций развития энергетического сектора каждой из них, а сегодня нам хотелось бы показать, как в проекте АЭК отражаются все сложности развития энергетики России, какое влияние оказывают на проект управленческие особенности нашего государственного устройства. Впрочем, поскольку «Геоэнергетика» была и остается независимым сайтом, мы имеем полное право не использовать язык Эзопа и называть вещи своими именами. Проект АЭК в России — это еще одна глава бесконечного романа о том, как внешнеполитические инициативы президента вынужденно используются для того, чтобы нивелировать многочисленные ляпы правительства в том, что касается развития энергетики в России. Но — обо всем по порядку. Проект АЭК в разработках Сколтеха Концепция АЭК не является чем-то внезапно-революционным, Путин не говорил слова экспромтом. Идея АЭК появилась в 1998—2000 годах, когда ее весьма активно пыталось продвигать РАО ЕЭС России. Идея при этом не только геополитическая или предпринимательская, она еще и технически-географическая. Сейчас, в 2017 году, наиболее углубленное исследование о том, как может выглядеть АЭК на карте, выполнено в Сколтехе, вот предлагаемая этим институтом схема: Что мы тут видим? Во-первых, значительно большее количество стран, вовлекаемых в проект АЭК по сравнению с инициативной группой, о которой говорил Путин. Разработчики из Сколково предлагают «присоединить к кольцу» Казахстан, Киргизию и Монголию и «отодвинуть» западную границу АЭК в район Экибастуза. Причина, которая может быть чрезвычайно полезна для проекта АЭК — восстановление Объединенной Энергетической Системы Центральной Азии, о чем «Геоэнергетика» не так давно подробно писала. Не менее полезно и само расширение кольца в западном направлении, ведь район Экибастуза находится на 75-м градусе восточной долготы, а Токио — западная граница кольца — на 139-м. Для тех, кто чуть позабыл школьный курс географии, напомним, что каждые 15 градусов долготы — это час разницы по времени. Следовательно, в таком варианте АЭК раскинется на четыре с лишним часовых пояса (рассвет настает вне зависимости от административных границ), что означает разнос по времени пиковых нагрузок в странах-участницах АЭК. Красноярск на севере и японская Фукуока на юге — 56 и 33 градусы северной широты соответственно, резко континентальный климат и субтропики, что обеспечивает разнос пиковых нагрузок еще и по временам года. Россия потребляет максимум электроэнергии зимой, юг Китая и Японии — летом. Сколтех достаточно системно ведет пред-ТЭО АЭК с 2013 года, когда получил такое задание от Минэнерго, поэтому цифры, предоставленные институтом можно расценивать, как соответствующие действительности. По оценкам Сколтеха общий объем перетоков между странами-участницами АЭК может составить до 400 тВт, а системные эффекты оцениваются более чем в 24 млрд долларов в год. АЭК позволит сократить общий объем инвестиций в энергосистемы «братства Кольца» на 65,5 млрд долларов, позволив не строить новые генерирующие мощности в объеме 67 Гвт и выдерживая при этом темп роста потребления электроэнергии в 3−5% ежегодно. Наибольший системный эффект получит Япония, которая сможет экономить до 14 млрд долларов топливных расходов ежегодно, в чуть меньшем, но сопоставимом выигрыше окажется Китай, значительно выиграет и Монголия. Но основной эффект — не менее 40% от общего, получат страны, которые возьмут на себя обеспечение дополнительной генерации. Прежде всего это, разумеется, Россия, но ощутимое развитие своей энергетики получат и страны Центральной Азии, что будет особенно заметно в случае намеченного ими восстановления объединенной энергосистемы. И, конечно, Сколтех не попал бы в тренд, если бы при предоставлении своих расчетов не сказал бы ни слова о ВИЭ. «Хотя в топливном балансе стран-участниц доминируют ископаемые топлива, доля которых составляет 77%, к 2035 году эта доля очень заметно сократится за счет ВИЭ — до 72%». Проект Сколково предоставило в 2016 году, составляло оно его в 2015, то есть стремительный рост ВИЭ в целых 5% от общего баланса произойдет всего-то за 20 лет. Вот только и эта невиданная мощь достаточно условна и чуточку лукава, поскольку к ВИЭ у нас, в России, относят и ГЭС. Но о том, каким образом могут поучаствовать в проекте АЭК наша РусГидро и другие энергетические компании, мы расскажем чуть ниже. Российский экспорт электроэнергии в Китай Что имеем на день сегодняшний? Поставки электроэнергии в Японию и в Южную Корею отсутствуют, а вот с Китаем попытка осуществлять взаимодействие имеется. Как обстоят дела с энергомостом в Японию, «Геоэнергетика» уже рассказывала, проблема с Южной Кореей заключается в том, что пока все ТЭО по соединению с ее энергосистемой предусматривали сухопутные маршруты, идущие через Северную Корею. Скажем мягко и политкорректно — такой проект чреват политическими рисками, говорить о том, что Пхеньян будет иметь возможность в любой момент дернуть рубильник, мы не будем. Какое уж тут плановое развитие, когда обстановка накалена до предела!.. То есть о развитии проекта АЭК в полном его