Головокружение от успехов: как коллективизация спасла советский народ

Мнение, выраженное в публикации Леонида Масловского, является его личной позицией и может не совпадать с мнением редакции сайта телеканала «Звезда». В 1930-х годах стало очевидно, что Запад подготавливает новую войну против России. СССР не был готов к отражению агрессии, так как в производстве промышленной продукции значительно отставал от Запада. Необходимо было в кратчайшие сроки провести индустриализацию, а для этого нужны были дополнительные людские ресурсы для строительства заводов и фабрик и работы на построенных предприятиях, и дополнительное количество поставляемого в города продовольствия. При существовавшем уровне производительности труда в сельском хозяйстве было невозможно провести индустриализацию. Без индустриализации наша страна была обречена на гибель, а русский и другие народы СССР – на истребление. Коллективизация сельского хозяйства и индустриализация позволили СССР одержать победу в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. С. Г. Кара-Мурза пишет, что к концу 1920-х годов были решены основные задачи, которые возлагались на НЭП. Было восстановлено разрушенное войнами хозяйство, стабилизировалась социальная и демографическая ситуация, сложилась и укрепи¬лась система государственных органов и учреждений, правопорядок. Были мобили-зованы значительные средства для индустриализации. Вместе с тем выявились, и стали быстро нарастать новые противоречия. Производство зерновых остановилось на довоенном уровне: 1913 - 76,5 млн. т; 1925 - 72,5; 1926 - 76,8; 1927-72,3; 1928 - 73,3; 1929 - 71,7. Освобожденное от арендных платежей и выкупа земли село снизило товарность и возможности экспорта хлеба - главного тогда у России источника средств для развития. В 1926 году при таком же, как в 1913 году (последний мирный год в царской России) урожае, экспорт зерна был в 4,5 раза меньше (и это был самый высокий за годы нэпа показатель). Возник заколдованный круг: для восстановления баланса между городом и деревней нужно было ускорить индустриализацию, а для этого требовалось увеличить приток из села продовольствия, продуктов экспорта и рабочей силы, а для этого нужно было увеличить производство хлеба, повысить его товар¬ность, создать на селе потребность в продукции тяжелой промышленности (машинах). Разорвать этот порочный круг можно было только посредством радикальной модернизации сельского хозяйства. Фальсификаторы нашей истории не пишут о том, что производство зерновых (основы производства основных продуктов питания: хлеба, мяса и молока) в СССР при новой экономической политике (НЭП) в период с 1925 по 1929 годы оставалось на уровне 1913 года, что не позволяло провести индустриализацию. В 1927 году на XV съезде ВКП(б) И. В. Сталин выдвинул задачу всемерного развёртывания коллективизации сельского хозяйства. «Колхозы и совхозы являются, как известно, - отмечал И. В. Сталин в январе 1928 года, - крупными хозяйствами, способными применять тракторы и машины. Они являются более товарными хозяйствами, чем помещичьи и кулацкие хозяйства. Нужно иметь ввиду, что наши города и наша промышленность растут и будут расти с каждым годом. Это необходимо для индустриализации страны. Следовательно, будет расти с каждым годом спрос на хлеб…». Как видно из сказанного, вопрос индустриализации неразрывно связан с вопросом коллективизации. Было рассмотрено несколько путей модернизации сельского хозяйства, а именно: новый вариант «столыпинской реформы», форсированное образование крупных механизированных хозяйств, постепенная, естественная кооперация единоличных крестьянских хозяйств. Вначале третий путь предлагал Бухарин, а потом очень активно поддержал второй вариант. За второй вариант был И.В. Сталин, и как доказано теоретически и практически второй путь был единственно правильным. Когда говорят о коллективизации, то в первую очередь жалеют кулака. И жалеют кулаков, не как страдавших от власти людей, что было бы естественно, а как крепких, трудолюбивых хозяйственников, что, во-первых, указывает на полное безразличие к их судьбе со стороны «жалеющих», а во-вторых, не соответствует действительности. А. В. Чаянов и его школа выделяли в категорию кулацких лишь то хозяйство, центр тяжести доходов которого лежит в торговых оборотах, ростовщическом кредите, в том числе в сдаче в аренду инвентаря на кабальных условиях. И это правильно. В основном кулаки были ростовщиками и обогащались за счет труда крестьян. К концу 1920-х годов кулаки набрали силу, и, скупая хлеб у крестьян, фактически определяли количество товарного хлеба и диктовали государству цену на хлеб. После XV съезда ВКП(б) была образована Комиссия Политбюро ЦК ВКП(б) по вопросам коллективизации под руководством Я. А. Яковлева (Эпштейна), которая должна была рекомендовать модель колхоза. 