«Это не жадность — это инфляция»
Ульяновский фермер Алексей Якушев занимается подсолнечником. В прошлом году правительство зафиксировало цены на сахар и подсолнечное масло. А этой весной заморозку продлили. Подсолнечное масло в магазине сейчас не может стоить больше 110 рублей за литр. Произошло это на фоне роста продуктовых цен. Но если говорить конкретно про подсолнечник, то в прошлом году в России из-за погоды был неурожай. И, это в числе прочего, повлияло на его стоимость.
Сейчас премьер-министр Михаил Мишустин заявил в Госдуме, что одна из причин роста продуктовых цен — жадность отдельных производителей и торговых сетей. На слова главы правительства отреагировал фермер Алексей Якушев:
Алексей Якушев фермер «Это не жадность — это инфляция. И плюс — это то, что называется «последствия». Дело в чем? В том году у нас было наложение двух факторов. Это, во-первых, неурожай семечки. Во-вторых, цены подскочили еще и потому, что ее меньше посеяли. Здесь нельзя винить фермера ни в чем. Я считаю, что если кому-то из бедных слоев не хватает денег на продукты питания, то ты бесплатно раздай им по лишней бутылке масла, и все».
В «Руспродсоюзе» Business FM заявили, что пищевая промышленность, наоборот, сбавляет обороты. И за прошлый год ее рентабельность составила всего 3,5%. В то же время есть отрасли, которые одинаково хорошо себя чувствовали и в прошлом году, и в этом.
Например, перед праздниками ЦБ сообщил, что только за март российские банки заработали больше двухсот млрд рублей. Это превышает сумму, которые банки заработали не только в марте 2020-го, но и в том же месяце доковидного 2019 года. Одна из главных причин — рост потребительского кредитования. И она, в том числе, тоже сыграла свою роль в повышении продуктовых цен.
Что же касается упомянутой «жадности» торговых сетей и производителей, то есть небольшая нестыковка. Почему они не были жадными при низкой инфляции, когда могли безболезненно повысить цены и заработать? Комментирует начальник аналитического управления банка БКФ Максим Осадчий.
Максим Осадчий начальник аналитического управления Банка корпоративного финансирования «Видимо, что-то изменилось в поведении тех же предпринимателей и сетей. То есть, раньше они были не жадными, а сейчас стали жадными. Причем раньше, когда инфляция была на рекордно низких уровнях, у них жадность отсутствовала, а теперь она появилась. Или все-таки никаких радикальных изменений в поведении предпринимателей и в поведении сетей не появилось? И, конечно, большую роль в росте инфляции сыграл слабый курс рубля. С одной стороны, это объясняется геополитикой. А с другой — есть бюджетное правило, по которому Минфин при высоких нефтяных ценах скупает валюту и пополняет Фонд национального благосостояния. По данным финведомства, ФНБ уже достиг почти 14 трлн рублей. Это 12% от нашего ВВП. Притом, еще год назад этот показатель был около 7%. А это тот уровень, при котором, по закону, можно тратить кубышку. Но ее пока не тратят. И благодаря курсу рекордную прибыль в первую очередь получил наш нетронутый фонд благосостояния».
