Нацбанк Казахстана: инфляцию мы завозим из РФ и подогреваем на месте

АСТАНА, 3 окт — Sputnik, Дмитрий Покидаев. Глава национального банка Казахстана Данияр Акишев отмечает снижение инфляционных процессов в стране, но видит инфляционные риски в увеличении импорта и в ожиданиях отечественных производителей и продавцов. Как уже сообщалось, инфляция в Казахстане за 9 месяцев 2017 года составила 4,2%, а в годовом исчислении снизилась до 7,1%. Во вторник глава национального банка на заседании правительства напомнил, что еще в середине прошлого года инфляция в 12-месячном исчислении достигала 17,7%. Связано это было, по его мнению, с "эффектом переноса девальвации тенге" в 2015 году. Есть у девальвации начало… "Эффект переноса девальвации тенге на внутренние цены в 2017 году практически завершился: мы наблюдаем умеренную динамику роста в группе продовольственных товаров и платных услуг населения", — прокомментировал эти свои цифровые наблюдения Акишев. В итоге Национальный банк с оптимизмом смотрит в будущее, ожидая, что инфляция по итогам этого года останется внутри целевого коридора, от 6-8%. Более того, на 2018 год им установлен целевой ориентир по инфляции на более низком значении, от 5-7%. А к 2020 году Национальный банк ожидает замедления инфляции до уровня 4%. "Все меры денежно- кредитной политики в рамках режима инфляционного таргетирования направлены на достижение этих целей, — подчеркнул Акишев. — Базовая ставка национального банка установлена на уровне 10,25%. Данный уровень с одной стороны стимулирует переток свободных ресурсов банков в реальный сектор экономики, а другой стороны обеспечивает стабильность финансового, и в первую очередь, валютного рынка", — добавил он. Правда, признал глава Нацбанка, его ведомству в июне августе и сентябре, скрепя сердце, пришлось проводить на валютном рынке "некоторые интервенции в виде продаж иностранной валюты", дабы потушить нездоровый интерес дедолларизируемых населения и экономики к вечно зеленой валюте. "Это обеспечило стабилизацию валютного рынка в условиях повышенных девальвационных ожиданий в последнее время", — признал глава Нацбанка отсутствие веры у части соотечественников в светлое валютное и — как следствие — инфляционное будущее. … нет у ожидания конца Вот это слепое и где-то даже воинствующее неверие и является, по мнению главы нацбанка, одним из внутренних двигателей инфляции в Казахстане и одним из главных инфляционных рисков. "Ожидание населения предприятий в отношении роста цен становятся причинами инфляции, — заявил Акишев. — Даже при отсутствии объективных факторов инфляционные ожидания могут двигать цены вверх: в августе 2017 года количественная оценка инфляционных ожиданий на год вперед составила 6,5%", — подчеркнул он. Таким образом, ожидания формируются ниже фактической инфляции и внутри целевого коридора на 2018 год. А это тот самый случай, когда не бытие определяет сознание, а наоборот: инфляционное ожидание одного производителя, выражающееся в упредительном повышении цены, по цепочке тянет за собой повышение цены у его партнеров. Глядя на эту "пищевую" цепочку, начинают испытывать зверский голод, несоответствующий показателям инфляции, и другие звенья экономической цепи… "В этой связи важно добиться дальнейшей стабилизации инфляционных ожиданий в соответствии с долгосрочными целями денежно- кредитной политики. То есть, достижения уровня инфляции в размере 4% к 2020 году", — заметил Акишев. Выбирай отечественное — если оно есть Но дело не только в упреждающих аппетитах производителей и в панике граждан: есть еще такая вещь, как импорт инфляции. И тут получается замкнутый круг: мы повышаем цену на доллар на внутреннем рынке за счет интереса к нему, а потом закупаем товары за рубежом за этот же повысившийся доллар — и, естественно, в тенге платим за них больше. Каковы масштабы этой проблемы? "Дефлятор ВВП который отражает изменение всех цен на отечественные товары и услуги за первое полугодие этого года составил 6,7%, что ниже показателя индекса потребительских