Обыски в компаниях как черная метка
Представители банка «Международный финансовый клуб» (МФК) объяснили проверки ФСБ и выемку документов делом банка «Таврический». Его санатором МФК, входящий в принадлежащую Михаилу Прохорову группу ОНЭКСИМ, был назначен в марте прошлого года. Ранее Ирина Прохорова назвала обыски в ОНЭКСИМ «дежурной ситуацией», заявив, что проверки бывают часто, это не более чем «маски-шоу», которые «пугают офисных барышень». Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков категорически опроверг связь между действиями ФСБ и редакционной политикой медиахолдинга РБК, который также принадлежит Прохорову. СМИ, входящие в холдинг, довольно подробно освещали тему «панамского досье», затронувшую и окружение президента России. Другими словами, официально и публично ни люди, связанные со структурами Прохорова, ни, разумеется, власть не подтверждают, что подлинные причины обысков лежат в сфере политики, массмедиа, свободы слова. Кремль всегда дистанцируется, когда в дело вступают правоохранительные органы, следствие, прокуратура. На связь обысков с РБК указывали журналистам лишь анонимные источники в окружении Прохорова. Впрочем, едва ли та часть социума, которая интересуется подобными событиями и настораживается из-за них, поверила в официальные заявления и опровержения. В том, что касается политики, уголовных дел и судов, радиус доверия в обществе в принципе сократился до расстояния вытянутой руки. В сознании политически активных или политически сознательных граждан обыски, аресты, выемки существуют в двух интерпретационных плоскостях. Первая плоскость – формальная, юридическая, экономическая. В конце концов ни одно из дел против Михаила Ходорковского не было формально политическим, а приговор ему выносил законный суд. Вторая плоскость – это плоскость политического сигнала. Если предприниматель начинает высказываться на общественно значимые темы, демонстрировать амбиции, выходящие за рамки бизнеса, владеет критически настроенными СМИ, финансирует оппозицию или хотя бы предоставляет ей трибуну, то любой приход в офис его компаний людей из правоохранительных органов или любой разоблачительный сюжет на ТВ воспринимается как черная метка от власти. Сигнал прост: укротить амбиции, высказываться умереннее, двигаться в привычном фарватере лояльности. Главное здесь заключается в том, что, для того чтобы такой сигнал был послан, совершенно не обязательно принятие решения на самом верху. Здесь действительно возможны совпадения, но сама общественно-политическая среда, пораженная базовым недоверием, ждет сигнала и любое событие готова перевести в вышеописанную вторую плоскость интерпретации. Другими словами, иногда, чтобы потребовать от бизнесмена лояльности, власти можно не предпринимать ничего. Среда все сделает сама. Показательный недавний пример – ситуация вокруг «Роснано». Глава корпорации Анатолий Чубайс в эфире телеканала «Дождь» дебатировал с Алексеем Навальным. Вскоре после этого стало известно об аресте бывших топ-менеджеров корпорации. Связаны ли эти события – дебаты и аресты? Формально – нет. Но включается вторая плоскость интерпретации, и становится ясно, что Чубайс, по сути, крупный госменеджер, согласившись на дебаты, добавил Навальному публичной легитимности, маркировал его высказывания как заслуживающие внимания и ответа. С тех пор глава «Роснано», к слову, не вступал в публичные споры с политиками. С ОНЭКСИМ, кажется, происходит нечто похожее. Внешне РБК не имеет никакого отношения к обыскам. Но при этом действия ФСБ как будто напоминают Михаилу Прохорову о том, в какой стране существует его компания и уместна ли в такой ситуации слишком смелая редакционная политика массмедиа.
