Русское чудо

Рецепт искомого и долгожданного «русского экономического чуда» выяснился. А еще находились люди, которые смеялись над разговорами о нашей специфичности и об особом русском пути. Напрасно. Этот путь обозначен терминами «выживание, превозмогание», и вряд ли какой-то еще народ специально захотел бы строить свое будущее таким способом. Да, это русский способ. Так Россия выигрывала войны. Суворов, славный своим умением биться малым числом потерь и вести войну с наименьшей тяготой для солдата, именно этим «путем» перешел через Альпы, когда Запад поставил его в сложную геополитическую ситуацию. То есть – даже Суворов. Экономисты отмечают сокращение числа малых предприятий на 30% к прошлому году, напоминающее закрытие несколькими годами ранее сотен тысяч ИП, длительное падение реально располагаемых доходов населения, сокращение производства легковых автомобилей, сокращение розницы, непроданную недвижимость, «денежный голод». Сокращение врачей и коек, учителей, доступности бесплатного высшего образования. Все это должно что-то нам подсказать… Как минимум то, что быстрого поворота к лучшей жизни после такого шока быть не может. За три десятилетия рухнули уже три экономические модели. Советская индустриальная, затем — свободного предпринимательства, затем — нефтяного благополучия. Нынешняя модель-не модель, но практика выживания и терпения, выглядит сугубо временной. Но так ли это? Про данную ситуацию можно сказать мало что хорошего, кроме того, что она отвечает народному характеру, истории и как таковая логична. То, что происходит, это обычное для России жестокое испытание. Россия, которая вставала обновленной из войн или смутных времен, неся жертвы, переживает сейчас свою войну без войны (без большой, малые, те идут своим чередом). Сложность периода не в его тяжести, а в кажущейся легкости. Нет (пока?) давления обстоятельств такой силы, которая массово принуждает к аскезе, тяжкому труду, самоотверженности на грани самопожертвования. Но и такие силы могут начать свою работу. Сейчас мы не застрахованы ни от чего. С точки зрения социальной истории это более всего напоминает, пожалуй, ранний капитализм внутри феодального общества. Отдельные мелкие протестанты-предприниматели (отнюдь не то, что негоцианты, получающие и феодальную, и капиталистическую ренту) борются за существование и прибыль посреди тяжких внешних ограничений. Как у нас любят говорить, «несовершенных институтов». Как они победили? Вебер называет это «Аскеза и капиталистический дух»: «Мирская аскеза протестантизма со всей решительностью отвергала непосредственное наслаждение богатством и стремилась сократить потребление, особенно когда оно превращалось в излишества». Что же в таком случае у нас особого, если идет ссылка на Макса Вебера? Может быть, особенное то, что классик это пишет про времена Реформации, XVI-XVII вв. А русские мало того, что почти весь 20-й - за непосредственными пределами Великих войн, комфортный для многих народов век - претерпевали величайшие тяготы и лишения, так и теперь, выходит, опять должны готовиться к чему-то подобному. Историософское или рациональное объяснение этого не по силам автору. Здесь лишь констатация. Скажут: в 98-м тоже ждали «экономического конца света», и что? Да вот и то, откуда шли, туда пришли. Русское чудо случится тогда, когда будет край, максимальное напряжение и минимум поблажек (минимум-то будет, Господь милостив). То есть в этом смысле оно, кажется, уже начинается.