Приватизация национальной платежной системы Узбекистана Humo вызвала вопросы у экспертов. И есть от чего: большинство участников тендера сняли свои заявки, в результате чего среди претендентов на крупный актив остались лишь местные игроки так или иначе связанные друг с другом. В случае сохранения конкуренции на конкурсе, их выигрыш был далеко не очевиден. В подробностях разбиралась «Лента.ру».

Тендер на одного

16 ноября завершился третий и заключительный этап тендера на продажу 100 процентов национальной платежной системы Узбекистана Humo. В этот день официально заявила об отказе от участия в торгах технологическая компания Kaspi.kz. В результате участниками тендера остались узбекский Октобанк и аффилированные с ним компании.

Изначально тендер привлек внимание шести инвесторов, не все из которых заявили открыто о своем интересе. В договоре отсутствует требование о публичном раскрытии претендентов, пояснил Акмалхон Ортиков, директор Агентства по управлению государственными активами Узбекистана (АУГА), под управлением которого находится Humo.

Соответствие установленным критериям шести компаний, подавших заявки на участие в тендере, подтвердил консультант сделки, компания Deloitte, отобранная АУГА. Государственная комиссия Узбекистана по приватизации одобрила рекомендацию Deloitte принять заявки к рассмотрению.

Однако за неделю до завершения третьего этапа тендера, регулятор неожиданно изменил его условия таким образом, чтобы исключить иностранные компании. Это закрыло тендер для участия подавшим заявки казахскому Kaspi Bank и британской PLC Gemcorp Capital Managment Limited (GCML).

Kaspi Bank широко известен в регионе, занимает второе место по величине в Казахстане и является одним из лидеров в банковских технологиях, в финтехе. Но больше внимание привлекает британский участник тендера. Основной фокус PLC GCML— инвестиции в развивающиеся рынки Азии и Африки, с активами под управлением на сумму 1 миллиард долларов. Основатель и генеральный директор компании — Атанас Бостанджиев, ранее партнер Goldman Sachs и глава ВТБ Капитал. Стартовый капитал в размере 250 миллионов долларов был предоставлен Альбертом Авдоляном и Сергеем Адоньевым, которые покинули компанию в 2020 и 2017 годах соответственно. В составе правления Gemcorp находятся Джерри Гримстоун, бывший министр по инвестициям Великобритании, и Эдвард Листер, ранее глава офиса премьер-министра Бориса Джонсона.

Таким образом, к третьему этапу из более чем 6 компаний в тендере остались две компании так или иначе имеющие отношение к Октобанку.

Предмет интереса

Национальная платежная система Humo на основе банковских платежных карточек для осуществления операций в Узбекистане была создана в 2018 году. На тот момент в стране действовала единственная платежная система — Uzcard, и возникший в ней серьезный сбой показал необходимость децентрализации. Было заявлено, что отсутствие государственного процессингового центра по обработке розничных платежей снижает уровень безопасности национальной платежной системы, не позволяет обеспечить единую интеграцию платежной инфраструктуры и приводит к доминированию одной монопольной системы.

Эксперты оценивают стоимость Humo в диапазоне от 60 до 80 миллионов долларов — «это очень близко к истине», отметил Акмалхон Ортиков. В рамках международного сотрудничества Humo интегрировала карточные платежи с южнокорейской BC Card.

Финансовые показатели Humo растут на новостях о его приватизации. По данным Единого портала корпоративной информации, чистая прибыль компании по итогам третьего квартала 2024 года составляет 119 миллиардов сумов (примерно 0,9 миллиарда рублей), показывая рост 42,5 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Доходы Humo за этот период выросли на 44,7 процента, до 222 миллардов сумов (примерно 1,7 миллиарда рублей).

Непрозрачный фон

Странности прошедшего тендера по продаже Humo, обеспечившего Октобанку беспроигрышные условия, объясняют лоббированием его интересов со стороны некоторых высоких чиновников Национального агентства проектного управления (НАПП), отвечающих за привлечение инвестиций в страну.

Это не первый случай непрозрачной сделки. В августе 2022 года Агентство по управлению государственными активами выставило на продажу государственную долю в 100 процентов компании Uzpaynet, управляющей платежным сервисом Paynet. Через платформу Paynet принимают оплату более 390 поставщиков услуг, включая ЖКХ, интернет и мобильную связь. По данным на 2022 год Paynet пользовались более 1,3 миллиона человек в день.

