Россию ждет новая волна массовой приватизации: в чем риски

Не успели «дорогие россияне» испить похлебку из горькой чаши приватизации, как ее снова собираются наполнить. Совсем недавно про грядущую «большую приватизацию» заявил министр финансов Антон Силуанов на коллегии Росимущества. В обсуждение этой острой темы сразу же включились экономисты, завозмущались патриоты, дескать, «страна готовится к продаже». Некоторые эксперты сыплют догадками по поводу лакомых стратегических активов и возможных англо-американских приватизаторов, а чиновники пока умалчивают о деталях. Не хотелось бы гадать на кофейной гуще о будущем, но вполне можно вспомнить о фактах недавнего прошлого и углубиться в теорию проблемы. В разгар акционирования мне пришлось заниматься этим научно-практическим вопросом не ради любопытства.

© Геннадий Черкасов

В постсоветской России радикально-либеральные реформы развивались по стратегии ускоренной ваучерной приватизации с массовыми манипуляциями при передаче собственности в руки менеджеров, чиновников и сплоченных мафиозных групп. Результатом явилась не имеющая аналогов в истории реформа собственности, когда фактически все природные ресурсы, недра и заводы достались небольшой группе ныне «золотых» людей, которые «не упустили ни одной возможности упустить возможность». Цитата Бернарда Шоу тут к месту.

Стержнем стихийной приватизации 1992 года стала политическая цель — устранить социалистическую систему отношений собственности, создав в кратчайшие сроки критическую массу новых хозяев и сделав процесс приватизации необратимым. Оказавшиеся в частных руках госактивы в большинстве своем не использовались как производительный капитал, а вновь — полностью или частично — перераспределялись и продавались за границу.

Неудивительно, что в наши дни термин «приватизация» вызывает в обществе экзистенциальную изжогу, стойко ассоциируясь с узаконенным способом отъема народного добра, доставшегося нашим предкам ценой неимоверных усилий и жертв во имя будущего великой страны. Если коротко, эксперимент с созданием «эффективного собственника» превратился в аферу века, сопровождавшуюся вывозом капитала за рубеж, криминализацией экономики, коррупцией и резким имущественным расслоением. И в этом суровая правда не отдельного эпизода (тут есть и положительные примеры), а целой приватизационной эпохи.

Как впоследствии сетовал даже главный младореформатор Егор Гайдар, «страна получила не эффективных собственников, а людей, обладающих правом бесконтрольного распоряжения чужим добром».

Основным способом приватизации госкомпаний в России стало акционирование. Российские акционерные общества сформировались не в процессе исторического развития, а механически — «из рук в руки». Скрещивание потенциала частного собственника и государственных стратегических интересов превратилось в утопию. Частник мечтает о сверхприбыли любой ценой, а государство — о развитии компании. Частник рискует своими средствами и «вгрызается» в акционерный капитал, а чиновник «мониторит» госактив (их может быть и несколько), получает ведомственную зарплату и пишет директивы для голосования на общих собраниях. Сегодня он «присматривает» за одной «акционеркой», завтра — за другой. Говорить про мотивацию и ответственность излишне. В акционерном обществе отечественного посола собственность отделена от управления и руководит всем процессом наемный и вечно «эффективный» менеджер, которому акционеры делегируют предпринимательские функции. В результате разбалансированности интересов идет постоянная корпоративная борьба.

Нужна ли подобная частно-государственная конструкция в стратегически важных отраслях? В случае, когда компания функционирует без частных вкраплений, все подчинено общей логике развития, руководитель и трудовой коллектив горят делом, нет соблазнов идти на поводу у частника, который имеет массу рычагов влияния на включенного в совет директоров представителя государства. К слову, оборонно-промышленный комплекс, в основном контролируемый государством, демонстрирует впечатляющие результаты.