7 декабря 1929 года постановлением ЦИК СССР был образован Наркомат земледелия СССР… На него возложили про-ведение коллективизации и функции перспективного и оперативного руководства сельским и лесным хозяйством. Наркомом был назначен Я. А. Яковлев. В ведение Наркомзема перешла и Академия сельскохозяйственных наук с сетью ее институтов. Сначала образование колхозов шло успешно, крестьяне воспринимали колхоз как артель, известный вид производственной кооперации, не разрушающий крестьянский двор - основную ячейку всего уклада русской деревни. Более того, идея совместной обработки земли, производственной кооперации существовала в общинном крестьянстве давно, задолго до коллективизации и даже до революции. Коллективизация виделась как возрождение и усиление общины. Вскоре, однако, оказалось, что обобществление заходит так далеко (в колхоз забирался рабочий и молочный скот, инвентарь), что основная структура крестьянского двора рушится. Возникло сопротивление, затем административный нажим, а потом и репрессии. 2 марта 1930 года в «Правде» была напечатана статья Сталина «Головокружение от успехов» с критикой «перегибов». Нажим на крестьян был ослаблен, начался отток из колхозов, степень коллективизации, которая к тому моменту достигла 57% всех дворов, в апреле упала до 38, а в июне до 25%. Затем она до января 1931 года стабилизировалась на уровне 22 - 24%, а потом стала расти вплоть до 93% к лету 1937 года. Партийные и правительственные органы СССР наметили темпы коллективизации. Эти темпы были достаточно напряженными, так как международная обстановка требовала проводить индустриализацию страны в предельно сжатые сроки, а это, в свою очередь диктовало сроки проведения коллективизации. Но и эти напряженные темпы коллективизации на местах стремились превзойти. Местные парторганизации, а с ними и органы власти, стремились силой загнать крестьян в колхозы за невероятно короткий срок, развивая при этом огромную энергию и упорство, то есть многими местными органами и так достаточно напряженные сроки были уменьшены до пределов, в которые можно было уложиться, только силой загоняя крестьян в колхоз. Центральные органы советского государства часто должны были сдерживать рвение местных. Этот энтузиазм можно объяснить как общим пафосом общества, так и действиями оппозиции, стремившейся безжалостным отношением к крестьянам, лишением крестьян подворья вызвать крестьянский бунт и захватить власть в стране. И действительно такие действия вызывали протест крестьян и жестокое подавление протеста. В 1932-1933 годах из-за разрушения существовавшего сельского уклада жизни и труда, а также по причине низкой урожайности зерновых (особенно в южных районах - на Северном Кавказе и на Украине) вся страна жила впроголодь. Произошел весьма значительный спад поголовья коров, лошадей и овец. Правительство принимало меры для стабилизации положения с продовольствием в стране – в 1932 году был резко сокращён экспорт зерна, а в конце 1934 года, не смотря на острую потребность в иностранной валюте, экспорт зерна вообще был прекращен. Государственные заготовки, необходимые для обеспечения продовольствием населения городов и армии составляли менее трети урожая и в 1932, и в последующие годы. Правительство принимало множество разумных постановлений, направленных на устранение перегибов в вопросах коллективизации, но положение выправилось лишь в 1935 году. Начали расти сборы зерна, поголовье скота, оплата труда колхозников. С 1 января 1935 года в городах были отменены карточки на хлеб. В 1937 году валовой сбор зерна составил уже 97,5 млн. тонн (по американским оценкам, 96,3 млн. тонн). Необходимо отметить, что у нас в СССР индустриализация и неразрывно связанная с ней, как и во всех странах Запада, модернизация сельского хозяйства прошли значительно гуманнее, чем в странах Запада, и особенно на родине капитализма – в Англии. «Историки коллективизации до последнего времени не ответили на самый естественный и простой вопрос: откуда и как в Комиссии Политбюро по вопросам кол¬лективизации, а потом в Наркомземе СССР появилась модель колхоза, положенная в основу государственной политики? Насколько известно из