масштабе говорить пока можно только теоретически, чутко прислушиваюсь к тому, как идут переговоры на межгосударственных уровнях. Сколько продлится этот этап, пока можно только гадать, потому вполне резонно посмотреть, как и что получается на практическом уровне с теми странами, куда российская электроэнергия уже поступает, то есть с Китаем и с Монголией. Давайте чуточку подробнее остановимся на том, как организованы поставки электроэнергии из России в Китай, для начала разобравшись с одной надоедливой «легендой». В 2013 году тогдашний глава Минвостокразвития Виктор Ишаев весьма громогласно заявил, что поставки идут по ценам ниже, чем электроэнергия стоит для российских потребителей. «В Китай мы гоним электричество по 1,5 рубля за киловатт, а россияне покупают ее по 3−4 рубля». Квалификация управленца такого ранга просто замечательна, поскольку господин министр в одной фразе смешал оптовую цену для государства КНР на границе с РФ и розничную цену для российских потребителей. Тем не менее, эта «сенсация» достаточно долго будоражила умы всех, кто не удосужился понять откровенную фальсификацию господина бывшего министра. Первые поставки История поставок российской электроэнергии в Китай началась еще в 1992 году. Почему таких попыток не было раньше, во времена СССР? Да очень простая, незатейливая причина: при Советской власти наш Дальний Восток был энергодефицитным регионом. Работали заводы, фабрики, комбинаты, шахты и прииски, понемногу увеличивалась численность населения. Ну, а потом — перестройка, потом — распад СССР и последовавший спад экономики, приведший к оттоку населения и появлению излишков электроэнергии. Что это означает для электростанций любого типа? Тепловые электростанции работают на полную мощность, плотины ГЭС сбрасывают воду из водохранилищ вхолостую, «мимо» гидроколес, турбин и генераторов. Это означает, что резко падает КИУМ — коэффициент использования установленной мощности. Уменьшение КИУМ автоматически приводит к росту удельного расхода условного топлива на производство 1 кВт*часа электроэнергии — следовательно, возрастает себестоимость производства, киловатт-часы для потребителей становятся дороже, потребитель отвечает неплатежами. В результате у энергетиков исчезает минимально необходимая прибыль — та, которую нужно тратить на поддержание в порядке сетевого хозяйства. Ветшают трансформаторы, подстанции, ветшают ЛЭП — нарастают сетевые потери электроэнергии, снова растет себестоимость, снова приходится поднимать цену для потребителей. В 1992 году профессионалы, трудившиеся в энергетике ДФО, прекрасно понимали всю бесперспективность такой перспективы, потому и возникла идея о поставках электроэнергии в Китай. Грубо — если не можем сами обеспечить стабильность КИУМ, пусть заграница нам поможет. О том, что в налаживании такого рода отношений с Китаем может оказать помощь пресловутое «правительство младореформаторов», энергетики и не мечтали, они ведь люди серьезные и здравомыслящие. Тогда в рамках приграничной торговли по ЛЭП 110 кВ «Благовещенская — Хейхе» и «Сиваки — Шипачжань» наши энергетики, что называется, «потренировались», причем вполне удачно. Особенность этого своеобразного эксперимента еще и в том, что энергосистемы России и Китая не синхронизированы, потому такие поставки достаточно рискованны, ведь любая авария в Китае может сказаться в России и наоборот. Однако ничего подобного за все эти годы не происходило — настолько качественно работали и работают диспетчерские управления по обе стороны границы. Но эти поставки не превышали 200 млн кВт*часов, не были регулярными, расчеты за них порой были бартерными — девяностые годы и на Дальнем Востоке были девяностыми годами. Усилий только энергетиков не хватило, все 90-е годы уровень рентабельности реализованной электроэнергии в ДФО оставался отрицательным. Новый этап сотрудничества В марте 2005 года для энергетиков Китая и России начался новый этап сотрудничества. Кто именно стал «главной пружиной» этого начала? «Геоэнергетика» не занимается анализом сугубо политических событий, но на память не жалуется. Вот цитата из интервью «Газете.ru» депутата фракции КПРФ Госдумы Виктора Илюхина, данного им 5 мая 2005 года: «КПРФ это соглашение поддерживать не будет! … Оно является очередной уступкой руководства России. Отдают 337 квадратных километров! Это очень большая территория, на ней расположены дачные участки граждан России, о компенсации которым никто ничего не говорит». Фракция КПРФ была абсолютно убеждена, что дачные участки значительно важнее подписанного Путиным и руководителем Китая Ху Цзиньтао осенью 2004 года договора о передаче Китаю спорных территорий в районе островов Большой, Тарабаров и Большой Уссурийский на реках Аргунь, Амур и Уссури. Но большинство Думы ратифицировало дополнение к соглашению о российско-китайской государственной границы, проблема дачных участков государственной важности благополучно завершилась. Комментировать эти события мы не будем, но причинно-следственная связь совершенно очевидна: как только были решены спорные вопросы о демаркации границы, так экономические и хозяйственные отношения России и Китая получили «второе дыхание». Научная диссертация по теме «Применение В.