Александр Баландин: станкостроение России поднимется через авто- и двигателестроение

В ходе визита президента России в Японию одной из главных тем станет развитие делового сотрудничества двух стран. При этом велика роль "народной дипломатии" - промышленники двух стран поддерживают и развивают горизонтальные связи. О российско-японских проектах, об успешном опыте, который можно применять в России для развития машиностроения, о перспективах станкостроения в современных условиях рассказал ТАСС Александр Баландин - зампред Союза машиностроителей Свердловской области, член президиума Уральской торгово-промышленной палаты, гендиректор Уральской машиностроительной корпорации "Пумори", которая более 20 лет работает с японскими партнерами. - Недавно завершился деловой визит в Японию на выставку "JIMTOF-2016" руководителей предприятий - партнеров Пумори. Поездка была инициирована вашей корпорацией совместно японскими коллегами. Каковы результаты? Целью поездки было установление деловых отношений между российскими машиностроителями и японскими лидерами мирового станкостроения. Мы были на заводах наших партнеров - компаний Okuma и Toshiba. Они работают, развиваются, открывают новые заводы. Заказов у них много. Мы являемся дистрибьютором в России крупнейших станкостроительных компаний в мире. В нашем предложении - все габариты японского станкостроения. Наш партнер Toshiba - это огромные станки, Okuma - обширная линейка от минимума до максимума, в категории "меньше меньшего" - станки Brother. То, о чем мы мечтали больше десяти лет - о трех супер-брендах в одних руках - с недавних пор стало реальностью. - Выдался еще один непростой год для российской промышленности. А что конкретно происходит в станкостроении? Есть несколько параллельных трендов. С одной стороны, ослабление интереса к продукции станкостроения в России. Инвестпроекты во многих предприятиях сокращаются, так как нет финансирования, в том числе бюджетного. Что касается нашей деятельности, то мы продвигаем на российский рынок серьезные бренды. Например, в автомобильной промышленности спрос на премиум-марки не снизился. Он относительно невелик, но он стабилен. В этом сегменте существует постоянная высокая финансовая стабильность. К хай-тек брендам в станкостроении, которые мы предлагаем - Okuma, Okamoto, Toshiba - интерес тоже не такой массовый. Мы продаем ежегодно около 100 проектов такого рода. И в 2014, и в 2015, и в 2016 году на этом уровне спрос сохраняется. Думаю, в связи с широко обсуждаемыми темами конверсии он сохранится и на 2017 год. Сложнее сейчас тем, у кого продукция проще, где высокая конкуренция. Ее усиливает и то, что в России создаются такие производства, в том числе поддерживаемые Минпромом РФ как проекты отечественного станкостроения. На фоне общей стагнации этот сегмент в России очень напряжен. - А как дела у вашей компании? Мы можем мечтать о существенном экономическом росте. Мечтать не вредно. Но речь о том, чтобы работать в рамках инфляционного коридора, не снижая объемы реализации. За три минувших года к нашей реализации мы прибавляли максимум по 15%. Я не говорю про курсовую разницу, которую все мы пережили. Какая инфляция в России, вы знаете. Инфляционные ожидания стараемся перекрывать планами. Поэтому остаемся на определенном стабильном уровне. Другой разговор, что предприятия, подобные нашему, являются своеобразными индикаторами. Спрос на станки, инструмент, оборудование, технологии, инжиниринг характеризует реальную активность машиностроения и металлообработки. Она сейчас довольно невысокая. - Не первый год с высоких трибун говорят, что станкостроение - наше все. Как это конвертируется в поддержку? Или, может, крупному частному производителю предлагают хорошую интеграцию? Тема интеграции станкостроения на уровне Российской Федерации звучит лет пять. Я помню съезд Союза машиностроителей в Тольятти в 2011 году, где премьер РФ обещал выделить на поддержку отрасли 23 млрд руб. Действительно, достаточно большие средства потом выделялись, есть отчеты, НИОКРы. Но на фоне выделенных средств я не вижу каких-то серьезных успехов. И вот почему. К предпосылкам для серьезных успехов в станкостроении надо относиться так же, как к проектам в авиации или в космосе. Это наукоемкие и крайне затратные, а поэтому долгие проекты. Когда называют немалые суммы, с помощью которых собираются возрождать станкостроение, в определенной степени это лукавство. И в России