воспоминаний В. М. Молотова, сам И. В. Сталин, посетив вместе с ним несколько возникших еще ранее колхозов, был воодушевлен увиденным. Но в тех «старых» колхозах не обобществлялся домашний скот, а каждой семье был оставлен большой приусадебный участок. Из зарубежных источников следует такая история программы. Опыт разных типов сельскохозяйственных кооперативов, которые возникли во многих странах, начиная с конца XIX века, в 20-е годы был обобщен в нескольких крупных трудах (прежде всего, изданных в Германии). Самым удачным проектом (некоторые авторы называют его «гениальным») оказался киббуц - модель кооператива, разработанная в начале века во Всемирной сионистской организации. Эта разработка была начата учеными-аграрниками в Германии, затем продолжена в России. Главным идеологом проекта был ученый из Германии видный сионист А.Руппин, руководивший затем всей программой создания киббуцев в Палестине, для которых закупались участки земли. Он описал эту программу в книге, вышедшей в Лондоне в 1926 году. Проект был разработан для колонистов - горожан и вполне соответствовал их культурным стереотипам. Они не собирались ни создавать крестьянское подворье, ни заводить скота… Вопрос о ее (модели киббуцев) соответствии куль¬турным особенностям русской деревни и не вставал. После того, что мы наблюдали в ходе экономической реформы в России в 90-е годы, эта самонадеянность Я. А. Яковлева и Л. Н. Крицмана не удивляет… Лишь весной 1932 года местным властям было запрещено обобществлять скот и даже было предписано по¬мочь колхозникам в обзаведении скотом. Новый устав артели гарантировал существование личного подворья колхозника. Вступили в действие крупные тракторные заводы, начала быстро создаваться сеть МТС, которая в 1937 году обслуживала уже 90% колхозов. Переход к крупному и в существенной мере уже механизирован¬ному сельскому хозяйству произошёл, производство и производительность труда стали быстро расти… Кризис коллективизации привел к снижению производства зерна в 1931, 1932 и 1934 годах по сравнению с 1929 годом на 3%. Засуха 1933 года была стихийным бедствием, а затем производство стало расти и через пять лет коллективизации превысило уровень 1929 года на 36%. Войдя после войны в стабильный режим, колхозы и совхозы довели производство зерна в 1986/87 годах до 210 - 211 млн. тонн», - пишет вышеуказанный автор. Общеизвестно, что производство около тонны зерна на человека обеспечивает полную продовольственную безопасность государства. Благодаря проведенной коллективизации производство зерна уже через пять лет увеличилось более чем на одну треть и к январю 1941 года СССР смог создать государственный запас в 6,162 млн. тонн зерна и муки. Коллективизация сельского хозяйства сопровождалась раскулачиванием. С. Г. Кара-Мурза пишет, что списки подлежащих раскулачиванию по группам составлялись местными властями, принимались сельскими сходами и утверждались районными властями… Почти вся масса репрессированных была выселена в 1930 - 1931 годах. На спецпоселения прибыло 388 тыс. семей (1,8 млн. человек). Это - максимальные из достоверных данных, проверенных через перекрестный анализ независимых учетных документов. Официальные цифры - 366,5 тыс. семей или 1,68 млн. человек. Масса направленных на спецпоселения составляла около 1,5% крестьянских семей или около половины тех, кого относили к категории кулаков. Около 250 тыс. семей кулаков успели «самораскулачиться» – продать или раздать родным имущество и уехать в город. 20 июля 1931 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление о прекращении массового выселения кулаков, оставив возможность лишь «выселения в индивидуальном порядке». 25 июня 1932 года ЦИК СССР принял специальное постановление «О революционной законности» - о прекращении репрессий по «инициативе снизу». ЦК ВКП(б) разослал Инструкцию («Всем партийно-советским работникам и всем органам ОГПУ, суда и прокуратуры»). Кулаков переселяли, как в другое село или деревню той же местности, так и в другие области. Главными районами расселения были Казахстан, Урал и Новосибирская область. В. В. Кожинов обращает внимание на то, что И. В. Сталин, правительство стремились смягчить ход коллективизации. Агрессивные действия руководителей всех рангов, о которых становилось известно, немедленно пресекались. В частности, ответственному за коллективизацию на Средней Волге М. Хатаевичу, 30 января 1930 года допустившему жестокое насилие над крестьянами, уже 31 января была отправлена телеграмма за