цен, которые включают себя изменение цен на импортируемые товары, — сообщил глава Нацбанка. — Это означает, что одной из причин роста цен является повышение цен на импорт", — пояснил он. При этом, по его словам, очевидно, что стране потребуется достаточно много времени для восстановления импортозамещения. Только рост импорта из России на 32% в этом году демонстрирует недостаточную конкурентоспособность отечественных товаропроизводителей. И речь идет не только и не столько о ГСМ, объемы импорта которого из России, по данным министра энергетики Каната Бозумбаева, к концу года снизятся до 20 % от общего объема потребления. Импортируемые продукты, бытовая химия, лекарства, продукция машиностроения — все это вносит вкупе не меньший вклад в нарастание импорта инфляции. Проблема в том, что потребитель, может, и рад бы выбрать отечественное, да оно не по всем товарным позициям есть. А спрос гонит продавцов за продукцией за бугор — в лучшем случае, с рублями, а реально — с долларами в руке. Ну, а реализуется все это в итоге в тенге — и цены после этого пересчета не радуют глаз. Особенно если в них закладываются уже упомянутые инфляционные ожидания. Тем более, что, по признанию Акишева, еще не во всех искоренен тот самый отложенный эффект девальвации-2015. "Рост цен на непродовольственные товары опережает темпы роста как общей инфляции, так и остальных компонентов, что может являться средством отложенного эффекта девальвации в результате отложенного спроса: 3,5% из 6,3% роста цен розничного товарооборота обеспечены за счет вкладов непродовольственных товаров, — посетовал он. — Одним из драйверов повышения непродовольственных цен является рост потребительского кредитования. С начала года объем задолженности по потребительскому кредитам в банках вырос на 11% или на 270 миллиардов тенге", — добавил он. Голодая, ты помогаешь обществу Ну, и, наконец, глава Нацбанка напомнил, что борьба с инфляцией иногда приходит в противоречие с социальной политикой, что для его ведомства, судя по всему, становится уже камнем преткновения. Проще говоря, центробанк пытается стерилизовать денежную массу на рынке в момент ценовых всплесков, а государство другой рукой в это же время вбрасывает на рынок новую порцию денежных средств. В результате возросшие ценовые запросы удовлетворяются вместо того, чтобы быть потушенными отсутствием спроса. И это противоречие формируется … пенсионерами и бюджетниками. "Несмотря на общий тезис о недостатке денежного предложения, фундаментально инфляционное давление возникает в результате стимулирующей фискальной политики, — заявил Акишев. — За 2016 год пенсии и пособия по оценке Нацбанка выросли на 16%, расходы на зарплату из госбюджета на 18% при инфляции по итогам прошлого года в размере 8,5 процентов. К примеру, Россия в период девальвации рубля не проводила индекс социальных выплат, что во многом способствовало достижению среднесрочных целевых значений по инфляции раньше установленных сроков", — заметил он. По его сведениям, в 2016 году объем тенге в экономике — сумма всех наличных и безналичных тенге — увеличился на 61%, а в этом году — еще на 6 процентов. Предложения затянуть пояса и больше никому ничего не повышать не прозвучало открытым текстом, но читалось между строк этого месседжа. Вслух же Акишев заявил, что в благородном деле борьбы с ростом цен "важна скоординированная работа госорганов". "На уровень инфляции продолжают отказывать влияние структурные особенности экономики, в том числе недостаточная глубина рынка товаров длительного пользования, слабая конкуренция, наличие торговых наценок и посредников. Это наблюдается на отдельных товарных рынках плодоовощной продукции и ГСМ", — отметил глава нацбанка. Ну, и, разумеется экономическому блоку правительства следует придумать, как еще простимулировать импортозамещение: минэнерго угробило на это несколько лет, модернизируя три крупных НПЗ, но мы до сих пор импортируем бензин и авиакеросин из России. Так что работы — непочатый край, и не факт, что она сразу даст какие-то результаты…