В. Путина для повышения КИУМ гидро‑ и теплоэлектростанций России» ждет своего автора. Весной того же 2005 РАО ЕЭС России и государственная сетевая компания КНР подписали «Меморандум о взаимопонимании», который предусматривал наращивание экспортных поставок электроэнергии из России в Китай до 20 млрд кВт*часов в год, но уже летом того же года по инициативе китайской стороны предусматриваемый объем был увеличен до 30 млрд кВт*часов. 21 марта 2006 году Китай и Россия подписали соглашение о разработке ТЭО поставки электроэнергии, 9 ноября был подписан контракт на эти поставки. И практически сразу Россия столкнулась с редкостно жесткой позицией Китая, которая не меняется все эти годы. Исключительно «добрососедский» Китай прекрасно понимал, что после подписания Меморандума он становился для России самым большим потребителем электроэнергии, практически монопольным. Что делает любой монополист, мы прекрасно знаем, Китай исключением не стал — при предусмотренном ежегодном согласовании цены поставок он жестко требовал их снижения. Но работать себе в убыток российские энергетики не собирались, и итогом стала цифра экспорта электроэнергии в 2007 и в 2008 годах — ноль. Наращивание экспортируемых объемов С российской стороны соглашение и контракт были подписаны тогда еще единым РАО ЕЭС России, которое как раз в ту пору и вступало в эпоху перемен. По итогам реформ под руководством Чубайса все экспортные поставки стали вотчиной государственной Интер РАО, которое и переняло на себя обязательства РАО ЕЭС России. В 2007 году Интер РАО создало дочернее предприятие — Восточную Энергетическую Компанию, которое с того времени и занимается поставками нашей электроэнергии в Китай и в Монголию и, соответственно, ведет сложнейшие переговоры с этими потребителями. Бюрократическая чехарда, что удивительно, в этом случае никак не повредила делу. Уже в 2008 году появилась третья экспортная ЛЭП, прошедшая по маршруту Благовещенская-Айгунь, но работающая уже под напряжением 220 кВ. В 2009 по этим трем линиям китайская провинция Хэйлунзян был поставлен уже вполне серьезный объем электроэнергии — 854 млн кВт*часов. В 2010 году линии работали на полную мощность, объем поставок увеличился до 925 млн кВт*часов, в 2011 было экспортировано 1.24 млрд кВт*часов.Рост осуществлялся за счет ввода в строй второй ЛЭП Благовещенская-Айгунь. Но технических возможностей этих ЛЭП для реализации плана «большого экспорта» не могло хватить ни при каких обстоятельствах, нужны были более серьезные инвестиции в этот проект. «Первенцем» большого строительства стала 500 киловольтная линия Амурская-Хейхе. «152 км ЛЭП проложены в междуречье Амура и Зеи от Амурска до границы с КНР» Так выглядит эта новость от ФСК ЕЭС России (Федеральная Сетевая Компания Единой ЭнергоСистемы). Пустячок? На самом деле выставить в тайге, в условиях бездорожья 532 анкерных и угловых опоры, смонтировать 1'368 км проводов, расширить открытое распределительное устройство, смонтировать новые трансформаторы, ограничители перенапряжения, разъединители — большая, серьезная работа для серьезного коллектива специалистов, которых не смутили такие условия и объемы. А «переход» ЛЭП через Амур это настоящее инженерное чудо! Высота этой переходной опоры — 128,5 метров, вес — 400 тонн, сам переход имеет длину 1,4 км. Мало того, монтаж провода осуществлен на весу, то есть провода не опускали ни на лед, ни на баржи, а тянули тросами. Энергетики называют такой способ скучными словами «метод тяжения», но такая работа — согласитесь, совсем не скучно. В декабре 2011 года прошли успешные испытания вставки постоянного тока, которая позволяет обеспечивать переток по новой ЛЭП в 750 Мвт*часов — существенная прибавка, заметный шаг на пути реализации «большого экспорта». ВПТ позволила повысить класс напряжения ЛЭП, отсутствие необходимости синхронизации частоты увеличило объемы возможных перетоков. В 2012 году объем электроэнергии, поставленной в Китай, вырос до 2,6 млрд кВт*часов, в 2013 — до 3,5 млрд. Теперь российская электроэнергия уходит глубже в территорию Китая, добираясь не только до приграничья, но уже и до города Харбин. Если кому-то этот рассказ показался излишне подробным — не обессудьте, нам просто хотелось слегка приподнять завесу недоговоренностей над безликой фразой «смонтирована ЛЭП». Надеемся, теперь вы лучше понимаете, что создание огромного АЭК, если оно состоится, будет действительно грандиозным событием для всех стран-участниц. Прежде, чем обеспечить переток, гигантское кольцо будет много лет обеспечивать работой инженеров, металлургов и машиностроителей. Для такой работы нужны будут вовсе не юристы и менеджеры и очень хочется надеяться, что и министерств образования хоть одним глазом, да посматривает в сторону таких вот проектов. Что выиграла на этом Россия, кроме очевидной возможности экспортировать электроэнергию? В Амурск «провода» приходят с Зейской ГЭС, которая