Российская экономика отклоняется от глобальных экономических трендов; потенциальный рост ограничен. Рост российского ВВП отставал от развивающихся экономик в 2014 г. Это связано со структурными ограничениями. Центр макроэкономического анализа "Альфа-банка" считает старение рабочей силы и низкий уровень инвестиций – всего 23% ВВП – факторами, сдерживающими рост ВВП уровнем 1,5-2,0% в год. Инвестиции снижаются с середины 2013 г. Инвестиции снижаются с середины 2013 г., и в 1П15 они упали на 5,4%. Кроме того, ухудшается качество капитала: средний срок службы основных средств увеличился почти во всех ключевых обрабатывающих секторах. В металлургии он вырос с 17 до 20 лет, в производстве машин и оборудования – с 15 до 17 в период между 2011 и 2013 гг. Кроме того, финансовые санкции обошлись российским компаниям в 0,4-1,2% ВВП: из-за утраты доступа к глобальным рынкам капитала процентные ставки как по внешнему (25% ВВП), так и по внутреннему долгу (45% ВВП) повысились, что ухудшает перспективы инвестиционного роста.Снижается численность рабочей силы; население в возрасте старше 65 лет увеличилось на 1 млн человек. Сокращение рабочей силы началось в 2011 г. За последние три года рынок труда сократился на 0,4 млн. Низкая безработица служит индикатором того, насколько ограничено предложение рабочей силы: в этом году безработица достигла максимума всего в 5,9%, увеличившись с исторического минимума 4,8% в августе 2014 г.; в 2009 г. ее максимум составил 9,4% против докризисных 5,4%.Кроме того, численность населения в возрасте старше 65 лет достигла 18,9 млн в 2014 г. (против 18,1 млн в 2011 г.), что эквивалентно почти 25% рынка труда. Занятость в госсекторе стабилизировалась на отметке 17,4 млн служащих; неформальная занятость увеличилась до 15 млн в 2014 г. Большой проблемой остается распределение трудовых ресурсов.Занятость в госсекторе, возраставшая до 2012 г., стабилизировалась. Однако на этот сектор все еще приходится 24% всех занятых, или 17,4 млн. человек. Дополнительной проблемой является рост неформальной (серой) занятости – в 2014 г. она выросла на 1 млн человек до 15 млн, и на ее долю приходится 14% общего объема зарплат против 11% в 2013 г.Мы понижаем свой прогноз роста ВВП на 2016 г. до 0,3%. Мы улучшили качество оценки разрыва выпуска по сравнению с 2013 г. при помощи дополнительной информации по основным макроэкономическим индикаторам. Ключевой итог: экономика была перегрета уже в 2012 г., и это качественно меняет наш прогноз роста на 2016 г. Изначально мы ожидали,что вслед за снижением ВВП на 3% в этом году, в 2016 г. рост будет иметь восстановительный характер. Однако сейчас складывается впечатление, что текущее снижение ВВП является всего лишь коррекцией – вслед за периодом роста выше потенциального. Таким образом, мы понижаем свой прогноз роста ВВП на 2016 г. с 1,5% до 0,3%.Потенциальный рост российской экономики ограничен только 0,5-1,0%. Наша модель указывает на то, что потенциальной рост российской экономики теперь составляет лишь 0,5-1,0% – сокращение, с нашей точки зрения, примерно соответствующее эффекту санкций. Однако не следует забывать, что Россия столкнется с последствиями и технологических санкций, что усилит давление на рост ВВП в 2016-2018 гг. Мы не видим как отрицательные эффекты санкций могут быть нейтрализованы при помощи внутренних источников. Приближающийся период выборов (парламентские выборы пройдут в октябре 2016 г., президентские – в марте 2018 г.), судя по всему, заблокирует реформы, ориентированные на предложение, и ориентация на спрос остается наиболее вероятным сценарием.Пересмотр потенциального роста в России.В самом конце 2013 г. в своем обзоре ∎Экономический рост в России: Время признать очевидное∎ мы проанализировали причины быстрого замедления роста российской экономики. Замедление Российской экономики отчетливо выделялось на фоне других развивающихся экономик. Рост замедлился, несмотря на поддержку спроса: стимулирующий характер бюджетной политики был особенно заметен в выборный 2012 г., тогда как ЦБ препятствовал повышению рыночных ставок, покрывая структурный дефицит ликвидности. Мы пришли к выводу, что замедление потенциального роста российской экономики было следствием ограничений на рынках факторов (капитала и труда), вследствие которых экономический рост в России не сможет снова выйти на докризисные 7% в год. На тот момент мы оценили потенциальный рост российской экономики в 1,5-2,0%. Выявленные ограничения носили двусторонний характер. Во-первых, производственные мощности в России не были модернизированы, что привело к потере конкурентоспособности из-за их устаревания. Максимальный уровень инвестиций в основной капитал достигал лишь 21-23% ВВП в сравнении с 32% по развивающимся странам в целом. И качество основных средств, и их объем стали препятствием для более быстрого роста. По данным ОЭСР, загруженность мощностей в России приближалась к 65% - максимуму, по нашим оценкам, принимая во внимание качество основных средств. Во-вторых, из-за падения рождаемости в начале 1990-х приостановился рост рынка труда. На наш взгляд, этот процесс лучше всего отражает сокращение численности россиян в возрасте до 20 лет на 7 млн,начиная с 2002 г..