Какая форма собственности эффективнее: частная или государственная? Все разговоры о приватизации упираются в этот постсоветский спор, на который мировая экономическая мысль уже давно дала однозначный ответ. К примеру, американский экономист Джон Гэлбрейт так характеризует опыт советского госпланирования 1929–1955 годов: «Когда страна перешла к созданию громадной индустриальной структуры металлургических заводов, систем электрификации, транспортной сети, топливной промышленности, то, несомненно, система планирования, указания, исходящие от министерств и Госплана, опять же оказались весьма эффективными. В конце концов, именно таким образом была создана великая индустриальная держава».

Вместо того чтобы сосредоточиться на современных технологиях и опережающем развитии, мы, вопреки логике, начали опять размышлять про «эффективных» собственников и выталкивание государства из экономики. Включает ли понятие «эффективность» национальный и общественный интерес, технологический суверенитет или речь только про окупаемость, прибыльность и «ничего личного»? Масса примеров, как такая «прибыльность» из долей стратегических активов омертвлялась во дворцах на чужих берегах и бриллиантовых бюстгальтерах любовниц, активно подпитывая западную экономику. А чуть прижмет, подобный «эффективный» собственник с завидной регулярностью снова бежит за деньгами к государству...

Как объяснить, что «развитые страны», навязывая всем «неразвитым» повальную приватизацию, неуклонно расширяют и углубляют у себя государственное вмешательство в экономику и, как прилежные гимназистки, копируют советский опыт планирования? Именно благодаря госпланированию такие государства, как Япония, Франция, Южная Корея, Сингапур, Тайвань, встали на ноги. К слову, и «град на холме» выбрался из Великой депрессии 1930-х потому, что стал жить по принципам советского госплана и не изменяет им и по сей день. Количество людей, вовлеченных в процесс планирования в США, кратно превышает то, что было в СССР.

Некоторые российские экономисты кивают на то, что в западной экономике более 70% ВВП наполняется за счет частного капитала. Однако они лукаво умалчивают, что в структуре такого откровенно фальшивого ВВП малая часть рыночных операций отражает реальное движение товаров и услуг, а в основном там «растворяются» сделки финансовых афер и спекуляций. На Западе этот мыльный пузырь приобретает катастрофическую форму. Мы видим, как засуетились современные европейские «наполеоны» и прочие деятели. И кстати, как показывает жизнь, там уже давно не работает основополагающий принцип капитализма — неприкосновенность частной собственности, когда отбираются чужие дома, деньги и яхты. На сей раз под раздачу попали российские собственники, но то ли еще будет!

Отечественные акционеры в ходе очередной планируемой приватизации — это еще полбеды, хуже, когда витают порочные мысли о продаже активов «по-быстрому» нашим зарубежным «партнерам». В свое время западные приватизаторы по самые уши влезли в российские недра, энергетику, сырьевые отрасли... До сих пор мы распутываем этот клубок заморских рук, копошащихся в наших богатствах и бесценных стратегических активах. Где же тут «эффективность»? Мысль про «необходимость наполнения госбюджета» за счет приватизации дискредитирует саму идею опережающего развития капиталоемких отраслей и негативно влияет на стоимость акций компаний.

Эксперты-государственники день и ночь трубят, что нашей экономике нужен свой дешевый и длинный рубль, а не чужой заморский, а крупным компаниям как воздух требуется внутренний инвестиционный импульс. Так делает Китай, который долгое время является лидером по объему промышленного производства в мире. И стал им практически без приватизаций, а прежде всего за счет внутренних инвестиций и прозрачной системы долгосрочного кредитования реального сектора. В России же сейчас процентные ставки по кредитам выше порога рентабельности большинства инвестпроектов.

В этом году Москва заняла второе место в мире по количеству миллиардеров. Можно поздравить жителей столицы с таким достижением. Правда, не всех, а только 90 человек. Безусловно, благодаря новой «большой приватизации» можно будет побороться и за первое место, наступив на старые грабли. Какой путь выбрать — решать не нам, рядовым гражданам. Но ежели сами чиновники поднимают вопрос о приватизации, признавая, что частники более эффективны, чем они, то вполне логично ставить вопрос о повышении качества и эффективности госуправления. Но это уже совсем другая история.