только после этого подключения получила возможность вырабатывать электроэнергию в том объеме, на которую рассчитаны ее гидроагргеаты и на которую в регионе ранее просто не хватало потребителей. Все экспортные поставки электроэнергии в России законодательно закреплены за Интер РАО, которая все закупки для поставок в Китай осуществляет либо у РусГидро, либо у РАО ЕЭС Востока, принадлежащей с 2011 года все той же РусГидро. Следовательно, дополнительная прибыль от экспорта поступает в распоряжение государственного концерна. К примеру, в 2015 году РусГидро таким образом заработала дополнительно 1,56 млрд рублей, которые были потрачены на ремонт принадлежащих этой компании генерирующих мощностей. Ремонты — есть, а дополнительной прибавки к цене для потребителя — нет. Выигрыш? Да, конечно. После ремонта КПД станций подрос, от чего в выигрыше снова потребитель, ведь уменьшилась себестоимость вырабатываемой электроэнергии. Выигрыш? Безусловно. Либо холостой сброс воды, либо дополнительные заработки, которые можно пустить в дело — вот, собственно, и весь выбор. Россия, Интер РАО и РусГидро выбрали вариант №2. В качестве лирического отступления не можем не рассказать об одном занимательном моменте. В феврале 2012 года межсистемное соглашение с Северо-Восточной электросетевой компанией КНР от лица России подписали сразу две компании — ФСК ЕЭС и СО ЕЭС (Федеральная Сетевая Компания и Системный Оператор ЕЭС соответственно). Право поставить подпись на документе было доверено первому заместителю Председателя Правления СО господину Николаю Григорьевичу Шульгинову, который в сентябре 2015 возглавил компанию РусГидро. Если бы не Валерий Шульгинов-2012 и не СО ЕЭС, не было бы в распоряжении Валерия Шульгинова-2015 дополнительных возможностей для проведения комплексной программы модернизации РусГидро или «Хочешь сделать хорошо — сделай сам». После целого ряда двусторонних переговоров окончательная цифра того, что Китай хотел бы получать из России — 60 млрд кВт*часов электроэнергии ежегодно. Громадная цифра, но добираться до нее, судя по всему, предстоит еще немалое время. Почему немалое? Давайте и это рассмотрим подробнее. Потенциал роста экспорта в Китай. Якутские ГЭС После того, как окончательно была установлена вот такая, действительно колоссальная цифра потребностей Китая в электричестве, задумалось о предстоящей работе уже не только РАО ЕЭС, но и правительство России. Было очевидно, что имеющихся генерирующих мощностей явно недостаточно, что необходимо планировать развитие энергетики всего региона. Борьба с китайскими партнерами за цены наглядно доказывала, что речь нужно вести о развитии ГЭС — только они могут генерировать электричество по ценам, которые смогут обеспечить прибыль, тепловая генерация в любой момент могла оказаться нерентабельной. Третий момент: отсутствие поставок в 2007-м и 2008-м годах показало, что китайцы могут «упереться» так, что у нас снова останутся незадействованные мощности, будем сидеть с излишками электроэнергии. Но одно дело — холостой сброс воды с плотин, совсем другое — длительная остановка тепловых электростанций. Придется не только приглушить топки котлов, но и приостановить добычу угля, завернуть вентили на газовых трубах, прервать логистические цепочки. В общем, было очевидно — нужно проектировать строительство новых ГЭС, нужно проектировать создание новых производств, причем производств крупных, энергоемких, могущих стать альтернативными потребителями электроэнергии в том случае, если снова возникнут сложности на ценовых переговорах с китайцами. Первыми на такой внятный запрос отреагировали энергетики, промышленники и руководство республики Якутия (Саха). Объем статьи не позволяет рассказать подробности проектов, которые пытается вести Корпорация развития Южной Якутии, хотя тема эта чрезвычайно интересна. Мы просто перечислим участников проекта «Комплексное развитие Южной Якутии» и надеемся, что вам станет понятно, по каким причинам «Геоэнергетика» обязательно вернется к этой теме: правительство Якутии, фонд ИнвестЯкутия, «Алроса», «Атомредметзолото» и его дочерняя структура «Эльконский ГМК» с его 319 тысячами тонн урана, составляющих 6% мировых запасов, РусГидро, Колмар (Якутские угли — Новые технологии) с месторождениями угля в 1 млрд тонн, Евраз, горно-металлургический комбинат «Тимир», владеющий 4-мя лицензиями на добычу железной руды на территории Якутии с извлекаемыми запасами 3,5 млрд тонн, пригодных к открытой отработке. Программа «Комплексное развитие Якутии» была составлена в виде инвестиционного проекта и в 2007 передана на рассмотрение правительству РФ, на конкурсную комиссию Инвестиционного фонда РФ. Для одного из предполагаемых участников проекта — РусГидро в проекте предусматривался настолько большой объем работы, что холдинг создал отдельную структуру — ОАО «Южно-Якутский ГЭК» (гидроэнергетический комплекс). В случае одобрения проекта со стороны Инвестфонда энергетикам предстояло готовить технико-экономическое обоснование семи ГЭС: две — на реке Тимптон, Канкунскую и Нижне-Тимптонскую на 