В итоге мы пришли к выводу, что преодолеть структурные ограничения можно только с помощью реформ, ориентированных на предложение, в том числе предусматривающих высвобождение трудовых ресурсов из госсектораВыдержки из обзора ∎Экономический рост в России: Время признать очевидное∎ от 2 декабря 2013 г.Таким образом, слабый экономический рост в России, судя по всему, объясняется фундаментальными факторами, а не экономической политикой. В частности, следует обратить внимание на три фактора, определяющих потенциальный рост экономики: инвестиции, рынок труда и производительность.Доля инвестиций в основной капитал в российском ВВП благодаря сильному росту заметно увеличилась за последние десять лет – с 15% в 2000-х годах до нынешних 23%. В целом, это соответствует показателям других стран. Однако ввиду низкого качества инвестиций этого роста оказалось недостаточно. Большая часть ныне действующих производственных мощностей устарела: средний возраст производственных активов остается высоким – примерно 15 лет в различных секторах. Именно производственные мощности отражают масштаб капитала, который может быть использован для производства новых благ, и их неудовлетворительное состояние, в частности, отражает структуру инвестиционного роста. Так, примерно половина роста в строительном секторе до кризиса пришлась на строительство торговых площадей, а не производственных активов. Демография – второй фактор, влияющий на потенциальный рост экономики. На фоне благоприятного роста рабочей силы вплоть до 2008 г., нынешний тренд вызывает опасения. Мы уже говорили (см. наш обзор ∎Состояние рынка труда создает препятствия для роста∎ от 3 сентября), что экономически активное население России в докризисный период выросло, однако в последнее время происходит разворот этого тренда. Мы ожидаем, что приток новых кадров на рынок труда сократится вследствие снижения рождаемости в 1990-е годы. По мере сокращения экономически активного населения безработица достигла исторического минимума. Эти индикаторы указывают на то, что предложение на рынке труда ограничено, и экономика требует дополнительного предложения труда.Наконец, ограничения существуют и по производительности труда, третьему фактору, влияющему на потенциальный рост. Несмотря на рост производительности труда в России за последние десять лет, она все еще сохраняется на низком уровне.Так, в 2012 г. ВВП, произведенный за час рабочего времени составлял 39% от американского показателя. Это выше, чем 29% в середине 2000-х, но пока еще ниже, чем в странах Восточной Европы и составляет лишь 45% уровня ЕС. Увеличение количества часов работы отчасти нейтрализовало низкую производительность труда и негативный демографический тренд. По количеству часов работы на душу населения (985 часов в год) Россия заняла одно из самых высоких мест в мире (впереди оказалась только Корея), опередив другие страны ОЭСР. Таким образом, эта проблема не может быть решена экстенсивными методами. Почти ничего не было сделано в 2013-2014 гг. для снятия этих структурных ограничений. В части инвестиций негативный сюрприз 2014 г. заключался в том, что России не только не удалось улучшить инвестиционный тренд, но что снижение продолжилось. Инвестиции начали падать еще в середине 2013 г. – и хотя по итогам целого года тогда все же был рост (на 0,9% г/г.), по итогам 2014 г. они уже снизились на 2,0%, а в 1П15 – на 5,4% г/г. Улучшение финансовых позиций российских компаний никак не способствует улучшению этого тренда в этом году, и инвестиции продолжают падать, особенно в экспортном сегменте. В итоге в этом году доля инвестиций в ВВП, судя по всему, приблизится к 21%, тогда как уже очень низким уровнем были 23% по итогам 2013 г.В итоге слабые инвестиции усугубили проблему старения основных средств. Средний срок занятых основных средств почти во всех ключевых обрабатывающих секторах лишь вырос с 2011 г. В металлургии – с 17 лет в 2011 г. до почти 20 в 2013 г. В нефтепереработке сейчас он приближается к 22 годам против 18 в 2011 г., а в производстве машин и оборудования составляет 17 лет против 15. Особняком стоит транспортная отрасль, где срок службы оборудования снизился с 12 до 11 лет. Фактором риска для инвестиций являются и санкции, повышающие фундаментальную стоимость капитала. Долг российских компаний составляет 70% ВВП: 45% ВВП приходится на внутренний долг и 25% – на внешний; средняя стоимость долга в валюте выросла с 4,8% в начале 2014 г. до 6,5%. Мы ожидаем, что ценой повышения равновесной ставки будет сокращение инвестиций; как следствие, замедление потенциального роста на 0,4-1,2 п. п. Сохраняется проблема ограниченного предложения на рынке труда. Декомпозиция роста ВВП по различным факторам производства показывает, что российская экономика сталкивается с ограничениями по росту рынка труда (демографические ограничения), занятости (использование рабочей силы) и производству ВВП на одного работника (производительность труда).