Впервые форум проводится в сотрудничестве с Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ) и Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору (Ростехнадзор). В рамках форума-диалога основное внимание уделяется проблематике безопасного для окружающей среды развития атомной энергетики. В мероприятии принимают участие более 320 экспертов из 17 стран. «Атомная энергетика, как и ВИЭ, дает минимальные выбросы СО2, — напомнил заместитель генерального директора МАГАТЭ Михаил Чудаков. — Атомные станции с точки зрения эковоздействия являются самыми чистыми, если нет аварий. Хотя даже с авариями, если подсчитать по срокам эксплуатации, в Чернобыле и Фукусиме воздействие от АЭС как источника энергии на экологию и здоровье человека минимально. В отличие от угольной и прочих высокоуглеродных генераций, поскольку, по данным ВОЗ, ежегодно более 7 млн человек погибает от болезней, напрямую связанных с выбросами тяжелых металлов и СО2 в результате функционирования угольной энергетики. Неофициальные цифры скорее всего выше. Таких цифр в атомной энергетике попросту нет. Уровень охраны здоровья в этом виде генерации — самый лучший среди всех энергетических отраслей. Напомню, атомная энергетика ежегодно предотвращает выброс 2 гигатонн двуокиси углерода, что является неоспоримым вкладом в уменьшение парникового эффекта и улучшение климата. Поэтому неслучайно атомная энергетика — это один из основных выборов развивающихся стран. На сегодняшний день 30 стран эксплуатируют атомную энергетику и порядка 30 планируют эксплуатировать, и не только из-за улучшения климата. Атомную энергетику используют те страны, которые хотят достичь устойчивого развития, понимая, что как локомотив это повлечет развитие экономики, увеличение числа рабочих мест. Как известно, одно рабочее место на атомной станции дает до 5−6 рабочих мест в смежных отраслях, не связанных непосредственно с атомной отраслью. Она же дает и новые технологии, новые производства, обучение персонала и повышение его квалификации, обеспечение энергетической безопасности за счет независимости от поставок угля и газа. 1 кг уранового топлива дает порядка 50 тыс. киловатт-часов электроэнергии. А если его еще несколько раз переработать с учетом плутония-239, то количество получаемой энергии может увеличиться до 2,5 млн киловатт-часов с 1 кг топлива. Напомню, что 1 кг угля дает 3−4-5 киловатт-часов. Известно, что в традиционной энергетике в отпускной цене электроэнергии 70% — это цена топлива, а в атомной энергетике — 7%. Если цена на углеводороды подскочит в два раза, то и отпускная цена вырастет в два раза, а в атомной энергетике такого скачка произойти не может. Это очень важный момент при планировании экономики на 10 лет вперед и больше. Срок эксплуатации АЭС может быть увеличен уже до 80 лет. Для стран важно иметь такую энергетику, которая обеспечивает базовую нагрузку». «Безусловно, атомная энергетика играет важную роль в снижении выбросов СО2, хотя радикальные экологи не спешат это признавать, — считает заместитель председателя Общественного совета Росатома, президент российского «Зелёного креста» Сергей Барановский. — Все разумно мыслящие экологи, а также люди, имеющие определенную научную подготовку, утверждают это и подтверждают цифрами: атомная энергетика является очень эффективным механизмом снижения влияния выбросов углекислого газа и метана, который в 23 раза сильнее действует на изменение климата, чем СО2. Снижать их содержание можно разными методами. Например, через замену высокоуглеродной энергетики по возможности не столько альтернативными видами энергетики, как, например, ветряная или солнечная, а атомной, которая практически не дает вредных выбросов. Это не значит, что ВИЭ и мирный атом — конкуренты. Разумеется, они должны дополнять друг друга. Все понимают, что невозможно полностью заменить углеводородную энергетику, которая является одной из основных причин воздействия на климат, только альтернативными ВИЭ. Гораздо более эффективно привлекать к этому делу атомную энергетику. По поводу вызовов, которые стоят сегодня перед атомной генерацией, могу сказать, что та же Фукусима показала, что подобное ЧП не может побороть оптимистичных ожиданий, которые испытывают все здравомыслящие люди от развития атомной энергетики. Это на сегодняшний день единственная 100-процентная альтернатива так называемой грязной — углеводородной — энергетике. Что касается обращения с РАО, то продвижение в этой области у Росатома несомненно есть. Оно не такое революционное и стремительное, как многим из нас хотелось бы, но процесс идет. ФЦП ЯРБ-1 уже выполнена, и нет никаких сомнений, что ФЦП ЯРБ-2 тоже будет выполнена». «Формат форума-диалога развивается уже более 10 лет. И не сразу мы пришли к формату, который сегодня некоторым не нравится. Начиналось все довольно живо, а пришли мы к тому, что сейчас в Общественном совете Росатома называют конструктивным диалогом, — напомнил заместитель директора по научной работе и координации перспективных разработок ИБРАЭ РАН Рафаэль Арутюнян. — А он появляется только тогда, когда есть настоящее дело, а не просто понятийные споры и слова на тему. И это было движение навстречу друг другу. Специалисты учились слушать, что говорит народ, и народ научился задавать специалистам вполне конкретные вопросы. В итоге получилось, что специалисты, руководители разного уровня выходят к общественности. Это, я считаю, существенное достижение Общественного совета, руководителей госкорпорации, которые изыскали для этого время и силы, организовав в своё время этот форум. Во-вторых, мы уже перешли в фазу, когда обсуждаем вполне конкретные объекты и планы, программы. И решением таких же задач заняты не только мы, но и США, Великобритания, некоторые страны Европы. Мне кажется, что прочная база с точки зрения обеспечения безопасности все-таки у нас есть. То есть если человек где-то присутствует, то будьте добры обосновать его безопасность. И так должно быть на любой площадке, которую сдают в неограниченное пользование, где должны соблюдаться жесткие нормы радиационной безопасности. От этого никуда не деться. Даже если предполагается ограниченное пребывание персонала на площадке, то требования по безопасности все равно будут, но несколько другие. Это же относится и к требованиям по окружающей среде. Главное, что мы приходим к консенсусу — что же мы хотим. Это касается больше всего объектов окончательной изоляции радиоактивных отходов: что бы мы не делали в этом плане, нельзя не взаимодействовать с общественностью. Надо чётко показывать, что и как делается, к чему в итоге мы придем».