1'200 и 930 МВт соответственно;на реке Олекма должны были проектироваться Олекминская ГЭС мощностью 1'500/2'000 МВт и Нижне-Олекминская ГЭМ в 230 МВт; Учурская и Средне-Учурская ГЭС на реке Учур должны были добавить 230 и 3'300/3'700 МВт, Верхне-Алданская ГЭС на Алдане — еще 1'000/1'250 МВт. Ждала своего развития и Нерюнгринская ГРЭС, площадка которой позволяет удвоить ее мощность. Среднегодовая выработка этого ГЭК могла бы составить около 40 млн кВт*часов — как видите, в этом случае предусмотренные поставки электроэнергии могли бы выполняться почти в полном объеме. «Были», «могли бы» — прошедшее время используется не случайно. Денег — нет. Все, что получило ОАО «Южно-Якутский ГЭК»это 2,2 млрд рублей в 2009 году, на которые энергетики в апреле 2012 года составили проект и технико-экономическое обоснование строительства Канкунской ГЭС с ее высочайшей для России плотиной в 245 метров. Какие новости на сегодня? В 2013 году проект «Комплексное развитие Южной Якутии» стал составной частью замечательного произведения бюрократической литературы под названием «Государственная программа РФ «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона». Любителей археологии приглашаем к поискам якутского проекта в недрах 1690-страничного тома хотя, возможно, это будет интересно и профессионалам. В этом году программа развития Южной Якутии отмечает свой 10-летний юбилей, с чем мы ее искренне и поздравляем. Финансирования проекта нет, но борьба за его реализацию продолжается. В настоящее время ВЭБ консультируется с правительством Якутии о поиске инвесторов, обеспечением вложений которых станут отложенные бюджетные обязательства. Если не усложнять финансовой терминологией, TIF (Tax Increment Financing) выглядит следующим образом. «После ваших вложений, господа инвесторы, республиканский бюджет станет получать дополнительные объемы налогов — вот ими мы с вами и рассчитаемся». При этом, обратите внимание, речь идет о бюджете не федеральном, а только Якутии — правительство РФ аккуратно самоустранилось от проекта, который способен обеспечить регион сотнями тысяч новых рабочих мест, увеличить экспортные возможности России, реально, а не на бумаге обеспечить всесторонне развитие Якутии — республики, площадь которой немногим уступает площади всей Европы. Хочется верить, что из этого что-то получится, но на сегодняшний день речи о развитии Южно-Якутского ГЭК вести не приходится. Потенциал роста экспорта в Китай. Амурские ГЭС В 2103 году на Дальнем Востоке произошли трагические события, которые, как ни удивительно, позволили появиться надежде, что развитие генерирующих мощностей в ДФО получит мощный толчок. После катастрофического наводнения лета 2013 года совершенно очевидно, что Амуру и его притокам не хватает крупных водохранилищ, которые могли бы стать надежным предохранителем от такого рода происшествий. Да, метеорологи говорят, что такой климатический феномен в Дальневосточном регионе — первый за 150 лет наблюдений, и уверяют, что подобная ситуация повторится не ранее, чем лет через 100. Очень снежная зима, блокирующий антициклон над Тихим океаном, «блокировавший» все летние циклоны над югом Сибири — да, это очень маловероятное стечение обстоятельств. Но как страховаться от таких капризов погоды? Годовая норма осадков вызвала паводковые явления не только на самом Амуре, но и на его крупных притоках — Зее, Бурее, Уссури и Сунгури. Значит, всем этим рекам не хватает плотин и водохранилищ, которые придется проектировать с запасом объема на случай повторения погодных аномалий. РусГидро ввело в эксплуатацию советский долгострой — Бурейскую ГЭС, которая стала только второй в регионе, который подвергся наводнению 2013 года. 27 августа 2013 года, побывав в районах, подвергшихся наводнению, Владимир Путин предложил создать правительственную комиссию, которая займется вопросами предупреждения наводнений и контролем водохозяйственной обстановки на объектах Дальнего Востока. Дмитрий Медведев воспринял предложение как приказ — 3 сентября комиссия была создана, главой ее был назначен Аркадий Дворкович. Комиссия энергично сняла с дальней полки и сдула пыль с разработанного еще в советские времена плана строительства противопаводковых ГЭС. План был большим и серьезным: ГЭС на реке Шилка (Амур начинается со слияния Шилки и Аргуни в Забайкалье) — 736 МВт мощности, полная емкость водохранилища 15,4 км3, полезная 8.8 км3; ГЭС на реке Селемдже (это главный приток Зеи, причем впадаеющий ниже по течению, чем место расположения Зейской ГЭС) — Русиновская и Селемджинская, 470 МВт и 300 МВт, 4,46 км3 и 5,2 км3 соответственно; Гилюйская ГЭС на реке Гилюй, впадающей в Зейское водохранилище — 462 МВт, полезная емкость водохранилища 3,3 км3; Нижне-Зейская ГЭС — на 300 км от Зейской ГЭС ниже по течению, 400 МВт мощности и 1 км3 полезной емкости водохранилища; Нижне-Ниманская ГЭС на Нимане, притоке Буреи — 600 МВт, полезная емкость водохранилища 8,3 км3; две Дальнереченские ГЭС на реке Большая Уссурка (приток Амура в Приморском крае) общей мощностью 370 МВт и общей полезной емкостью 0,8 км3. Общий объем водохранилищ всего этого комплекса даже в том виде, в котором были разработаны ТЭО в советские времена — 31 кубический километр, 31 миллиард кубометров, это было бы способно «срезать» наводнение 2013 года целиком и полностью. Даже без замены оборудования на более современное среднегодовая выработка электроэнергии на этом «амурском комплексе» составила бы почти 12 млрд кВт*часов. Казалось бы, при таком заделе — вот оно, твори, выдумывай, пробуй! 