Правила игры

в экономическую кадровую политику изучает корреспондент отдела экономики Татьяна Едовина На прошлой неделе Дональд Трамп определился с кандидатами на два ключевых поста в экономическом блоке администрации США -- возглавить Минфин должен банкир и продюсер Стивен Мнучин (занимался финансами избирательной кампании), а за торговлю будет отвечать инвестор в проблемные активы миллиардер Уилбур Росс. Мнучин уже анонсировал "самую крупную налоговую реформу со времен Рейгана" -- упрощение налогового кодекса и снижение до 15% ставки налога на прибыль. Об обещании Дональда Трампа снизить нагрузку на богатых (она выросла за два срока Барака Обамы в том числе за счет налога на недвижимость) Мнучин высказался гораздо осторожнее: снижение ставки будет компенсировано отказом от ряда льгот, основным же бенефициаром изменений должен стать средний класс. Реализовать такой план едва ли будет просто: растущие ставки (и расходы на обслуживание долга) и стареющее население сами по себе являются причинами увеличения дефицита бюджета. Но это пока не беспокоит рынки -- восприятие долговых проблем стало совсем иным, чем три-четыре года назад. На прошлых выборах кандидат от республиканцев Митт Ромни прямо говорил о необходимости сокращения дефицита бюджета. Фискальная дисциплина вообще была ключевой темой по обе стороны Атлантики, а потому массивного сокращения налогов не было в повестке ни одной из сторон. Ставку налога на прибыль господин Ромни предлагал снизить лишь до 25%, а остальные предложения, включая отмену налога на недвижимость и ослабление финансового регулирования, Дональд Трамп унаследовал в прежнем виде. В не менее спорных вопросах внешней торговли новый кандидат раскритиковал многосторонние соглашения и пообещал вернуться к практике двусторонних переговоров. Так, главной претензией к ТТП Уилбур Росс назвал "ужасно низкие" требования к стране происхождения товара, что открывает возможность реэкспорта автомобилей из Китая (за счет сборки в одной из стран соглашения). Также он посетовал, что Мексика более удобна для экспорта, чем США, так как имеет 44 соглашения о свободной торговле и поставки из нее в Европу обходятся дешевле. Пока новые министры демонстрируют внимание к областям, в которых они были инсайдерами, рассматривая регулирование или торговые соглашения как угрозу для собственного бизнеса. Смогут ли они отойти от такой практики при рассмотрении более широкой повестки, неясно, при этом и финансовое, и торговое регулирование прежней администрации фактически было на руку крупным банкам и корпорациям. Так, ужесточение требований к капиталу ударило по банкам ЕС сильнее, чем по американским (их доля на глобальном рынке заметно выросла), а соглашения вроде ТТП традиционно считаются инструментом продвижения корпоративных интересов США.