даже за десятки миллиардов, тем более в короткие сроки, возродить станкостроение не получится. Если даже не говорить о дезинтеграции России из мировой экономики, сама эта идея бесперспективна. Сейчас станкостроение - глобальное, станки - это мировой рыночный продукт. Огромные концерны работают в кооперации, создавая супертехнологии. Супер-производства работают над снижением себестоимости и цены, улучшают качество производимых станков и сокращают сроки поставки, размещая сборку изделий по всему миру. Чтобы противопоставить себя сложившемуся миру станкостроения в какой-то локальной части, например, в промышленности России или в Госкорпорации Ростех - нужно отдавать себе отчет, какие невообразимые ресурсы потребуются. Поэтому я считаю такой подход несколько утопичным. В каждой стране, где развито хорошее станкостроение, эта отрасль является уделом частников. Например, известные японские корпорации MAZAK, FANUK и другие до сих пор являются семейными. Так везде: и в Японии, и Германии, и Италии, и в США. Исключений нет. Только частник в этой отрасли добился хороших результатов. Все предлагаемые сверх того формы - не более чем надстройка, бесконтрольно и безрезультатно позволяющая тратить огромные государственные средства. Это не только моя позиция, но и опыт многих десятилетий и стран. Но при этом, отстаивая позицию "станкостроение - дело частников", я понимаю, что могу впадать в крайность. Посылы власти о возрождении станкостроения - необходимость в нашей стране. Эти очевидные для нас вещи годами замалчивались, будто и нет такой проблемы. Тема вынесена в сферу публичного обсуждения, демонстрируется уровень тревоги на самом высоком уровне - это здоровая тенденция. Но здесь, повторю, сложились определенные перекосы. То, что такую отрасль, как станкостроение, можно построить на основе государственных участников в отдельно взятом государстве без мировой кооперации - заблуждение. Если речь идет о национализации промышленности, то частная инициатива здесь и не нужна - это одна крайность. Так было в СССР, когда работал принцип ДИП (догнать и перегнать). - Каждая крупная станкостроительная держава имеет свое станкостроительное лицо. У СССР такое лицо было. У России - нет. В чем надо нажать, где упереться, чтобы такое лицо сложилось? Обратите внимание, что лучшее станкостроение находится там, где есть серьезная автомобильная индустрия. Какие автомобили лучшие в мире? Японские и немецкие. Или наоборот - кому как. Автоиндустрия - локомотив любому станкостроению. Чтобы не вдаваться в дискуссию и не оригинальничать, зафиксируем следующее: автомобильная отрасль России в связке с крупными мировыми концернами поставила задачу производить большее количество автомобилей не только для внутреннего рынка, но и за рубеж. И надо развивать на территории России полную автомобильную линейку, полномасштабное автомобиле- и двигателестроение, современные оригинальные трансмиссии, ходовую часть. Думаю, если не упустить момент, именно это потащит за собой серьезные заказы на отечественные станки, даст мощный импульс возрождению станкостроения в России. Ведь у СССР со своеобразным, но самостоятельным и развитым автопромом, было свое станкостроительное лицо. - Неожиданно… Нет, думаю, это стереотипная вещь. Она лежит на поверхности. Но для этого придется испытывать серьезнейшее давление конкурентов. Например, в альянс "АвтоВАЗ-Рено-Ниссан" очень сложно попасть со стороны. У составляющих концерна есть сложившаяся технологическая культура и трансфертные технологии, которые перемещаются в Россию из Франции и Японии. Они гарантируют качество и себестоимость. И исчезающе малы шансы втиснуться туда с российским станком. Справка УМК "Пумори" ведет историю с 1990 года. В 2013 и 2014 годах по итогам всероссийского рейтинга была признана лучшей комплексной инжиниринговой компанией России. Сегодня УМК - одна из крупнейших машиностроительных структур Уральского региона, объединяющая 14 предприятий по всей России. В марте 2016 года на предприятии в Екатеринбурге открылось лицензионное серийное производство станков с ЧПУ "Okuma Genos L300" японской станкостроительной Okuma Corporation. Мощность производства - 120 станков с ЧПУ в год. УМК является также партнером других известных компаний-производителей: японских Toshiba, Okamoto, Brother; Hawema (Германия), Manurhin (Франция), Ingersoll (США), Fastems (Финляндия), Davi (Италия), Optomec (США), Micromatic (Индия) и др.