21 сентября Путин поручает свежеобразованной комиссии приступить к разработке программы строительства новых ГЭС на Амуре и его притоках, комиссия «берет под козырек». Работали просто ударно — провели восемь заседаний, сколько-то совещаний, да и … ликвидировались в 2015 году новым распоряжением господина Медведева, так и не создав даже намека на план работы. Комиссии усердно помогало Министерство природных ресурсов и экологии РФ, глава которой, Сергей Донской, назвал план строительства новых плотин, ни много ни мало, а «интересным и заслуживающим внимания». Берега Амура укрепили вот этой комиссией, министерством, проектом плана, планом проекта и даже бурными, продолжительными аплодисментами. Развития энергетического комплекса нет, попыток защититься от наводнений, подобных случившемуся в 2013 нет, попыток реализовать контракт с Китаем за счет возобновляемого источника энергии, которым является речная вода, нет. Есть только замечательная фраза:«Экологическая обстановка пришла в многолетнюю норму». Объем поставок электроэнергии в Китай последние несколько лет остается стабильным — 3,3 млрд кВт*часов или что-то около 1/20 того, что предусмотрено межправительственным соглашением. Поощренная вот таким замечательным образом, компания РусГидро продолжает делать то, что возможно в условиях сокращения бюджета и отсутствия помощи со стороны правительства. К концу этого года планируется ввести в эксплуатацию Нижне-Бурейскую ГЭС, заканчивается проектирование и третьей ГЭС на Бурее — Ниманской, которую планируют строить на 100 км выше Бурейской, в 10 км от БАМа. «Мы работаем с правительственными органами, я надеюсь, что мы убедим, что эта стройка нужна России» — вот слова Александра Гаркина, исполнительного директора Нижне-Бурейской ГЭС. Вчитайтесь — энергетики убеждают правительство России, что увеличение производства электроэнергии, профилактика паводков и наводнений России действительно нужны. Восточная энергетическая компания Но не только плотинами ГЭС, не только РусГидро пытается выполнить межгосударственный договор, от исполнения которого дистанцировалось столь тщательно наше правительство. Как уже упоминалось, все экспортные поставки электроэнергии сосредоточены в руках Интер РАО, а в случае Китая это находится в компетенции ее дочерней структуры — Восточной Энергетической Компании. Все время поставок в Китай основная прибыль, «прокатываясь» по счетам ВЭК, генерировалась у генератора — у РусГидро, при этом обстоятельства сложились так, что увеличить объемы поставок РусГидро технически не может вот уже добрый десяток лет. Ничего удивительного в том, что ВЭК стала пытаться организовать собственную генерацию. В 2009 году Россию облетела новость о том, что ВЭК начинает в Хабаровском крае строительство парогазовой электростанции мощностью 400−500 МВт. Проект еще не был закончен, а уже шли работы нулевого цикла — расчищалась площадка, копали ямы под будущие фундаменты. Но в 2011 году все работы остановились, проект заморожен. В настоящее время ВЭК занимается еще одним проектом — Ерковецкой ТЭС в Амурской области. В апреле этого года губернатор области Александр Козлов говорил о том, что проект наверняка будет реализован до 2020 года, что проект получил поддержку правительства РФ. Давайте присмотримся, о чем идет речь. Проект появился в ноябре 2013 года — построить «на борту» Ерковецкого буроугольного месторождения, которое только предстоит осваивать. На тот момент правительство господина Медведева издало схему территориального планирования в области энергетики до 2030 года. Такие схемы — базовые элементы государственного планирования, но при этом включенные в нее сведения об объектах не являются обязательными: инвесторы могут менять характеристики или полностью отказываться от реализации энергостроек. Эдакое предложение для потенциальных инвесторов — государство имеет предложить, не изволите ли? В схеме образца 2013 года Ерковецкой ТЭС просто нет, зато имеется некая высоковольтная ЛЭП от станицы Ерковецкой до государственной границы. ЛЭП, берущая начало с пустого места должна была идти в сторону Китая. Не успели энергетики понять, что означает эта загадка, как правительство всего через пару с небольшим лет внесло изменения в эту схему. Согласно схеме планирования в области энергетики, изданной в 2016 году, Ерковецкую ТЭС планируется построить к 2030 году, при этом предполагаемая мощность должна составить от 5 до 8 Гвт. Такой вариант примечателен тем, что означает предложение нашего правительства в адрес Интер РАО крупнейшую в мире электростанцию на угле — проект не имеющий