После объявления о продаже Uzpaynet АУГА сообщало о семи заявках от потенциальных покупателей, однако прием предложений отсрочили. Объяснение выглядело следующим образом: «В связи с тем, что в ходе проведения со стороны консультанта комплексного налогового, правового, финансового и экологического анализа (due diligence) Общества возникли обстоятельства, требующие дополнительного уточнения». Было указано, что «всем претендентам, участвующим в этом этапе процессов продаж, со стороны консультанта по приватизации будут направлены индивидуальные процедурные письма (Process Letter)».

В том же сообщении подчеркивалось, что «Агентство госактивов принимает все меры для обеспечения прозрачности, открытости и равной конкурентной среды процесса приватизации и предоставляет информацию о каждом из его этапов».

Тем не менее, никаких объявлений в дальнейшем не последовало. Неизвестна даже дата сделки. Не сообщило о заключении сделки и АУГА, лишь изменилась информация о собственнике в Едином госрегистре предприятий и организаций Узбекистана (ЕГРПО). Им стала компании New Industrial Technologies, которую считают подконтрольной главе НАПП.

New Industrial Technologies создана в 2019 году и имеет уставной фонд в 273,56 миллиарда сумов. Владельцем 60 процентов фирмы числится иностранный гражданин Алекс Ли. Оставшиеся 40 процентов принадлежат Мустафе Абдурахманову, который также владеет 77,6 процента компании Asia Alliance Group — мажоритарного акционера в Asia Alliance Bank.

Кто стоит за Октобанком

В недавнем прошлом Октобанк носил название Ravnaq Bank. Сейчас его основным собственником выступает Искандар Турсунов, который с 2012 года занимал пост председателя правления Ravnaq Bank. В августе 2023 Турсунов выкупил 72,05 процентов акций Ravnaq Bank в придачу к уже принадлежащему ему пакету акций в 19,9 процента, тем самым получив над ним полный контроль. Затем Ravnaq Bank был переименован в Октобанк, а к сентябрю 2024 года Турсунов сосредоточил в своих руках 99,2 процента акций банка. В настоящий момент на Октобанке замыкаются все продукты, которые контролирует НАПП: Капиталбанк, платежная система Humo, процессинг Uzcard и криптобиржа UzNex.

Октобанк занимает монопольное положение в Узбекистане в сфере трансграничных финансовых операций, включая денежные переводы и P2P-платежи, утверждает депутат Европаламента Адриан-Джордж Аксиния.

Крайне любопытно, что на момент смены основного собственника финансовая устойчивость Ravnaq Bank была весьма сомнительной. Его портфель безнадежных кредитов по состоянию на 1 августа 2023 года составлял 80,5 процента (212 млрд из 263 млрд сум). Новый владелец банка просто списал их, даже не попытавшись вернуть хоть какую-то часть выданных средств.

Замятый скандал

В 2023 году Октобанк оказался в центре скандала, связанного с нелегальными казино и выводом средств через криптобиржи и фиктивные компании. Сообщалось, что в схемах вывода средств через High-risk канал участвуют узбекские Капиталбанк, Октобанк, платежная система Humo, процессинг Uzcard и криптобиржа UzNex.

Объектом расследования стала заморозка более 30 миллионов долларов, проходившим через High-risk канал. Пострадавшие утверждают, что группа мошенников использовала свое служебное положение и связи с местными властями, включая МВД, чтобы вытеснить конкурирующие платежные системы и установить монополию на обслуживание высокорискового трафика.

Кстати, замешанная в скандале компания Uzcard контролируется со стороны ООО IMC-Capital, принадлежащей Berill Holding Company Limited и зарегистрированной в Объединенных Арабских Эмиратах. В то же время Berill Holding Company Limited контролирует компанию UCMG, под управлением которой находятся узбекские платежные сервисы ATTO и Plum. Это еще один штрих в картину негласной монополизации рынка платежных систем в Узбекистане. И ясно одно, Узебкистан теряет уникальные возможности усовершенствовать и развивать свои суверенные банковские технологии и систему платежей с помощью экспертизы ведущих международных инвестиционных структур. Выпадет ли Узбекистану еще раз такой шанс, покажет время