подписью Сталина, Молотова, Кагановича. В телеграмме указывалось: «Ваша торопливость в вопросе о кулаке ничего общего с политикой партии не имеет. У вас получается голое раскулачивание в его худшем виде». Это сообщение явно противоречит утверждениям многих исследователей, например, Н. А. Ивницкого о том, что Сталин по вопросам коллективизации говорил одно, а делал другое. Слова Сталина (статья «Головокружение от успехов, и дела (протест против действий Хатаевича) соответствуют друг другу. Секретные указания Сталина, как и вышеприведенное секретная телеграмма, скрытая от населения страны, как утверждает Ивницкий, полностью соответствуют смыслу указанной статьи, то есть словам. Статья И. В. Сталина «Головокружение от успехов», опубликованная в газете «Правда» от 2 марта 1930 года, спасла многих крестьян от агрессивных коллективизаторов. Об этой статье упоминает М. А. Шолохов в романе «Поднятая целина». Политбюро 10 марта 1930 года приняло секретное постановление «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении». В постановлении содержались требования о немедленном прекращении в какой бы то ни было форме насильственной коллективизации и решительной борьбе с применением каких бы то ни было репрессий по отно¬шению к крестьянам. Также давалось указание о немедленной проверке списков раскулаченных и исправлении допущенных ошибок. Из восьми членов ЦК, которые непосредственно осуществляли коллективизацию в основных «зерновых регионах», к концу 1930-х годов были расстреляны семеро, - «уцелел» один только Андреев, - кстати сказать, уже в 1930 году возвращенный с Северного Кавказа в Москву и более не занимавшийся коллективизацией. Были расстреляны Станислав Косиор (Украина), Шая Голощекин (Казахстан, он казнил 17 июля 1917 года в Екатеринбурге российского императора Николая II и его семью), Роберт Эйхе (Сибирь), Борис Шеболдаев (Нижняя Волга), Мендл Хатаевич (Средняя Волга), Юозас Варейкис (Чернозёмный центр) и Карл Бауман (Московская область). В. Кожинов кроме указанных членов ЦК партии называет десятки других руководящих лиц, проводивших коллективизацию и, позднее, под разными предлогами привлечён¬ных к уголовной ответственности. Многих приговорили к расстрелу. Без сомнения решение о коллективизации некоторые политические деятели использовали для дестабилизации обстановки в стране, для уничтожения русского крестьянина, который без подворья и прочих элементов быта и труда переставал быть крестьянином. А лишить Россию крестьянства – это, значит, лишить Россию силы. В лишении России силы, прежде всего, был заинтересован Запад, и его агентура играла не последнюю роль в стремлении нужную стране коллективизацию перевести в выступления крестьянства против советской власти и ослабление страны. Коллективизацией воспользовались заговорщики и стремились ее направить против Советского Союза. Заговорщики стремились устроить голод на Украине и Северном Кавказе, в местах проживания так ненавистных им казаков. Трудно сегодня определить степень виновности каждого из указанных выше лиц, но мы знаем, что в дальнейшем их судили и расстреляли. В приговорах не указывалось на их преступные действия в период коллективизации, но многие понимали суд над лицами, отличившимися своими зверствами при коллективизации, как возмездие. До лишения крестьянина подворья мог додуматься не только враг, но и ограниченный человек типа Н.С. Хрущева, который под влиянием окруживших его космополитов, через некоторое время после смерти Сталина снова начал лишать крестьян подворья, и все мы стали есть «хрущевский» хлеб с мякиной. Вскоре его отстранили от власти. Тогда в руководстве страны еще были здравомыслящие люди. Российская география не благоприятствует единоличному земледелию, ибо климат, как и сама география, откровенно располагают к коллективному ведению хозяйства. Именно поэтому во всей сельскохозяйственной истории России прослеживается ведущая роль общинности! Историк А. Б. Мартиросян пишет: «Как объективно сложившаяся историческая данность общинность в сельском хозяйстве России корнями уходит в геополитичес¬кое понятие безопасности как сущности, основы создания, созидания и бытия России». Но подошло время, когда сложившаяся общность оказалась недостаточной для обеспечения безопасности России, так как уровень производительных сил уже не соответствовал требованию времени. Оценки состояния сельского хозяйства тоже говорили о необходимости коллективизации крестьянских хозяйств. В 1927 года были сделаны такие оценки