аналогов в мире для компании, которая никогда не строила генерирующие объекты. Занимательна и предварительная оценка стоимости такой ТЭС в комплекте с началом разработки угольного бассейна — от 10 до 15 млрд долларов, хотя в Интер РАО порой называют цифру и в 25 млрд. Давайте попробуем соединить в одну фразу все перечисленное. Правительством Медведева предлагается построить угольную ТЭС мощностью от 1,2 до 8 Гвт стоимостью от 10 до 25 млрд долларов США. Согласитесь, звучит это просто прекрасно, не так ли? Причина такой тотальной неопределенности — исключительно в том, что пока так и не удается согласовать стоимость электроэнергии, которую согласен платить Китай. Переговоры продолжаются, а пока объем поставок остается все тем же — плюс-минус 3,5 млрд кВт*часов, и поставляют этот объем все те же Бурейская и Зейская ГЭС. Ситуация, складывающаяся в отношениях Интер РАО и Монголии не менее драматична, но объем статьи опять не позволяет показать подробностей. В любом случае уже очевидно, что из-за неопределенности позиции единственного потребителя — Китая — наше правительство и наши энергетики не могут планировать строительство новых объектов электрогенерации ни на юге Якутии, ни в Амурской области. Главный менеджер России, которому в 2005 удалось справиться с проблемой повышения КИУМ наших электростанций, в сентябре прошлого года на Восточном экономическом форуме предложил активизировать переговоры по проектированию и созданию АЭК, создав для этого межправильственную рабочую группу. Давайте попробуем теперь, после столь долгого рассказа, понять, что о означает такая активность Владимира Путина. Проект АЭК и двусторонние отношения со странами-участницами Несмотря ни на какие обстоятельства, правительство РФ не может разработать действительно качественный проект развития Дальнего Востока и Якутии. Разрабатываемые планы не содержат конкретного плана работы наших энергетических компаний по вводу новых электростанций, в лучшем случае появляются какие-то намеки на такой план, тратятся средства Инвестиционного фонда на разработку проектов, которые затем не получают бюджетного финансирования, оказываются замороженными. Энергетики ищут пути решения проблемы развития самостоятельно, уже не рассчитывая на помощь федеральных чиновников. Богучанская ГЭС построена РусГидро как часть энергометаллургического объединения в теснейшем сотрудничестве с компанией Русал, и реализация этого проекта даст Дальнему Востоку не менее 10 тысяч новых рабочих мест. Только что, на Петербургском экономическом форуме РусГидро подписала соглашение о сотрудничестве с компанией СИБУР в области обеспечения энергоресурсами Амурского Газохимического комплекса — проект, сулящий Амурской области еще не менее 4'000 рабочих мест. Мало того, поставки электроэнергии будут осуществляться с Зейской, Бурейской и достраиваемой в этом году Нижне-Бурейской ГЭС. При реализации проекта все эти ГЭС получат крупного потребителя электроэнергии, что снизит критическую зависимость от неуступчивого по ценам Китая. Энергетики, металлурги, химики работают над крупными проектами без помощи, без участия правительства, работают в режиме «не благодаря, а вопреки». Активность Владимира Путина по реализации проекта АЭК дает возможность расстаться с монополией Китая еще более изящным способом — за счет появления новых потребителей российской электроэнергии, ценовые переговоры с которыми имеют все шансы для быстрого согласования. Стоимость электроэнергии в Японии после вынужденного закрытия реакторов всех ее АЭС четырехкратно превышает цену электроэнергии в России. Рост потребления электроэнергии в Южной Корее составляет порядка 5% в год, а недавно избранный новый президент этого государства останавливает один за другим проекты строительства АЭС. Каждый такой шаг, который делает Южная Корея под давлением страдающего радиофобией населения, увеличивает шансы на успех в переговорах о поставках электроэнергии из России. Проблема напряженных отношений с Северной Кореей решаема за счет прокладки морского кабеля — вариант дорогостоящий, но дефицит электроэнергии способен сделать его окупаемым в разумные сроки. Проблем в создании АЭК — огромное количество, некоторые из них перечислил в октябре 2016 года в интервью ТАСС президент японского фонда Sasakawa Peace Foundation Нобуо Танака. «Проблема заключается и в том, как будет осуществляться регуляция между странами-участницами. Транзит электроэнергии должен быть гарантирован. К примеру, если электричество передается через Монголию, Китай и Корею в Японию, каких правил будут придерживаться стороны? Каков будет процесс ценообразования? Кто должен инвестировать в стыковые участки сети?». Вопросы совершенно справедливые, поиск ответов на них не будет ни простым, ни быстрым. Но никто не мешает России одновременно с этими переговорами вести переговоры двусторонние — с Японией и Южной Кореей, руководствуясь при этом незатейливым принципом «Три потребителя лучше, чем один-единственный». Есть и еще один немаловажный аспект при таком варианте развития событий— Интер РАО за счет дополнительных прибылей сможет пойти навстречу пожеланиям Монголии о предоставлении ей ценовых льгот в обмен на отказ от строительства ГЭС на реках, несущих свои воды в наш Байкал. Отрадно видеть, что возможности, открывающиеся перед Россией в случае успеха на переговорах с Японией и Южной Кореей прекрасно понимают и в Пекине. 