Демографический тренд негативно влияет на российский экономический рост. До недавнего времени старение населения не являлось серьезной проблемой. Количество россиян в возрасте старше 65 лет снизилось с 20,2 млн в 2007 г. до 18,1 млн в 2011. Однако с того времени эта цифра выросла на 0,8 млн до 18,9 млн, что эквивалентно почти 25% российского рынка труда. Ранее Россия выигрывала от снижения коэффициента демографической нагрузки (количество иждивенцев на 1000 россиян трудоспособного возраста), который достиг дна на уровне 507 в 2012 г. С 2012-го года тренд изменился, и хотя Россия еще не достигла уровня 2002-го года (616), уже сейчас нагрузка составляет 521. Кроме того, рост демографической нагрузки сопровождался и сокращением рабочей силы – на 0,4 млн до 75,4 млн в период с 2011 по 2014 гг.Коэффициент использования рабочей силы также достиг максимальной отметки в последние годы, составив 95%. Несмотря на снижение ВВП на 3,5% в 1П15 и падение спроса, безработица колеблется на историческом минимуме. Хотя принято считать, что показатель безработицы в России негибкий, в кризис 2008-2009 гг. он все же был гораздо более чувствителен к замедлению экономики и вырос с 5,4% в мае 2008 г. до 9,4% в феврале 2009 г. В период последнего кризисного эпизода безработица подскочила с исторического минимума 4,8% в августе 2014 г. лишь до 5,9% в марте 2015 г. и уже вновь снизилась до 5,4%. Неоднозначная картина наблюдалась в части производительности труда. Положительной новостью стала стабилизация занятости в госсекторе в 2012 г. и даже некоторое снижение до 17,4 млн в 2014 с максимума 17,7-17,8 млн в 2010-2012 гг. Такая динамика отражает как более консервативную фискальную политику, так и реакцию на опасения по поводу того, что рост зарплат госсектора оказывает давление на частный. Тем не менее, на занятость в госсекторе все еще приходится порядка 23% рабочей силы, и, по мировым стандартам, эта цифра высока.Более того, отсутствие роста занятости в госсекторе не привело к улучшению тренда производительности труда, так как рост неформального рынка труда заявил о себе как о серьезной проблеме. В 2014 г. неформальный сектор вырос почти на 1 млн – с 14,1 млн до нынешних 15,0 млн. По данным Росстата, доля серых зарплат выросла с исторического минимума 11% совокупных зарплат, где она находилась в 2012-2013 гг. до 14% в 2014 г. Более того, согласно последним исследованиям ВШЭ и Опоры России, количество занятых в неформальном секторе может подскочить до 17-18 млн в 1Кв15, то есть составить почти 24% общей занятости.Особенно серьезные опасения вызывает то, что в неформальный сектор уходит все большее количество квалифицированных кадров – этот процесс наглядно иллюстрирует рост доли специалистов с высшим образованием в неформальном секторе с 14% в 2010 г. до 16% в 2013 г . В итоге, отток квалифицированных кадров из более эффективных предприятий малого и среднего бизнеса или госкомпаний в менее эффективный неформальный сектор способствует снижению роста производительности труда по всей экономике.Слабая динамика факторов капитала, труда и производительности говорит о том, что потенциальный рост российской экономики требует переоценки. Мы оценили уровни разрыва выпуска, которые должны показать, являлось ли замедление роста ВВП в 2013-2014 гг. до 0,6-1,3% кратковременным циклическим явлением, или оно объясняется долгосрочными трендами в реальном секторе.Для этих целей мы использовали небольшую, полуструктурную модель, которая связывает показатель разрыва выпуска с реальным ВВП, безработицей, загрузкой мощностей и инфляцией. Российская экономика была перегрета уже в 2012 г., когда рост ВВП составил 3,4%. Вполне возможно, что перегрев спровоцировали слишком высокие бюджетные расходы в связи с выборами президента в марте 2012 г. Таким образом, если ранее мы считали, что Россия вошла в период низкого роста в 2013 г., на самом деле это случилось годом ранее.Факт перегрева экономики вплоть до конца 2014 г.– негативная новость с точки зрения темпов роста в 2016-2017 гг. Изначально мы считали, что из-за возможного снижения ВВП на 3% в этом году существует потенциал для догоняющего роста в 2016 г. – на 1,5% в год. Однако снижение ВВП в этом году – скорее коррекция, чем отклонение, и восстановление роста будет очень слабым. Таким образом, мы понизили свой прогноз роста ВВП на 2016 г. до 0,3% г/г. Исходя из нашей модели, сейчас потенциал роста в России ограничен уровнем 0,5-1,0%, согласно различным методам оценки. Это на 1,0-1,5% ниже нашей прежней оценки потенциального роста и, судя по всему, соответствует эффекту финансовых санкций. Однако не следует забывать, что Россия столкнется и с последствиями технологических санкций, что усилит давление на рост ВВП в 2016-2018 гг. Мы не видим способов нейтрализации отрицательных эффектов санкций за счет внутренних источников. Приближающийся период выборов (парламентские выборы пройдут в октябре 2016 г., президентские – в марте 2018 г.), судя по всему, заблокирует реформы ориентированные на предложение, и ориентация на спрос остается наиболее вероятным сценарием.