сельского хозяйства: «Основная масса хозяйства вынуждена работать в примитивнейших условиях, прибегая к ручному севу, жатве косами и серпами, молотьбе цепами и катками». Именно в технической слабости, маломощности производительных сил и заключалась причина низкой товарности мелкого крестьянского хозяйства, а также хозяйственных затруднений. Сама жизнь подсказала выход из тупикового положения, в котором оказалось сельское хозяйство страны. Весной 1928 года совхоз имени Шевченко на Украине создал первую в СССР машинно-тракторную станцию, собрав колонну из 10 тракторов и занявшись обработкой земли в крестьянских хозяйствах. Эта колонна из десяти тракторов стала предвестником будущих мощных государственных МТС. При обработке колхозной земли государственным предприятием стоимость трактора, его эксплуатации и амортизации не ложилась тяжким грузом на тощий бюджет новообразованных колхозов и соответственно на себестоимость конечной продукции. Следовательно, даже при государственных закупочных ценах, которые, естественно, были ниже рыночных, колхозы оставались бы с немалой прибылью. Собственно говоря, это и есть то, что ныне называется государственными дотациями сельскому хозяйству. В настоящее время существует ошибочное мнение, что дотации сельскому хозяйству присущи именно социалистической системе хозяйствования. Напротив, дотации фермерам в США и других странах Запада намного превышают дотации сельскому хозяйству в СССР и сегодняшней России. Концентрация тракторов в руках МТС также открывала широкие возможности для очень гибкого маневра при обработке земли. Тракторы, в определенной степени, как в дальнейшем и сельскохозяйственная авиация, могли идти вслед за весной. То есть они могли начинать обработку земли в более южных районах и продвигаться на север, обрабатывая при этом огромные площади земли. Особенно данный фактор важен для уборочных комбайнов, которые при других способах использования работают всего несколько недель в году. 5 июня 1929 года Совет Труда и Обороны, всесторонне рассмотрев работу машинно-тракторных станций (МТС), принял решение строить МТС. Вместе с МТС развивалась сеть проката сельскохозяйственного инвентаря. МТС, как и множество других умнейших государственных решений, в 1958 году уничтожил Н. С. Хрущев. Машинная обработка земли, то есть применение при обработке земли, выращивании и уборке урожая тракторов, автомобилей и в дальнейшем комбайнов требовала, как увеличения производства сельскохозяйственных машин (для 1930-х годов тракторов), так и слияния крестьянских наделов. Коллективизация решала много назревших в стране проблем: увеличивала производство сельскохозяйственной продукции, повышала производительность труда на селе, высвобождала рабочие руки, необходимые для индустриализации, стимулировала развитие промышленного производства в стране. В результате коллективизации все проблемы, о которых говорилось выше, были решены. Невиданными в мире темпами росло производство промышленной продукции, увеличилось производство зерна, резко поднялась производительность труда, в результате чего были высвобождены люди для индустриализации. Сельское хозяйство высвободило для промышленности крайне необходимые ей 24 миллиона пар рабочих рук. В 1929 году сельским хозяйством занималось 80 млн. человек, а в 1933 году в сельском хозяйстве осталось 56 млн. человек. Однако и в 1929 году, и в 1934 году был получен один и тот же урожай зерна - 74 млн. тонн. То есть примерно на треть сократилось число занятого в аграрном секторе населения, но производство зерна осталось на том же уровне. Коллективизация позволила во время Великой Отечественной войны обеспечить продовольствием, как армию, так и тыл. Удельный вес поставок промышленной продукции союзниками за время Великой Отечественной войны составил - 4% продукции отечественного производства, а зерна, муки и крупы в пересчете на зерно – 2,8 % среднегодовой заготовки зерна в СССР. Поставки союзников, конечно, нам помогли, но составляли незначительную часть производства продукции в Советском Союзе и в силу своей незначительности не могли повлиять на исход войны. На основании приведенных данных сам собой напрашивается вывод, что коллективное сельское хозяйство и отечественная промышленность во время Великой Отечественной войны обеспечивали потребности фронта и тыла. И как бы ни критиковали необходимость и методы проведения коллективизации, очевидно, что благодаря коллективизации была сохранена наша страна и ее народы. Автор: Леонид Масловский