30 марта 2016 года представители Государственной Энергетической Компании Китая (China State Greed Corporation) поставили свои подписи под четырехсторонним Меморандумом о создании Глобальной объединенной энергосистемы, охватывающей Северо-Восточную Азию. В самом начале статьи мы приводили расчеты Сколтеха о том, кто из стран-участниц АЭК выигрывает при реализации проекта АЭК больше всех? Япония, Южная Корея, Россия и только на четвертом месте — Китай. Могли бы китайцы тянуть с ведением переговоров по АЭК, пытаясь выиграть для себя дополнительные преференции? Правильный ответ — нет. Инициатива Путина изложена дословно в первом абзаце статьи, и мы предлагаем еще раз, внимательно и без спешки, прочитать третье предложение: «При этом хочу подчеркнуть, что Россия готова предоставить нашим партнерам конкурентную в АТР цену на электроэнергию и зафиксировать ее на долгосрочный период». Китайцы слишком хорошо понимают, что фразу услышали и японцы, и корейцы, и для них она прозвучала совершенно не двусмысленно: Россия способна зафиксировать на долгосрочный период цены для любого из государств, которые участвуют в переговорах. «Сотрудничайте с Россией на равноправных началах, инвестируйте в создание новых генерирующих мощностей на нашей территории — и вы получите возможность планировать развитие своей промышленности, экономики без оглядки на колебания цен на энергоносители». Китай не имеет возможности капризничать — Россия просто будет развивать отношения с Японией и Кореей на двусторонних основах, и такие переговоры наверняка будут успешными, ведь Россия делает предложение, на которое сегодня не способно ни одно другое государство. И для Китая всё совсем просто: можете отказаться от переговоров, можете продолжать пытаться сбить цены на переговорах с Россией, но тогда все наши электростанции будут поставлять электроэнергию в Японию и в Южную Корею, а Китай получит полное право решать проблемы своего энергодефицита и программы поэтапного закрытия угольных электростанций исключительно самостоятельно. АЭК, весьма вероятно, даст основные преференции России, Японии и Корее, но участие в этом проекте позволит Китаю, прежде всего, не проиграть. Или небольшой выигрыш или большой проигрыш — замечательное право свободного выбора. Россия, как все мы знаем, никогда не занимается никакими ультиматумами в отношении своих партнеров, оставляя им полную, совершенно ничем незамутненную свободу, выбора. Имеется она теперь и у Китая— быть гордым и неуступчивым, но без российской электроэнергии или же быть добрым соседом, соглашающимся работать в общей упряжке и с российской электроэнергией по разумной цене. Заключение Проблемы проекта АЭК на сегодняшний день не в том, что наши энергетические компании не могут что-то решить — тут как раз все в полном порядке. Переговоры на уровне правительств только начинаются, странам еще предстоит, что называется «притираться друг к другу». Есть проблема, к примеру, внутри Японии, где законодательство этой страны не позволяет импортировать электроэнергию, энергосистема главного острова архипелага Хонсю до сих пор разделена на 2 части. В 1895 году для электрификации Токио были закуплены генераторы у немецкой фирмы AEG — 50-герцовые, а в 1896 году для Осаки купили генераторы у General Electriс … Идет вторая сотня лет, а унификацию так и не произвели. Токио, Кавасаки, Саппоро, Йокогама — 50 герц. Осака, Окинава, Киото, Нагоя — 60 герц. Четыре вставки постоянного тока, установленные между ЛЭП двух частей одного острова, одной страны способны перекидывать не более 4×300 МВт. Для такой страны, как Япония это, простите — кот наплакал, а если понадобится обеспечивать транзит электроэнергии в рамках проекта АЭК, то это будет просто несерьезно. Взаимоотношения Южной Кореи и Северной Кореи сейчас в таком тупике, что подключение Южной Кореи к АЭК возможно только за счет электрокабелей, проложенных в обход ее северного соседа, то есть по дну Тихого океана. Какова будет стоимость такого подсоединения, кто будет финансировать такую работу, сколько времени понадобится на его окупаемость? Не в лучшем состоянии и отношения Китая и Японии, Китая и Южной Кореи, но это уже вне темы для «Геоэнергетики», это «чистая» политика. Пока, до выяснения перечисленных сложностей, в проекте АЭК — время работы политических деятелей уровня высшего руководства этих государств. Смогут они найти общий язык — вот тогда и настанет «время энергетиков», время проектирования генерирующих мощностей, систем ЛЭП, подстанций, вставок постоянного тока. Описанные в статье события, мы уверены, наглядно показывают, что наши энергетики к такой сложной, масштабной работе вполне готовы. Остается следить за событиями на политическом Олимпе.